Неточные совпадения
Любившая раз тебя не может смотреть без некоторого презрения на прочих мужчин, не потому, чтоб ты был лучше их, о нет! но в твоей природе есть что-то особенное, тебе одному свойственное, что-то гордое и таинственное; в твоем голосе, что бы ты ни говорил, есть
власть непобедимая; никто не умеет так постоянно хотеть быть любимым; ни в ком зло не бывает так привлекательно; ничей взор не обещает столько блаженства; никто не умеет лучше
пользоваться своими преимуществами и никто не может быть так истинно несчастлив, как ты, потому что никто столько не старается уверить себя в противном.
И этими рабьими чувствами
пользуются для
своих целей и
власть и партии.
Встарь бывала, как теперь в Турции, патриархальная, династическая любовь между помещиками и дворовыми. Нынче нет больше на Руси усердных слуг, преданных роду и племени
своих господ. И это понятно. Помещик не верит в
свою власть, не думает, что он будет отвечать за
своих людей на Страшном судилище Христовом, а
пользуется ею из выгоды. Слуга не верит в
свою подчиненность и выносит насилие не как кару божию, не как искус, — а просто оттого, что он беззащитен; сила солому ломит.
Но вот его самообожание выходит из всяких пределов здравого смысла: он переносит прямо на
свою личность весь тот блеск, все то уважение, которым
пользовался за
свой сан, он решается сбросить с себя
власть, уверенный, что и после того люди не перестанут трепетать его.
Напрасно Егор Егорыч,
пользуясь своим обширным знакомством и разослав труд отца Василия, переписанный в нескольких экземплярах, к разным
властям светским и духовным, просил их содействия.
По этому учению важно не то, чтобы исповедовать в жизни ту истину, которая открылась тебе, и вследствие этого неизбежно быть вынужденным осуществлять ее в жизни или по крайней мере не совершать поступков, противных исповедуемой истине: не служить правительству и не усиливать его
власть, если считаешь
власть эту вредною, не
пользоваться капиталистическим строем, если считаешь этот строй неправильным, не выказывать уважения разным обрядам, если считаешь их вредным суеверием, не участвовать в судах, если считаешь их устройство ложным, не служить солдатом, не присягать, вообще не лгать, не подличать, а важно то, чтобы, не изменяя существующих форм жизни и, противно
своим убеждениям, подчиняясь им, вносить либерализм в существующие учреждения: содействовать промышленности, пропаганде социализма и успехам того, что называется науками, и распространению образования.
Хотя он и твердо убежден, что труд постыден для казака и приличен только работнику-ногайцу и женщине, он смутно чувствует, что всё, чем он
пользуется и называет
своим, есть произведение этого труда, и что во
власти женщины, матери или жены, которую он считает
своею холопкой, лишить его всего, чем он
пользуется.
Пользуясь своим удалением от мест кровопролития,
пользуясь общим бедствием князей, отнимают у них
власть законную, держат их в стенах
своих, как в темнице, изгоняют, призывают других и снова изгоняют.
Грех корыстолюбия состоит в приобретении всё большего и большего количества предметов или денег, нужных другим людям, и в удержании в
своей власти этих предметов или денег для того, чтобы
пользоваться по
своему желанию чужими трудами.
В тоне Виктора Павловича она прочла приговор мужу. И ему больно за Александра Ильича, — ему, человеку служебной карьеры, никогда не знавшему ничего, кроме чиновничьих
своих обязанностей. Но он имеет право уважать себя… Прошлое его вяжется с настоящим… Он честен, стоит за закон, строг к себе,
пользуется властью не для суетных услаждений сословного или светского чванства.
С этого времени начинается исключительное влияние Потемкина на дела государственные и ряд великих заслуг, оказанных им России. Тонкий политик, искусный администратор, человек с возвышенной душой и светлым умом, он вполне оправдал доверие и дружбу императрицы и
пользовался своею почти неограниченною
властью лишь для блага и величия родины. Имя его тесно связано со всеми славными событиями Екатерининского царствования и справедливо занимает в истории одно из самых видных и почетных мест.
Чтобы сделаться правителем России, Бирону недоставало только имени: исторгнув его от умирающей государыни, предсказавшей вместе с этим падение
своего любимца, регент недолго
пользовался своею грозною, хищническою
властью.