Неточные совпадения
Я
поднял глаза: на крыше хаты моей стояла
девушка в полосатом платье с распущенными косами, настоящая русалка.
Бережно, но со смехом, сам потрясенный и удивленный тем, что наступила невыразимая, не доступная никому драгоценная минута, Грэй
поднял за подбородок вверх это давно-давно пригрезившееся лицо, и глаза
девушки наконец ясно раскрылись.
Выговорив самое главное,
девушка повернула голову, робко посмотрев на старика. Лонгрен сидел понурясь, сцепив пальцы рук между колен, на которые оперся локтями. Чувствуя взгляд, он
поднял голову и вздохнул. Поборов тяжелое настроение,
девушка подбежала к нему, устроилась сидеть рядом и, продев свою легкую руку под кожаный рукав его куртки, смеясь и заглядывая отцу снизу в лицо, продолжала с деланым оживлением...
Тут у нас случилась одна
девушка, Параша, черноокая Параша, которую только что привезли из другой деревни, сенная
девушка, и которую я еще никогда не видывал, — хорошенькая очень, но глупа до невероятности: в слезы,
подняла вой на весь двор, и вышел скандал.
Пульхерия Александровна взглянула на Соню и слегка прищурилась. Несмотря на все свое замешательство перед настойчивым и вызывающим взглядом Роди, она никак не могла отказать себе в этом удовольствии. Дунечка серьезно, пристально уставилась прямо в лицо бедной
девушки и с недоумением ее рассматривала. Соня, услышав рекомендацию,
подняла было глаза опять, но смутилась еще более прежнего.
Он играл ножом для разрезывания книг, капризно изогнутой пластинкой бронзы с позолоченной головою бородатого сатира на месте ручки. Нож выскользнул из рук его и упал к ногам
девушки; наклонясь, чтоб
поднять его, Клим неловко покачнулся вместе со стулом и, пытаясь удержаться, схватил руку Нехаевой,
девушка вырвала руку, лишенный опоры Клим припал на колено. Он плохо помнил, как разыгралось все дальнейшее, помнил только горячие ладони на своих щеках, сухой и быстрый поцелуй в губы и торопливый шепот...
Нехаева медленно, нерешительным жестом
подняв руки, стала поправлять небрежную прическу, но волосы вдруг рассыпались по плечам, и Клима удивило, как много их и как они пышны.
Девушка улыбнулась.
Как будто забыв о смерти отчима, она минут пять критически и придирчиво говорила о Лидии, и Клим понял, что она не любит подругу. Его удивило, как хорошо она до этой минуты прятала антипатию к Лидии, — и удивление несколько
подняло зеленоглазую
девушку в его глазах. Потом она вспомнила, что надо говорить об отчиме, и сказала, что хотя люди его типа — отжившие люди, но все-таки в них есть своеобразная красота.
Петух с своим качающимся красным гребнем казался совершенно спокойным и только закатывал глаза, то вытягивал, то
поднимал одну черную ногу, цепляя когтями за занавеску
девушки.
— Папа, пожалей меня, — говорила
девушка, ласкаясь к отцу. — Находиться в положении вещи, которую всякий имеет право приходить осматривать и приторговывать… нет, папа, это
поднимает такое нехорошее чувство в душе! Делается как-то обидно и вместе с тем гадко… Взять хоть сегодняшний визит Привалова: если бы я не должна была являться перед ним в качестве товара, которому только из вежливости не смотрят в зубы, я отнеслась бы к нему гораздо лучше, чем теперь.
Каждая фальшивая нотка
поднимала в глазах
девушки любимого человека все выше и выше, потому что он служил для нее олицетворением правды.
— Что вы на меня так смотрите? — с улыбкой спрашивала
девушка, быстро
поднимая на Привалова свои большие темно-серые глаза. — Я вас встречала, кажется, в клубе…
Дела о раскольниках были такого рода, что всего лучше было их совсем не
подымать вновь, я их просмотрел и оставил в покое. Напротив, дела о злоупотреблении помещичьей власти следовало сильно перетряхнуть; я сделал все, что мог, и одержал несколько побед на этом вязком поприще, освободил от преследования одну молодую
девушку и отдал под опеку одного морского офицера. Это, кажется, единственная заслуга моя по служебной части.
Когда Николай сходит со ступеней Красного крыльца, две
девушки тихо выступили вперед и
подняли просьбу.
Мужчины, постарше, с борзыми на охоту уедут, барыни, постарше, соберут сенных
девушек и заставят песни петь; молодежь в пляс пустится, пыль столбом
поднимает.
Девушки подняли крик, перемешались; но после, ободрившись, перебежали на другую сторону, увидя, что Каленик не слишком был скор на ноги.
