Неточные совпадения
Случилось так, что Коля и Леня, напуганные до
последней степени уличною толпой и
выходками помешанной матери, увидев, наконец, солдата, который хотел их взять и куда-то вести, вдруг, как бы сговорившись, схватили друг друга за ручки и бросились бежать. С воплем и плачем кинулась бедная Катерина Ивановна догонять их. Безобразно и жалко было смотреть на нее, бегущую, плачущую, задыхающуюся. Соня и Полечка бросились вслед за нею.
Дмитрий Федорович, никогда у старца не бывавший и даже не видавший его, конечно, подумал, что старцем его хотят как бы испугать; но так как он и сам укорял себя втайне за многие особенно резкие
выходки в споре с отцом за
последнее время, то и принял вызов.
Он еще не знал хорошо, что сделает, но знал, что уже не владеет собою и — чуть толчок — мигом дойдет теперь до
последнего предела какой-нибудь мерзости, — впрочем, только мерзости, а отнюдь не какого-нибудь преступления или такой
выходки, за которую может суд наказать.
Они никогда не сближались потом. Химик ездил очень редко к дядям; в
последний раз он виделся с моим отцом после смерти Сенатора, он приезжал просить у него тысяч тридцать рублей взаймы на покупку земли. Отец мой не дал; Химик рассердился и, потирая рукою нос, с улыбкой ему заметил: «Какой же тут риск, у меня именье родовое, я беру деньги для его усовершенствования, детей у меня нет, и мы друг после друга наследники». Старик семидесяти пяти лет никогда не прощал племяннику эту
выходку.
Я рассказал все в тот же день Анне Андреевне, чтоб обрадовать старушку, умоляя ее, между прочим, не заглядывать ему теперь в лицо с особенным видом, не вздыхать, не делать намеков и, одним словом, ни под каким видом не показывать, что ей известна эта
последняя его
выходка.
Очевидно, ей было не до него и его цинических
выходок, что все ее мысли, все чувства были сосредоточены на этой драме, которой
последний акт так неожиданно разрешился без всякого участия с ее стороны.
А на уроках у Передонова в
последнее время действительно много смеялись, — и не потому, чтобы это ему нравилось. Напротив, детский смех раздражал Передонова. Но он не мог удержаться, чтобы не говорить чего-нибудь лишнего, непристойного: то расскажет глупый анекдот, то примется дразнить кого-нибудь посмирнее. Всегда в классе находилось несколько таких, которые рады были случаю произвести беспорядок, — и при каждой
выходке Передонова подымали неистовый хохот.
Последнее особенно резко бросалось в глаза. Кожемякин сначала оправдывал дикие
выходки окуровских женихов. Видя, как они петухами ходят около девиц, плюют на подолы им скорлупою семян и орехов, как толкаются локтями, стараясь задеть по грудям, Матвей, внутренно усмехаясь, не без зависти думал...
Последние фразы Татьяна Власьевна говорила в безвоздушное пространство, потому что Нюша, довольная своей
выходкой с зонтиком, уже спала крепким сном.
О, если бы вы знали, читатель, как мило мне вспомнить в это немилое время о прекрасном человеке, которого так недавно скрыла могила в бедной части петербургского кладбища, скрыла его навсегда, вместе с его оригинальными
выходками и его забавными тайнами и слабостями его до
последней минуты увлекавшегося сердца, — вы, наверно, простили бы мне, что я говорю о нем так неспокойно.
Она радовалась, что Лаевский в
последнее время был с нею холоден, сдержанно-вежлив и временами даже дерзок и груб; на все его
выходки и презрительные, холодные или странные, непонятные взгляды она прежде отвечала бы слезами, попреками и угрозами уехать от него или уморить себя голодом, теперь же в ответ она только краснела, виновато поглядывала на него и радовалась, что он не ласкается к ней.
Мы с Альфонсом пользовались полною свободой, но причудам и шалостям
последнего представлялось в имении отца слишком тесное поприще, так как всякая из
выходок могла дойти до отца, который, поставляя меня в пример благонравия, не щадил сына резкими замечаниями.
В «Вестнике Европы», доживавшем
последние годы своей жизни, появлялись
выходки Каченовского «о купечестве в литературе» и о «Каланче», то есть о «Московском телеграфе».
После попугая доктор был второй пострадавший от моего настроения. Я не пригласил его в комнату и захлопнул перед его носом окно. Две грубые, неприличные
выходки, за которые я вызвал бы на дуэль даже женщину [
Последняя фраза написана выше зачеркнутой строки, в которой можно разобрать: «сорвал бы с плеч голову и вышиб бы все окна». — А. Ч.]. Но кроткий и незлобный «щур» не имел понятия о дуэли. Он не знал, что значит сердиться.
Последние не могли не заметить перемены, происшедшей с примерной воспитанницей, но относили это к болезненным проявлениям слабого организма княжны и смотрели сквозь пальцы на
выходки Нины.
Это уже не были слезы злости, исступления. В душе Таси впервые промелькнуло раскаяние во всех её прежних
выходках и капризах. Ее неудержимо потянуло домой — к доброй мамаше, к сестрице и брату, которых она столько раз огорчала. Ей припомнились все мамины заботы и ласки, припомнились и
последние события, день маминого рождения, — решающий Тасину судьбу день.
— Ах, нет! ах, нет, monsieur Церни… — не помня, что говорю, лепетала я, — не уходите… Зачем бросать место из-за глупой
выходки глупых девочек… Простите меня, monsieur Церни… Это было в первый и
последний раз. Право же… это такая мука, такая мука… — и, совсем забывшись в моем порыве, я закрыла лицо руками и громко застонала.
В
последнее время
выходки в этом роде стали как будто маниею.
Необузданный нрав Дарьи Николаевны, чуть не ежедневно проявлявшийся в крутой расправе с прислугой, требовал отдохновения, и она находила его около Глеба Алексеевича, хотя и
последний часто претерпевал, подчас более чем сильно, от
выходок любимой им девушки.
Мадлен рассказала всю бесцеремонность полицейских чинов, заставивших ждать более трех часов в какой-то грязной передней комиссара, грубость
последнего в отношении Савина и его неприличные
выходки относительно России.
Выходка жены была выражением чего-то накоплявшегося. Он не мог не думать о том, что могло происходить в
последние годы в душе Антонины Сергеевны. Но сознание своего превосходства и постепенность сделок с своим"я"не давали ему предчувствия такого взрыва.
Она поняла из слов графа Орлова, что монастырь хранит эту тайну, касавшуюся, вероятно, какой-нибудь новой
выходки «Салтычихи», а для суда и обвинения
последней было уже достаточно данных и без новых розысков.
При слове «вассал» Миних и Остерман встали с мест своих, —
последний, охая и жалуясь на подагру, — оба смотря друг на друга в каком-то странном ожидании. Никогда еще Волынской не доходил до такой отчаянной
выходки; ему наскучило уж долее скрываться.