Неточные совпадения
Случайно вас когда-то встретя,
В вас искру нежности заметя,
Я ей поверить не посмел:
Привычке милой не дал ходу;
Свою постылую свободу
Я потерять не захотел.
Еще одно нас разлучило…
Несчастной жертвой Ленский
пал…
Ото всего, что сердцу мило,
Тогда я сердце оторвал;
Чужой для всех, ничем не связан,
Я думал: вольность и покой
Замена счастью. Боже мой!
Как я ошибся, как наказан…
Но когда подвели его к последним смертным мукам, — казалось, как будто стала подаваться его сила. И повел он очами вокруг себя: боже, всё неведомые, всё
чужие лица! Хоть бы кто-нибудь из близких присутствовал при его смерти! Он не хотел бы слышать рыданий и сокрушения слабой матери или безумных воплей супруги, исторгающей волосы и биющей себя
в белые груди; хотел бы он теперь увидеть твердого мужа, который бы разумным словом освежил его и утешил при кончине. И
упал он силою и воскликнул
в душевной немощи...
Амалия Ивановна, когда
в нее, при громком смехе присутствовавших,
попал стакан, тоже не выдержала
в чужом пиру похмелья.
Он вошел не сразу. Варвара успела лечь
в постель, лежала она вверх лицом, щеки ее
опали, нос заострился; за несколько минут до этой она была согнутая, жалкая и маленькая, а теперь неестественно вытянулась, плоская, и лицо у нее пугающе строго. Самгин сел на стул у кровати и, гладя ее руку от плеча к локтю, зашептал слова, которые казались ему
чужими...
—
В Полтавской губернии приходят мужики громить имение. Человек пятьсот. Не свои —
чужие; свои живут, как у Христа за пазухой. Ну вот, пришли, шумят, конечно. Выходит к ним старик и говорит: «Цыцте!» — это по-русски значит: тише! — «Цыцте, Сергий Михайлович — сплять!» — то есть —
спят. Ну-с, мужики замолчали, потоптались и ушли! Факт, — закончил он квакающим звуком успокоительный рассказ свой.
Началась исповедь Ольги, длинная, подробная. Она отчетливо, слово за словом, перекладывала из своего ума
в чужой все, что ее так долго грызло, чего она краснела, чем прежде умилялась, была счастлива, а потом вдруг
упала в омут горя и сомнений.
Ты, может быть, думаешь, глядя, как я иногда покроюсь совсем одеялом с головой, что я лежу как пень да
сплю; нет, не
сплю я, а думаю все крепкую думу, чтоб крестьяне не потерпели ни
в чем нужды, чтоб не позавидовали
чужим, чтоб не плакались на меня Господу Богу на Страшном суде, а молились бы да поминали меня добром.
А она, совершив подвиг, устояв там, где
падают ничком мелкие натуры, вынесши и свое и
чужое бремя с разумом и величием, тут же, на его глазах, мало-помалу опять обращалась
в простую женщину, уходила
в мелочи жизни, как будто пряча свои силы и величие опять — до случая, даже не подозревая, как она вдруг выросла, стала героиней и какой подвиг совершила.
Но под этой неподвижностью таилась зоркость, чуткость и тревожность, какая заметна иногда
в лежащей, по-видимому покойно и беззаботно, собаке. Лапы сложены вместе, на лапах покоится спящая морда, хребет согнулся
в тяжелое, ленивое кольцо:
спит совсем, только одно веко все дрожит, и из-за него чуть-чуть сквозит черный глаз. А пошевелись кто-нибудь около, дунь ветерок, хлопни дверь, покажись
чужое лицо — эти беспечно разбросанные члены мгновенно сжимаются, вся фигура полна огня, бодрости, лает, скачет…
Оказалось, что у ней пропало и пренебрежение к
чужому мнению. Ей стало больно
упасть в глазах даже и «глупцов», как выражался Марк. Она вздыхала по удивлению их к себе, ей стало жаль общего поклонения, теперь утраченного!
— Меня шестьдесят пять лет Татьяной Марковной зовут. Ну, что — «как»? И поделом тебе! Что ты лаешься на всех:
напал,
в самом деле,
в чужом доме на женщину — хозяин остановил тебя — не по-дворянски поступаешь!..
— Да,
упасть в обморок не от того, от чего вы
упали, а от того, что осмелились распоряжаться вашим сердцем, потом уйти из дома и сделаться его женой. «Сочиняет, пишет письма, дает уроки, получает деньги, и этим живет!»