На балы если вы едете, то именно для того, чтобы повертеть ногами и позевать в руку; а у нас соберется в одну хату толпа
девушек совсем не для балу, с веретеном, с гребнями; и сначала будто и делом займутся: веретена шумят, льются песни, и каждая не
подымет и глаз в сторону; но только нагрянут в хату парубки с скрыпачом — подымется крик, затеется шаль, пойдут танцы и заведутся такие штуки, что и рассказать нельзя.
— Знаю, какая-такая невеста, — уже спокойно ответил Галактион,
поднимая глаза на отца. — Что же,
девушка хорошая… Немножко в годках, ну, да это ничего.
Страшная мысль мелькнула в голове Таисьи, и она начала
поднимать обезумевшую с горя
девушку.
Лихонин смутился. Таким странным ему показалось вмешательство этой молчаливой, как будто сонной
девушки. Конечно, он не сообразил того, что в ней говорила инстинктивная, бессознательная жалость к человеку, который недоспал, или, может быть, профессиональное уважение к чужому сну. Но удивление было только мгновенное. Ему стало почему-то обидно. Он
поднял свесившуюся до полу руку лежащего, между пальцами которой так и осталась потухшая папироса, и, крепко встряхнув ее, сказал серьезным, почти строгим голосом...
— Да что же вы ругаетесь! — бурчал Петров, не
поднимая глаз. — Ведь я вас не ругаю. Зачем же вы первая ругаетесь? Я имею полное право поступить, как я хочу. Но я провел с вами время, и возьмите себе. А насильно я не хочу. И с твоей стороны, Гладышев… то бишь, Солитеров, совсем это нехорошо. Я думал, она порядочная
девушка. а она все лезет целоваться и бог знает что делает…
В это мгновенье другая дверь гостиной быстро распахнулась, и на пороге появилась
девушка, которую я видел накануне в саду. Она
подняла руку, и на лице ее мелькнула усмешка.
Девушка торопливо вытерла своим платком протянутую мясистую ладонь, которая могла ее
поднять на воздух, как перышко. Она слышала, как тяжело дышал ее собеседник, и опять собрала около ног распустившиеся складки платья, точно защищаясь этим жестом от протянутой к ней сильной руки. В это мгновенье она как-то сама собой очутилась в железных объятиях набоба, который задыхавшимся шепотом повторял ей...
— Почему, Саша? — лукаво спросила Софья, вставая и подходя к ней. Вопрос этот показался матери лишним и обидным для
девушки, она вздохнула и,
подняв бровь, с упреком посмотрела на Софью.
Она покраснела, опустилась на стул, замолчала. «Милая ты моя, милая!» — улыбаясь, думала мать. Софья тоже улыбнулась, а Николай, мягко глядя в лицо Саши, тихо засмеялся. Тогда
девушка подняла голову, строго посмотрела на всех и, бледная, сверкнув глазами, сухо, с обидой в голосе, сказала...
Бывало, и подумать соромно, в летнике, словно
девушка, плясывал; а теперь, видно, разобрало его:
поднял крестьян и дворовых и напал на татар; должно быть, и в нем русский дух заговорил.
Хромую
девушку я увидал вечером, в тот же день. Сходя с крыльца на двор, она уронила костыль и беспомощно остановилась на ступенях, вцепившись в струну перил прозрачными руками, тонкая, слабенькая. Я хотел
поднять костыль, но забинтованные руки действовали плохо, я долго возился и досадовал, а она, стоя выше меня, тихонько смеялась...
— Ну, я в эти дела не мешаюсь, — ответил сурово молчаливый жилец и опять повернулся к своим бумагам. Но между глазами и бумагой ему почудилось испуганное лицо миловидной
девушки, растерявшейся и беспомощной, и он опять с неудовольствием повернулся,
подымая привычным движением свои очки на лоб.
Девушка подняла голубые глаза, посмотрела на Лозинского и ответила...
Зоя первая отворила калитку, вбежала в сад и закричала: «Привела скитальцев!» Молодая
девушка с бледным и выразительным лицом поднялась со скамейки близ дорожки, а на пороге дома показалась дама в лиловом шелковом платье и,
подняв вышитый батистовый платок над головою для защиты от солнца, улыбнулась томно и вяло.
Вставая, я уронил шляпу, и Дэзи бросилась ее
поднимать. Я опередил
девушку; наши руки встретились на поднятой вместе шляпе.
Дэзи застеснялась и немного скокетничала, медленно
подняв опущенные глаза. Это у нее вышло удачно: в каюте разлился голубой свет. Тоббоган стал смущенно благодарить, и я видел, что он искренне рад невинному удовольствию
девушки.
