Митька оказался великим искусником в выделке оружия, и запасшись луками и стрелами, в первое время еще без железных наконечников, мы становились друг против «друга, стараясь побольнее
попасть в противника. Получая удары, мы сходились все ближе и ближе, громко восклицая: Гораций и Курьяций.
Неточные совпадения
Кочегар остановился, но расстояние между ним и рабочими увеличивалось, он стоял
в позе кулачного бойца, ожидающего
противника, левую руку прижимая ко груди, правую, с шапкой, вытянув вперед. Но рука
упала, он покачнулся, шагнул вперед и тоже
упал грудью на снег,
упал не сгибаясь, как доска, и тут, приподняв голову, ударяя шапкой по снегу, нечеловечески сильно заревел, посунулся вперед, вытянул ноги и зарыл лицо
в снег.
Опять один перескочил через другого, царапнул того шпорой, другой тоже перескочил и царапнул
противника так, что он
упал на бок, но
в ту же минуту встал и с новой яростью бросился на врага.
Несколько часов сряду он
спал беспробудно. Потом ему стало грезиться, что он опять дерется на дуэли, что
в качестве
противника стоит перед ним г-н Клюбер, а на елке сидит попугай, и этот попугай Панталеоне, и твердит он, щелкая носом: раз-раз-раз! раз-раз-раз!
Не думая о получаемых ударах, я стал гвоздить своего
противника кулаками без разбора сверху вниз; тогда и он, забыв о нападении, только широко раздвинув пальцы обеих рук, держал их как щиты перед своею головой, а я продолжал изо всех сил бить,
попадая кулаками между пальцами
противника, при общих одобрительных криках товарищей: «Валяй, Шеншин, валяй!» Отступающий
противник мой уперся наконец спиною
в классный умывальник и, схватив на нем медный подсвечник, стал острием его бить меня по голове.
Когда
противники были поставлены, то Курдюмов хотел выстрелить на воздух, но Леонид, заметив это, требовал, чтобы он стрелял как следует, а
в противном случае обещал продолжать дуэль целый день Курдюмов повиновался, раздался выстрел, Леонид пошатнулся, сам тоже выстрелил, но на воздух, и
упал.
Бык, нагнувшись, с пеной у рта, кидается на своего
противника. Кажется, еще одна секунда — и тореадор у него на рогах, но
в этот самый момент артист ловко отскакивает
в сторону и одновременно вонзает свою шпагу по самую рукоять между плечами несчастного животного, которое с ревом
падает к его ногам.
— Сто рублев счетом, — сказал он твердым голосом и
пал униженно пред своим врагом — раз, другой. Тут он коварно, адски усмехнулся,
пал в третий раз. — То было княжее, а это мое, — сказал он, приложился к ноге Хабара и оставил на ней кровавый, глубокий оттиск зубами. — Вот это мое пятно, — повторил он и адски захохотал. Недаром звали его Мамоном. Вскрикнул Хабар — так сильно был он поранен, и первым движением его было вырвать клок из бороды
противника. Их тотчас розняли.
В разгаре завязавшегося дела на него наскочил конфедератский офицер, выстрелил из двух пистолетов, но мимо и бросился с саблей. Суворов отпарировал удар, но
противник продолжал настойчиво
нападать, пока не подоспел случайно один карабинер и не выручил своего начальника, положив конфедерата выстрелом
в голову.
Зыбин был наготове и ждал сэоего
противника; он быстро отразил удар, и Василий Васильевич, не приготовившийся к отступлению, получил
в грудь тяжелую рану. Он
упал, как пораженный молнией.