Неточные совпадения
Тогда Захаров объяснил ему, зачем он приехал. Дерсу тотчас стал собираться. Переночевали они в Анучине и наутро отправились обратно. 13 июня я закончил свои
работы и
распрощался с Хабаровском. На станции Ипполитовка Захаров и Дерсу прожили четверо суток, затем по моей телеграмме вышли к поезду и сели в наш вагон.
Пробил барабан, и все отправились на
работу, а я остался дома. Сушилов в это утро встал чуть не раньше всех и из всех сил хлопотал, чтоб успеть приготовить мне чай. Бедный Сушилов! он заплакал, когда я подарил ему мои арестантские обноски, рубашки, подкандальники и несколько денег. «Мне не это, не это! — говорил он, через силу сдерживая свои дрожавшие губы, — мне вас-то каково потерять, Александр Петрович? на кого без вас-то я здесь останусь!» В последний раз
простились мы и
с Акимом Акимычем.
Я
простился с Акимом Акимычем и, узнав, что мне можно воротиться в острог, взял конвойного и пошел домой. Народ уже сходился. Прежде всех возвращаются
с работы работающие на уроки. Единственное средство заставить арестанта работать усердно, это — задать ему урок. Иногда уроки задаются огромные, но все-таки они кончаются вдвое скорее, чем если б заставили работать вплоть до обеденного барабана. Окончив урок, арестант беспрепятственно шел домой, и уже никто его не останавливал.
Моя
работа была кончена, через несколько дней я думал совсем
распрощаться с Пеньковкой и ее обитателями; но мне хотелось пред отъездом еще раз побывать в Половинке, и я пережидал только, когда дождь немного стихнет.
Шереметева, побывав поутру у Гоголя, подарив ему шнурок своей
работы и отдав прощальное письмо, приехала к нам 23 мая в субботу, чтоб еще
проститься с Гоголем.
Прощаясь в последний раз
с Марфой, он потрогал рукой гроб и подумал: «Хорошая
работа!»
Теркин тоже подосадовал на старушку за перерыв их беседы. У него было еще многое на сердце,
с чем он стремился к Аршаулову. Сегодня он
с ним и
простится и не уйдет от него
с пустыми руками… И утомлять его он боялся, хотя ему вид Аршаулова не показался уже таким безнадежным. Явилась надежда вылечить его, поселить на юге, обеспечить
работой по душе.
С Парижем я не
прощался. Там я имел постоянную
работу у Корша, и мои фельетоны"
С Итальянского бульвара"приобрели себе весьма сочувственную публику.