В самом деле, какой позор! А они, — он опять указал на предков, — получали, ничего не сочиняя, и проедали весь свой век
чужое — какая слава!.. Что же сталось с Ельниным?
Барин помнит даже, что
в третьем году Василий Васильевич продал хлеб по три рубля,
в прошлом дешевле, а Иван Иваныч по три с четвертью. То
в поле
чужих мужиков встретит да спросит, то напишет кто-нибудь из города, а не то так, видно, во сне приснится покупщик, и цена тоже. Недаром долго
спит. И щелкают они на счетах с приказчиком иногда все утро или целый вечер, так что тоску наведут на жену и детей, а приказчик выйдет весь
в поту из кабинета, как будто верст за тридцать на богомолье пешком ходил.
Однако нам Мизгирь
в глаза смеется.
Ну, братцы, жаль, не на меня
напал!
Не очень-то со мной разговоришься.
Не стал бы я терпеть обидных слов,
Своих ребят чужому-чуженину
Не выдал бы на посмеянье.
— Куда ты, Каленик? Ты
в чужую хату
попал! — закричали, смеясь, позади его девушки, ворочавшиеся с веселых песней. — Показать тебе твою хату?
Впоследствии она все время и держалась таким образом: она не примкнула к суетне экзальтированных патриоток и «девоток», но
в костел ходила, как прежде, не считаясь с тем,
попадет ли она на замечание, или нет. Отец нервничал и тревожился и за нее, и за свое положение, но как истинно религиозный человек признавал право
чужой веры…
Но это уже крайняя степень реакции, на которую она способна; далее этого она не может идти
в своем сопротивлении
чужой воле — и
падает в обморок.
Время летело быстро, и Устинья Марковна совсем
упала духом: спасенья не было.
В другой бы день, может, кто-нибудь вечером завернул, а на людях Родион Потапыч и укротился бы, но теперь об этом нечего было и думать: кто же пойдет
в банный день по
чужим дворам. На всякий случай затеплила она лампадку пред Скорбящей и положила перед образом три земных поклона.
Когда-то заветной мечтой Кишкина было
попасть в это обетованное место, но так и не удалось: «золотой стол» находился
в ведении одной горной фамилии вот уже пятьдесят лет и
чужому человеку здесь делать было нечего.
— Слава богу, не
чужие, — повторял он и
в порыве нежности по-отечески поцеловал Нюрочку
в голову. — Умница вы моя, все мы так-то… живем-живем, а потом господь и пошлет испытание… Не нужно
падать духом.
Он хотел подняться, но только застонал, — левая нога, которою он ударил Спирьку, была точно
чужая, а страшная боль
в лодыжке заставила его застонать. Самойло Евтихыч
пал ничком, его окружили и начали поднимать.
— И думать нечего, — настаивал Ефим Андреич. — Ведь мы не
чужие, Петр Елисеич… Ежели разобрать, так и я-то не о себе хлопочу: рудника жаль, если
в чужие руки
попадет.
Чужой человек,
чужой и есть… Сегодня здесь, завтра там, а мы, заводские, уж никуда не уйдем. Свое лихо… Как пошлют какого-нибудь инженера на рудник-то, так я тогда что буду делать?
В эту минуту дети гурьбой вбежали
в гостиную. И все, точно не видали сегодня матери, устремились к ней здороваться. Первая, вприпрыжку, подбежала Нонночка и долго целовала Машу и
в губки, и
в глазки, и
в подбородочек, и
в обе ручки. Потом, тоже стремительно,
упали в объятия мамаши Феогностушка и Смарагдушка. Коронат, действительно, шел как-то мешкотно и разинул рот, по-видимому, заглядевшись на
чужого человека.
Проститься с ней? Я двинул свои —
чужие — ноги, задел стул — он
упал ничком, мертвый, как там — у нее
в комнате. Губы у нее были холодные — когда-то такой же холодный был пол вот здесь,
в моей комнате возле кровати.
Мутный свет прямо
падал на лицо этого человека, и Ромашов узнал левофлангового солдата своей полуроты — Хлебникова. Он шел с обнаженной головой, держа шапку
в руке, со взглядом, безжизненно устремленным вперед. Казалось, он двигался под влиянием какой-то
чужой, внутренней, таинственной силы. Он прошел так близко около офицера, что почти коснулся его полой своей шинели.
