Неточные совпадения
Купец, который
на рысаке был помешан, улыбался
на это с особенною, как говорится, охотою и, поглаживая бороду, говорил: «Попробуем, Алексей Иванович!» Даже все сидельцы [Сиделец — приказчик, продавец в
лавке.] обыкновенно в это время, снявши шапки, с удовольствием
посматривали друг
на друга и как будто бы хотели сказать: «Алексей Иванович хороший человек!» Словом, он успел приобресть совершенную народность, и мнение купцов было такое, что Алексей Иванович «хоть оно и возьмет, но зато уж никак тебя не выдаст».
Хозяин игрушечной
лавки начал в этот раз с того, что открыл счетную книгу и показал ей, сколько за ними долга. Она содрогнулась, увидев внушительное трехзначное число. «Вот сколько вы забрали с декабря, — сказал торговец, — а вот
посмотри,
на сколько продано». И он уперся пальцем в другую цифру, уже из двух знаков.
И он опустился
на лавку, истощенный и обессиленный, ни
на кого не
смотря, как бы забыв окружающее и глубоко задумавшись. Слова его произвели некоторое впечатление;
на минуту воцарилось молчание, но вскоре раздались прежний смех и ругательства...
Выстрел повторился. Она рванулась, но две сильные руки за плеча посадили ее
на лавку. Она
посмотрела на Райского с ног до головы и тряхнула головой от ярости.
Мы вышли из
лавки, и Ламберт меня поддерживал, слегка обнявши рукой. Вдруг я
посмотрел на него и увидел почти то же самое выражение его пристального, разглядывающего, страшно внимательного и в высшей степени трезвого взгляда, как и тогда, в то утро, когда я замерзал и когда он вел меня, точно так же обняв рукой, к извозчику и вслушивался, и ушами и глазами, в мой бессвязный лепет. У пьянеющих людей, но еще не опьяневших совсем, бывают вдруг мгновения самого полного отрезвления.
У тагалов нечего
смотреть: несколько посуды для приготовления пищи,
лавки и семейство, сидящее
на полу.
Это пустейшее обстоятельство вдруг как бы вдвое даже озлило Ивана Федоровича: «Этакая тварь, да еще в очках!» Смердяков медленно поднял голову и пристально
посмотрел в очки
на вошедшего; затем тихо их снял и сам приподнялся
на лавке, но как-то совсем не столь почтительно, как-то даже лениво, единственно чтобы соблюсти только лишь самую необходимейшую учтивость, без которой уже нельзя почти обойтись.
Сам он сидел за столом
на лавке и,
смотря в тетрадь, что-то чертил пером.
Выбежала я этта его молить, чтобы барыню не убивал, к нему
на квартиру, да у Плотниковых
лавки смотрю и вижу, что он уж отъезжает и что руки уж у него не в крови» (Феня это заметила и запомнила).
Старик Колобов остановился у одной
лавки, где шла ожесточенная игра, сопровождавшаяся веселым ржаньем, прибаутками и тычками,
посмотрел на молодцов и только покачал головой.
Прочухавшийся приказчик еще раз смерил странного человека с ног до головы, что-то сообразил и крикнул подрушного. Откуда-то из-за мешков с мукой выскочил молодец, выслушал приказ и полетел с докладом к хозяину. Через минуту он вернулся и объявил, что сам придет сейчас. Действительно, послышались тяжелые шаги, и в
лавку заднею дверью вошел высокий седой старик в котиковом картузе. Он
посмотрел на странного человека через старинные серебряные очки и проговорил не торопясь...
Но была и особенная причина, почему ему уж так очень захотелось проверить, стоял ли он тогда перед
лавкой: в числе вещей, разложенных напоказ в окне
лавки, была одна вещь,
на которую он
смотрел и которую даже оценил в шестьдесят копеек серебром, он помнил это, несмотря
на всю свою рассеянность и тревогу.
Кожин, пошатываясь, прошел к столу, сел
на лавку и с удивлением
посмотрел кругом, как человек, который хочет и не может проснуться. Марья заметила, как у него тряслись губы. Ей сделалось страшно, как матери. Или пьян Кожин, или не в своем уме.
