Неточные совпадения
Вера Павловна
попробовала сказать, чтоб он бросил толковать об этом, что это пустяки, он привязался к слову «пустяки» и
начал нести такую же пошлую чепуху, как в разговоре с Лопуховым: очень деликатно и тонко стал развивать ту тему, что, конечно, это «пустяки», потому что он понимает свою маловажность
для Лопуховых, но что он большего и не заслуживает, и т. д., и все это говорилось темнейшими, тончайшими намеками в самых любезных выражениях уважения, преданности.
Лопухов возвратился с Павлом Константинычем, сели; Лопухов попросил ее слушать, пока он доскажет то, что
начнет, а ее речь будет впереди, и
начал говорить, сильно возвышая голос, когда она
пробовала перебивать его, и благополучно довел до конца свою речь, которая состояла в том, что развенчать их нельзя, потому дело со (Сторешниковым — дело пропащее, как вы сами знаете, стало быть, и утруждать себя вам будет напрасно, а впрочем, как хотите: коли лишние деньги есть, то даже советую
попробовать; да что, и огорчаться-то не из чего, потому что ведь Верочка никогда не хотела идти за Сторешникова, стало быть, это дело всегда было несбыточное, как вы и сами видели, Марья Алексевна, а девушку, во всяком случае, надобно отдавать замуж, а это дело вообще убыточное
для родителей: надобно приданое, да и свадьба, сама по себе, много денег стоит, а главное, приданое; стало быть, еще надобно вам, Марья Алексевна и Павел Константиныч, благодарить дочь, что она вышла замуж без всяких убытков
для вас!
Капитан действительно замышлял не совсем
для него приятное: выйдя от брата, он прошел к Лебедеву, который жил в Солдатской слободке, где никто уж из господ не жил, и происходило это, конечно, не от скупости, а вследствие одного несчастного случая, который постиг математика на самых первых порах приезда его на службу: целомудренно воздерживаясь от всякого рода страстей, он
попробовал раз у исправника поиграть в карты, выиграл немного — понравилось… и с этой минуты карты сделались
для него какой-то ненасытимой страстью: он всюду
начал шататься, где только затевались карточные вечеринки; схватывался с мещанами и даже с лакеями в горку — и не корысть его снедала в этом случае, но ощущения игрока были приятны
для его мужественного сердца.
Я
попробовал раз ее приласкать; это было
для нее так ново и неожиданно, что она вдруг вся осела к земле, на все четыре лапы, вся затрепетала и
начала громко визжать от умиления.
Для воодушевления он несколько раз
пробовал было затянуть: «Твоя победительная десница», но ничего не выходило, и он неровно
начинал шагать по зале, поправляя ногами ковры и
пробуя произвести некоторую симметрию в цветочных горшках.
В Троицком трактире барон был поставлен другом своим почти в опасное
для жизни положение: прежде всего была спрошена ботвинья со льдом; барон страшно жаждал этого блюда и боялся; однако,
начал его есть и с каждым куском ощущал блаженство и страх; потом князь хотел закатить ему двухдневалых щей, но те барон
попробовал и решительно не мог есть.
— А как вы, товарищ, думаете — вот теперь мы тут кое-что прочитали, привели мозги в движение — не
начать ли нам полегоньку
пробовать наши силы и пригодность к делу? Вы, конечно, оставайтесь в стороне, а нам бы, здешним, думаю, пора.
Для поверки больше — сколько знаем, и что нужно знать, и какие вопросы будут ставить нам.
Какой-то есть в Толстом органический дефект, делающий его неспособным рисовать образы людей, жизненно живущих в любви и самоотречении.
Пробует, и вот — либо живые образы мертвых людей, либо мертвые образы людей будто бы живых. И, конечно, Толстой сам это чувствует. Как бы отчаявшись в пригодности могучего орудия — художественного своего гения, он отбрасывает его в сторону и настойчиво
начинает доказывать, как выгодно должно быть
для человека жить в любви и самоотречении.
Старый город и Печерск особенно щедро были изукрашены «бибиковскими досками», так как здесь должно было совершиться и в весьма значительной степени и совершилось намеченное Бибиковым капитальное «преобразование». А на Печерске жил самый непосредственнейший из киевлян, про которых я
попробую здесь
для начала рассказать, что удержала моя память.