В зрачках его глаз яркими, острыми точками отражался лунный свет.
— Должно быть,
в суп ко мне
попала. Не ходи
в огород! — за это я не только
чужой, но и своей курице потачки не дам!
В одной из станиц
в почтовой конторе во время приема писем
упал и умер старший почтовый чиновник, и все разбежались. Пришлось
чужому, проезжему человеку потребовать станичное начальство, заставить вынести из конторы тело, а контору запереть, чтобы не разграбили.
Насчет замечания вашего о моей непрактичности напомню вам одну мою давнишнюю мысль: что у нас
в России целая бездна людей тем и занимаются, что всего яростнее и с особенным надоеданием, как мухи летом,
нападают на
чужую непрактичность, обвиняя
в ней всех и каждого, кроме только себя.
Вдруг среди общей свалки сделалось колебанье. Дюжий Митька буравил толпу и лез прямо на Хомяка, валяя без разбору и
чужих и своих. Митька узнал похитителя невесты. Подняв обеими руками дубину, он грянул ею
в своего недруга. Хомяк отшатнулся, удар
пал в конскую голову, конь покатился мертвый, дубина переломилась.
Иные, желая пройти, запутывались
в чужих цепях и сами задевали по головам сидевших ниже,
падали, ругались и увлекали за собой задетых.
— А ты погляди, как мало люди силу берегут, и свою и
чужую, а? Как хозяин-то мотает тебя? А водочка чего стоит миру? Сосчитать невозможно, это выше всякого ученого ума… Изба сгорит — другую можно сбить, а вот когда хороший мужик пропадает зря — этого не поправишь! Ардальон, примерно, алибо Гриша — гляди, как мужик вспыхнул! Глуповатый он, а душевный мужик. Гриша-то! Дымит, как сноп соломы. Бабы-то
напали на него, подобно червям на убитого
в лесу.
Все трое, они были
чужими в доме, как будто случайно
попали в одну из клеток этого большого садка для кур, напоминая синиц, которые, спасаясь от мороза, влетают через форточку
в душное и грязное жилище людей.
— А ты не грусти:
чужие земли похвалой стоят, а наша и хайкой крепка будет. Да нам с тобою и говорить довольно, а то я уж устала. Прощай; а если что худое случится, то прибеги, пожалуйся. Ты не смотри на меня, что я такой гриб лафертовский: грибы-то и
в лесу живут, а и по городам про них знают. А что если на тебя
нападают, то ты этому радуйся; если бы ты льстив или глуп был, так на тебя бы не
нападали, а хвалили бы и другим
в пример ставили.
Надобно сделать так, чтобы государства не могли
нападать вдруг на другие и
в 24 часа захватить
чужие владения.
В худшем же случае будет то, что при всех тех же прежних условиях рабства меня еще пошлют на войну, где я вынужден буду убивать ничего не сделавших мне людей
чужих народов, где могу быть искалечен и убит и где могу
попасть в такое место, как это бывало
в Севастополе и как бывает во всякой войне, где люди посылаются на верную смерть, и, что мучительнее всего, могу быть послан против своих же соотечественников и должен буду убивать своих братьев для династических или совершенно чуждых мне правительственных интересов.
Быть
в меру строгой и
в меру милостивой, уметь болеть
чужими напастями и не выдавать своих, выдерживать характер даже
в микроскопических пустяках, вообще задавать твердый и решительный тон не только своему дому, но и другим — это великая наука, которая вырабатывалась
в раскольничьих семьях веками.
В их же доме проживала старая родственница с мужней стороны, девица Марфа Петровна; эта особа давно потеряла всякую надежду на личное счастье, поэтому занималась исключительно
чужими делами и
в этом достигла замечательного искусства, так что
попасть на ее острый язычок считалось
в Белоглинском заводе большим несчастием вроде того, если бы кого продернули
в газетах.
— Ред.)], куда доступ был только зимой, по тайным нарубкам на деревьях, которые
чужому и не приметить, а летом на шестах пробираться приходилось, да и то
в знакомых местах, а то
попадешь в болотное окно, сразу провалишься — и конец.
И сам, прирублен саблею каленой,
В чужом краю, среди кровавых трав,
Кипучей кровью
в битве обагренный,
Упал на щит червленый, простонав:
«Твою дружину, княже. приодели
Лишь птичьи крылья у степных дорог,
И полизали кровь на юном теле
Лесные звери, выйдя из берлог».