Устинья Марковна стояла посреди избы, когда вошел Кожин. Она в изумлении раскрыла рот, замахала руками и бессильно опустилась
на ближайшую
лавку, точно перед ней появилось привидение. От охватившего ее ужаса старуха не могла произнести ни одного слова, а Кожин стоял у порога и
смотрел на нее ничего не видевшим взглядом. Эта немая сцена была прервана только появлением Марьи и Мыльникова.
Это известие совсем ошеломило Ганну, у ней даже руки повело от ужаса, и она только
смотрела на сноху. Изба едва освещалась чадившим ночником.
На лавке, подложив старую свитку в головы, спала мертвым сном Федора.
Федорка проснулась, села
на лавке,
посмотрела на плакавшую мать и тоже заревела благим матом. Этот рев и вой несколько умерили блаженное состояние Коваля, и он с удивлением
смотрел по сторонам.
Таисья села
на лавку и, перебирая лестовку, безучастно
смотрела на убивавшуюся грешницу.
В избушке в это время происходила тяжелая сцена. Авгарь сидела
на лавке и остановившимся мутным взглядом
смотрела на одну точку.
Это слово точно придавило Макара, и он бессильно опустился
на лавку около стола. Да, он теперь только разглядел спавшего
на лавке маленького духовного брата, — ребенок спал, укрытый заячьей шубкой. У Макара заходили в глазах красные круги, точно его ударили обухом по голове. Авгарь, воспользовавшись этим моментом, выскользнула из избы, но Макар даже не пошевелился
на лавке и
смотрел на спавшего ребенка, один вид которого повернул всю его душу.
Я сел подле столика, пил свою рюмочку ликер, курил трубочку и
смотрел на папеньку, Mariechen и Johann, который тоже вошел в
лавку.
Под влиянием этого же временного отсутствия мысли — рассеянности почти — крестьянский парень лет семнадцати, осматривая лезвие только что отточенного топора подле
лавки,
на которой лицом вниз спит его старик отец, вдруг размахивается топором и с тупым любопытством
смотрит, как сочится под
лавку кровь из разрубленной шеи; под влиянием этого же отсутствия мысли и инстинктивного любопытства человек находит какое-то наслаждение остановиться
на самом краю обрыва и думать: а что, если туда броситься? или приставить ко лбу заряженный пистолет и думать: а что, ежели пожать гашетку? или
смотреть на какое-нибудь очень важное лицо, к которому все общество чувствует подобострастное уважение, и думать: а что, ежели подойти к нему, взять его за нос и сказать: «А ну-ка, любезный, пойдем»?
— Да тоже главная причина та, что всякий норовит поскорей нажиться. У нас в городе и сейчас все
лавки больной говядиной полнехоньки. Торговец-то не
смотрит на то, какой от этого разор будет, а норовит, как бы ему барыша поскорей нажить. Мужик купит
на праздник говядинки, привезет домой, вымоет, помои выплеснет, корова понюхает — и пошла язва косить!
Ровно в восемь часов я в сюртуке и с приподнятым
на голове коком входил в переднюю флигелька, где жила княгиня. Старик слуга угрюмо
посмотрел на меня и неохотно поднялся с
лавки. В гостиной раздавались веселые голоса. Я отворил дверь и отступил в изумлении. Посреди комнаты,
на стуле, стояла княжна и держала перед собой мужскую шляпу; вокруг стула толпилось пятеро мужчин. Они старались запустить руки в шляпу, а она поднимала ее кверху и сильно встряхивала ею. Увидевши меня, она вскрикнула...
Игнат
смотрел на них, тихонько шевеля грязными пальцами разутой ноги; мать, скрывая лицо, смоченное слезами, подошла к нему с тазом воды, села
на пол и протянула руки к его ноге — он быстро сунул ее под
лавку, испуганно воскликнув...
Мать беспокойно повернулась
на лавке, — прямо
на нее в окно
смотрела бездонная тьма, и в тишину настойчиво вползал едва слышный шорох, шелест. Она заговорила почти шепотом и боязливо...