Вместо ответа, Брагин схватил
девушку и
поднял кверху как перышко, а потом припал к ней своей большой седевшей головой, которая вся горела как в огне.
В нём что-то вспыхнуло и горячей волной охватило его. Он даже встал со стула, видя, как
девушка,
подняв голову, смотрит на него благодарными глазами, а Павел улыбается ему и тоже ждёт ещё чего-то от него.
И
девушка бросилась из комнаты, оставив за собой в воздухе шелест шелкового платья и изумленного Фому, — он не успел даже спросить ее — где отец? Яков Тарасович был дома. Он, парадно одетый, в длинном сюртуке, с медалями на груди, стоял в дверях, раскинув руки и держась ими за косяки. Его зеленые глазки щупали Фому; почувствовав их взгляд, он
поднял голову и встретился с ними.
Девушка подняла стакан и слегка наклонила его набок. Долинский выхватил его у нее из рук и выпил половину. Гризета проглотила остальное и, быстро повернувшись на коленях Долинского, сделала сладострастное движение головой и бровью.
Я замялся и не ответил на ее вопрос. В последнее время я совсем не видал Соколовых и не знал, что делается в кружке.
Девушка вдруг перестала закидывать меня торопливыми вопросами и как будто вглядывалась в темноте. Я
поднял ее чемодан, и мы пошли по дорожке.
Эти знакомые мне слова («я удачливая»), сопровождаемые знаковым смехом, я услышал уже с вершины холмика.
Девушка, быстро
подняв небольшой чемоданчик, бодро прошла мимо беседки и пошла по дорожке. Я прижался в темный угол.
Соломон разбил рукой сердоликовый экран, закрывавший свет ночной лампады. Он увидал Элиава, который стоял у двери, слегка наклонившись над телом
девушки, шатаясь, точно пьяный. Молодой воин под взглядом Соломона
поднял голову и, встретившись глазами с гневными, страшными глазами царя, побледнел и застонал. Выражение отчаяния и ужаса исказило его черты. И вдруг, согнувшись, спрятав в плащ голову, он робко, точно испуганный шакал, стал выползать из комнаты. Но царь остановил его, сказав только три слова...
— Дочь генерала Кронштейна, — отвечала та. — Очень добрая
девушка, как любит мою Верочку, дай ей бог здоровья. Они обе ведь смолянки. Эта-то аристократка, богатая, — прибавила старуха. И слова эти еще более
подняли Кронштейн в глазах Эльчанинова. Он целое утро проговорил со старухой и не подходил к
девушкам, боясь, чтобы Анна Павловна не заметила его отношений с Верочкой, которых он начинал уже стыдиться. Но не так думала Вера.
Плодомасов взглянул на спокойное лицо
девушки, из-за которой загорелся весь этот сыр-бор, и почувствовал, что все это дело совсем какой-то вздор, из-за которого нимало не стоило ничего подобного
поднимать и затевать борьбу, в которой вдруг ему стало слышаться что-то роковое.
Марфа Андревна села в кресла и снова вспрыгнула, сама надела на свои ноги шитые золотом босовички и, подойдя к
девушке, высоко
подняла ее лицо за подбородок и, взглянув ей прямо в глаза, проговорила...
Старая
девушка, услышав, какой опасности подверглась ее племянница, всплеснула руками и
подняла на целый дом тревогу: разбранила не слишком деликатно Лизу за ее будто бы безнравственные поступки и, призвав сестру и зятя, торжественно объявила им, что дочь их погибла, потому что ее поймал в свои сети модник Бахтиаров.
— На ноги! Помогай ей! Вставай,
девушка, на ноги!
Поднимайте её!
— Очень милая
девушка, — сказал он,
подняв брови.
Но хорошее так же кратко, как редко красивое; то, что видел он, — он видел несколько секунд, ибо
девушка вдруг
подняла голову и с гневным криком быстро опустилась в воду по шею.
Он
поднял глаза, полные слез, и они туманом застилали лицо
девушки. Комната качалась из стороны в сторону.
Она
подняла глаза: совсем близко, четверть часа назад посторонний и подозрительный, стоял дикий, загорелый, безусый юноша. Счастливое недоумение искрилось в его темных глазах, заботливо устремленных на
девушку. Теперь он любил Пэда больше, чем когда бы то ни было; умерший казался ему чем-то вроде благодетельного колдуна.
На Успенье, в одиннадцатом часу вечера,
девушки и парни, гулявшие внизу на лугу, вдруг
подняли крик и визг и побежали по направлению к деревне; и те, которые сидели наверху, на краю обрыва, в первую минуту никак не могли понять, отчего это.