Оттого ли, что я не воровал вместе с нею, или не изъявлял никакого желания стать ее любовником, что, вероятно, оскорбляло ее, или, быть может, оттого, что она чуяла во мне
чужого человека, она возненавидела меня с первого же дня. Моя неумелость, нелакейская наружность и моя болезнь представлялись ей жалкими и вызывали
в ней чувство гадливости. Я тогда сильно кашлял, и случалось, по ночам мешал ей
спать, так как ее и мою комнату отделяла одна только деревянная перегородка, и каждое утро она говорила мне...
Еще сильнее рассердился Комар Комарович и полетел. Действительно,
в болоте лежал медведь. Забрался
в самую густую траву, где комары жили с испокон веку, развалился и носом сопит, только свист идет, точно кто на трубе играет. Вот бессовестная тварь!.. Забрался
в чужое место, погубил напрасно столько комариных душ да еще
спит так сладко!
«
Спят себе пассажиры
в каютах…» — подумал Лаевский и позавидовал
чужому покою.
Истина не нужна была ему, и он не искал ее, его совесть, околдованная пороком и ложью,
спала или молчала; он, как
чужой или нанятый с другой планеты, но участвовал
в общей жизни людей, был равнодушен к их страданиям, идеям, религиям, знаниям, исканиям, борьбе, он не сказал людям ни одного доброго слова, не написал ни одной полезной, непошлой строчки, не сделал людям ни на один грош, а только ел их хлеб, пил их вино, увозил их жен, жил их мыслями и, чтобы оправдать свою презренную, паразитную жизнь перед ними и самим собой, всегда старался придавать себе такой вид, как будто он выше и лучше их.
— Слухи! слухи! а кто им верил?
напасть божия на нас грешных, да и только!.. Живи теперь, как красный зверь
в зимней берлоге, и не смей носа высунуть… сиди, не пей, не ешь, а
чужой мальчишка, очень ненадежный, не принесет тебe куска хлеба… вот он сказал, что будет сегодня поутру, а всё нет, как нет!.. чай, солнце уж закатилось, Юрий?.. Юрий?
Мы пришли
в Керчь поздно вечером и принуждены были ночевать под мостками с пароходной пристани на берег. Нам не мешало спрятаться: мы знали, что из Керчи, незадолго до нашего прихода, был вывезен весь лишний народ — босяки, мы побаивались, что
попадём в полицию; а так как Шакро путешествовал с
чужим паспортом, то это могло повести к серьёзным осложнениям
в нашей судьбе.
Артамонов очень подружился с Утешителем. Время от времени на него снова стала
нападать скука, вызывая
в нём непобедимое желание пить. Напиваться у брата было стыдно, там всегда торчали
чужие люди, а он особенно не хотел показать себя пьяным Поповой. Дома Наталья
в такие дни уныло сгибалась, угнетённо молчала; было бы лучше, если б она ругалась, тогда и самому можно бы ругать её. А так она была похожа на ограбленную и, не возбуждая злобы, возбуждала чувство, близкое жалости к ней; Артамонов шёл к Серафиму.
На всех поворотах нагромождена была бездна всякого жилецкого хлама, так что
чужой, не бывалый человек,
попавши на эту лестницу
в темное время, принуждаем был по ней с полчаса путешествовать, рискуя сломать себе ноги и проклиная вместе с лестницей и знакомых своих, неудобно так поселившихся.
Но девица
упала перед ним на колени и
в слезах молила пощадить ее целомудрие, и рассказала она разбойнику все, что произошло с ней, и зачем идет она
в чужой город.
Все окрестные помещики считали Петра Яковлевича весельчаком и неистощимым шутником и забавником. По своему уменью
попасть в тон каждого, по щедрости, с которою он совал деньги
чужой прислуге, что
в те времена не было
в обычае, он был всеми любим, за пределами собственного дома,
в котором за все проигрыши и неудачи искал сорвать сердце на первом встречном.
И доктора, приходившие дежурить и уходившие, не замечали этого беспорядка. То, что
чужой человек
спал в гостиной и храпел, и этюды на стенах, и причудливая обстановка, и то, что хозяйка была непричесана и неряшливо одета, — все это не возбуждало теперь ни малейшего интереса. Один из докторов нечаянно чему-то засмеялся, и как-то странно и робко прозвучал этот смех, даже жутко сделалось.