Когда его увели, она села
на лавку и, закрыв глаза, тихо завыла. Опираясь спиной о стену, как, бывало, делал ее муж, туго связанная тоской и обидным сознанием своего бессилия, она, закинув голову, выла долго и однотонно, выливая в этих звуках боль раненого сердца. А перед нею неподвижным пятном стояло желтое лицо с редкими усами, и прищуренные глаза
смотрели с удовольствием. В груди ее черным клубком свивалось ожесточение и злоба
на людей, которые отнимают у матери сына за то, что сын ищет правду.
Изредка она уводила его
на рынок или в
лавку: пускай, по крайности, хоть
на людей
посмотрит, каковы таковы живые люди бывают!
Вследствие его и досады, порожденной им, напротив, я даже скоро нашел, что очень хорошо, что я не принадлежу ко всему этому обществу, что у меня должен быть свой кружок, людей порядочных, и уселся
на третьей
лавке, где сидели граф Б., барон З., князь Р., Ивин и другие господа в том же роде, из которых я был знаком с Ивиным и графом Б. Но и эти господа
смотрели на меня так, что я чувствовал себя не совсем принадлежащим и к их обществу.
В таком расположении духа я приехал
на первый экзамен. Я сел
на лавку в той стороне, где сидели князья, графы и бароны, стал разговаривать с ними по-французски, и (как ни странно сказать) мне и мысль не приходила о том, что сейчас надо будет отвечать из предмета, который я вовсе не знаю. Я хладнокровно
смотрел на тех, которые подходили экзаменоваться, и даже позволял себе подтрунивать над некоторыми.
Она только что сейчас воротилась в избу, в которой оставались ее вещи
на лавке, подле самого того места, которое занял Степан Трофимович, — между прочим, портфель,
на который, он помнил это, войдя,
посмотрел с любопытством, и не очень большой клеенчатый мешок.
Пользуясь этою передышкой, я сел
на дальнюю
лавку и задремал. Сначала видел во сне"долину Кашемира", потом — "розу Гюллистана", потом — "груди твои, как два белых козленка", потом — приехал будто бы я в Весьегонск и не знаю, куда оттуда бежать, в Устюжну или в Череповец… И вдруг меня кольнуло. Открываю глаза,
смотрю… Стыд!! Не бичующий и даже не укоряющий, а только как бы недоумевающий. Но одного этого"недоумения"было достаточно, чтоб мне сделалось невыносимо жутко.
Все
смотрели на меня хорошими глазами, ласково высмеивая мое смущение, еще немножко — и я бы, наверное, разревелся от неожиданной радости чувствовать себя человеком, нужным для этих людей. А как раз в это утро в
лавке приказчик сказал Петру Васильеву, кивая
на меня головой...
Ванюша, между тем, успевший уладить свое хозяйство и даже обрившийся у ротного цирюльника и выпустивший панталоны из сапог в знак того, что рота стоит
на просторных квартирах, находился в самом хорошем расположении духа. Он внимательно, но недоброжелательно
посмотрел на Ерошку, как
на дикого невиданного зверя, покачал головой
на запачканный им пол и, взяв из-под
лавки две пустые бутылки, отправился к хозяевам.
Теперь Зотушка сидел
на лавке,
смотрел на Косякова воспаленными слезившимися глазами и все что-то шептал про себя.
— Ты у меня
смотри не дури… — коротко заметил Брагин сыну. — Не умел в
лавке сидеть, так, может, у меня
на глазах лучше будешь, а то мы с Архипом совсем замаялись.
Перепуганные невестки
смотрели в окно
на происходившую во дворе сцену; Дуня тихо плакала. Нюша выскочила было
на двор, но Татьяна Власьевна велела ей сидеть
на своей половине.
На беду, и Михалка не было даже: он сидел сегодня в
лавке. Окровавленный, сконфуженный Архип стоял посредине двора и вытирал кровь
на лице полой своего полушубка.
— Тогда
лавку закроем… А мне без ребят одному
на прииске не разорваться. Надо
смотреть за всеми: того гляди, золото-то рабочие растащат…
— Ладно, ладно… Ты вот за Нюшей-то
смотри, чего-то больно она у тебя хмурится, да и за невестками тоже. Мужик если и согрешит, так грех
на улице оставит, а баба все домой принесет.
На той неделе мне сказывали, что Володька Пятов повадился в нашу
лавку ходить, когда Ариша торгует… Может, зря болтают только, — бабенки молоденькие. А я за ребятами в два глаза
смотрю, они у меня и воды не замутят.
