Неточные совпадения
— У них у всех неудачный роман
с историей. История — это Мессалина, Клим, она любит связи
с молодыми
людьми, но — краткие. Не успеет молодое поколение вволю
поиграть, помечтать
с нею, как уже на его место встают новые любовники.
— Напротив, очень человеческое! — возразил Евгений
с усмешкою. — Испокон веков у
людей было стремление
поиграть в попы… в наставники… устроить себе церковь по собственному вкусу.
Это было то время, которое холодным
людям просто смешно, а у нас оно срывает улыбку, но не улыбку презренья, а ту улыбку,
с которой мы смотрим на играющих детей: нам нельзя играть — пусть они
поиграют.
Молодые
люди, оставшись один на один, перекинулись несколькими пустыми фразами и, должно быть, почувствовав, что это только отдаляет их друг от друга, оба замолчали тяжелым и неловким, выжидающим молчанием. Любовь, взяв апельсин,
с преувеличенным вниманием начала чистить его, а Смолин осмотрел свои усы, опустив глаза вниз, потом тщательно разгладил их левой рукой,
поиграл ножом и вдруг пониженным голосом спросил у девушки...
— Так! — сказал
человек с чёрной бородой, откинулся на спинку кресла, расправил бороду обеими руками,
поиграл карандашом, бросил его на стол и сунул руки в карманы брюк. Мучительно долго молчал, потом раздельно и строго спросил...
— Вашу резкую перемену в обращении со мной я объяснял сначала кокетством, — продолжал Кирилин, — теперь же вижу, что вы просто не умеете обращаться
с порядочными
людьми. Вам просто хотелось
поиграть мной, как
с этим мальчишкой-армянином, но я порядочный
человек и требую, чтобы со мной поступали, как
с порядочным
человеком. Итак, я к вашим услугам…
Даже в те часы, когда совершенно потухает петербургское серое небо и весь чиновный народ наелся и отобедал, кто как мог, сообразно
с получаемым жалованьем и собственной прихотью, — когда всё уже отдохнуло после департаментского скрипенья перьями, беготни, своих и чужих необходимых занятий и всего того, что задает себе добровольно, больше даже, чем нужно, неугомонный
человек, — когда чиновники спешат предать наслаждению оставшееся время: кто побойчее, несется в театр; кто на улицу, определяя его на рассматриванье кое-каких шляпенок; кто на вечер — истратить его в комплиментах какой-нибудь смазливой девушке, звезде небольшого чиновного круга; кто, и это случается чаще всего, идет просто к своему брату в четвертый или третий этаж, в две небольшие комнаты
с передней или кухней и кое-какими модными претензиями, лампой или иной вещицей, стоившей многих пожертвований, отказов от обедов, гуляний, — словом, даже в то время, когда все чиновники рассеиваются по маленьким квартиркам своих приятелей
поиграть в штурмовой вист, прихлебывая чай из стаканов
с копеечными сухарями, затягиваясь дымом из длинных чубуков, рассказывая во время сдачи какую-нибудь сплетню, занесшуюся из высшего общества, от которого никогда и ни в каком состоянии не может отказаться русский
человек, или даже, когда не о чем говорить, пересказывая вечный анекдот о коменданте, которому пришли сказать, что подрублен хвост у лошади Фальконетова монумента, — словом, даже тогда, когда всё стремится развлечься, — Акакий Акакиевич не предавался никакому развлечению.
Систему воспитания он имел свою, и довольно правильную: он полагал, что всякий
человек до десяти лет должен быть на руках матери и воспитываться материально, то есть спать часов по двадцати в сутки, поедать неимоверное количество картофеля и для укрепления тела
поиграть полчаса в сутки мячиком или в кегли, на одиннадцатом году поступить к родителю или наставнику, под ферулой которого обязан выучить полупудовые грамматики и лексиконы древнего мира и десятка три всякого рода учебников; после этого, лет в восемнадцать,
с появлением страстей, поступить в какой-нибудь германский университет, для того чтобы приобресть факультетское воспитание и насладиться жизнию.
Неннла Макарьевна холодно посмотрела на своего мужа. Сергей Сергеич
с некоторым замешательством
поиграл часовой цепочкой, взял со стола свою английскую,
с широкими полями шляпу и отправился на хозяйство. Его собака робко и смиренно побежала вслед за ним. Как животное умное, она чувствовала, что и сам хозяин ее не слишком властный
человек в доме, и вела себя скромно и осторожно.
— Ничего не озорничаю. «На всю Россию»… Сколько лет тут живет, почему же ни разу не собралась мужикам
поиграть? Заплати ей пять целковых
с рыла, тогда пожалуйста! Вон какую себе дачу выстроила… Всех теперь заставим работать на народ, на простых
людей!
«Ну, жизнь анафемская! — подумал Федор. — Живут
люди! Ни тебе песню запеть, ни тебе на гармонии, ни тебе
с бабой
поиграть… Тьфу!»