Юлия Филипповна. Я не возражала. Не знаю… не знаю я, что такое разврат, но я очень любопытна. Скверное такое, острое любопытство к мужчине есть у меня. (Варвара Михайловна встает, отходит шага
на три в сторону.) Я красива — вот мое несчастие. Уже в шестом классе гимназии учителя
смотрели на меня такими глазами, что я чего-то стыдилась и краснела, а им это доставляло удовольствие, и они вкусно улыбались, как обжоры перед гастрономической
лавкой.
— Как что?
Посмотри, какой простор!..
На любой
лавке ложись!
Нехлюдову было радостно видеть это довольство и вместе с тем было почему-то совестно перед бабами и детьми, которые все
смотрели на него. Он, краснея, сел
на лавку.
— Зачем ты одеваешься? — сказал Нехлюдов, садясь
на лавку и видимо стараясь как можно строже
смотреть на Епифана.
И вот они трое повернулись к Оксане. Один старый Богдан сел в углу
на лавке, свесил чуприну, сидит, пока пан чего не прикажет. А Оксана в углу у печки стала, глаза опустила, сама раскраснелась вся, как тот мак середь ячменю. Ох, видно, чуяла небóга, что из-за нее лихо будет. Вот тоже скажу тебе, хлопче: уже если три человека
на одну бабу
смотрят, то от этого никогда добра не бывает — непременно до чуба дело дойдет, коли не хуже. Я ж это знаю, потому что сам видел.
Карп с удивлением
посмотрел на него, мигнул глазами и спокойно отвернулся в сторону. Хозяин угрюмо сдвинул брови и снова начал гладить бороду. Илья чувствовал, что происходит что-то странное, и напряжённо ждал конца. В пахучем воздухе
лавки жужжали мухи, был слышен тихий плеск воды в чане с живой рыбой.
Илье показалось, что, когда он взглянул
на дверь
лавки, — за стеклом её стоял старик и, насмешливо улыбаясь, кивал ему лысой головкой. Лунёв чувствовал непобедимое желание войти в магазин,
посмотреть на старика вблизи. Предлог у него тотчас же нашёлся, — как все мелочные торговцы, он копил попадавшуюся ему в руки старую монету, а накопив, продавал её менялам по рублю двадцать копеек за рубль. В кошельке у него и теперь лежало несколько таких монет.
В трактире Илья сел под окном. Из этого окна — он знал — было видно часовню, рядом с которой помещалась
лавка Полуэктова. Но теперь всё за окном скрывала белая муть. Он пристально
смотрел, как хлопья тихо пролетают мимо окна и ложатся
на землю, покрывая пышной ватой следы людей. Сердце его билось торопливо, сильно, но легко. Он сидел и, без дум, ждал, что будет дальше.
И стало тихо. Хозяин ушёл в свою комнату, оттуда донеслось громкое щёлканье косточек
на счётах. Илья, держась за голову руками, сидел
на полу и с ненавистью
смотрел на приказчика, а он стоял в другом углу
лавки и тоже
смотрел на мальчика нехорошими глазами.
После обеда делать было нечего, и, если его не посылали куда-нибудь, он стоял у дверей
лавки,
смотрел на суету базара и думал о том, как много
на свете людей и как много едят они рыбы, мяса, овощей.
У
лавки менялы собралась большая толпа, в ней сновали полицейские, озабоченно покрикивая, тут же был и тот, бородатый, с которым разговаривал Илья. Он стоял у двери, не пуская людей в
лавку,
смотрел на всех испуганными глазами и всё гладил рукой свою левую щёку, теперь ещё более красную, чем правая. Илья встал
на виду у него и прислушивался к говору толпы. Рядом с ним стоял высокий чернобородый купец со строгим лицом и, нахмурив брови, слушал оживлённый рассказ седенького старичка в лисьей шубе.
Снова в
лавке стало тихо. Илья вздрогнул от неприятного ощущения: ему показалось, что по лицу его что-то ползёт. Он провёл рукой по щеке, отёр слёзы и увидал, что из-за конторки
на него
смотрит хозяин царапающим взглядом. Тогда он встал и пошёл нетвёрдым шагом к двери,
на своё место.