Неточные совпадения
Он забывал, как ему потом разъяснил Сергей Иванович, тот силлогизм, что для общего блага нужно было свергнуть губернского предводителя; для свержения же предводителя нужно было
большинство шаров; для
большинства же шаров нужно было дать Флерову
право голоса; для признания же Флерова способным надо было объяснить, как понимать статью закона.
Он видел вокруг себя людей, в
большинстве беспартийных, видел, что эти люди так же, как он, гордились своей независимостью, подчеркивали свою непричастность политике и широко пользовались
правом критиковать ее.
— В общем она — выдуманная фигура, — вдруг сказал Попов, поглаживая, лаская трубку длинными пальцами. — Как
большинство интеллигентов. Не умеем думать по исторически данной прямой и все налево скользим. А если направо повернем, так уж до сочинения книг о религиозном значении социализма и даже вплоть до соединения с церковью… Я считаю, что
прав Плеханов: социал-демократы могут — до определенного пункта — ехать в одном вагоне с либералами. Ленин прокламирует пугачевщину.
Редко слышал он возгласы восторга, а если они раздавались, то чаще всего из уст женщин пред витринами текстильщиков и посудников, парфюмеров, ювелиров и меховщиков. Впрочем, можно было думать, что
большинство людей немело от обилия впечатлений. Но иногда Климу казалось, что только похвалы женщин звучат искренней радостью, а в суждениях мужчин неудачно скрыта зависть. Он даже подумал, что, быть может, Макаров
прав: женщина лучше мужчины понимает, что все в мире — для нее.
— Я бросил на мягкое, — сердито отозвался Самгин, лег и задумался о презрении некоторых людей ко всем остальным. Например — Иноков. Что ему
право, мораль и все, чем живет
большинство, что внушается человеку государством, культурой? «Классовое государство ремонтирует старый дом гнилым деревом», — вдруг вспомнил он слова Степана Кутузова. Это было неприятно вспомнить, так же как удачную фразу противника в гражданском процессе. В коридоре все еще беседовали, бас внушительно доказывал...
Воля народа не может быть принята формально бессодержательно, как утверждение абсолютного
права народной воли, воли
большинства, воли массового количества господствовать в каком угодно направлении, чего угодно хотеть, что угодно давать и отнимать.
Мои
права гражданства были признаны огромным
большинством, и я сделался из русских надворных советников — тягловым крестьянином сельца Шателя, что под Муртеном, «originaire de Shâtel près Morat», [«уроженцем Шателя, близ Мора» (фр.).] как расписался фрибургский писарь на моем паспорте.
Страстные хозяева встречались в виде исключения;
большинство довольствовалось заведенными порядками, которые обеспечивали насущный кусок и давали достаточно досуга, чтобы иметь
право называться барином или барыней.
Деятели революции совсем не интересовались темами «Ивановских сред», а люди культурного ренессанса, спорившие по средам на «башне», хотя и не были консерваторами и
правыми, многие из них даже были левого направления и готовы были сочувствовать революции, но
большинство из них было асоциально и очень далеко от интересов бушевавшей революции.
Один живет на деньги, которые он привез с собой из России, и таких
большинство, другой — в писарях, третий — в дьячках, четвертый — держит лавочку, хотя по закону не имеет на это
права, пятый — променивает арестантский хлам на японскую водку, которую продает, и проч. и проч.
Родители сахалинского уроженца обыкновенно начинают отбывать наказание еще задолго до появления его на свет, и пока он родится, растет и достигает 10-летнего возраста, они в
большинстве уже успевают получить крестьянские
права и уехать на материк.
Представители первой группы называют себя свободными; в громадном
большинстве они были рождены или зачаты до суда и сохраняют поэтому все
права своего состояния.
С падением крепостного
права некоторые из «благомысленных» выписались в купцы, но
большинство, по естественному ходу вещей, превратилось в мироедов.
Только сильный наплыв фактов, делающих невозможным упорное следование по пути, намеченному пословицами и азбучными истинами, может положить предел этому печальному недомыслию. Но факты такого рода накопляются медленно, и еще медленнее внедряется доверие к ним. В
большинстве случаев бывает так, что факт уже вполне созрел и приобрел все
права на бесспорность, а общественное мнение все еще не решается признать его. Конечно, всякому случалось — и нередко — слышать такие речи...
Терпенкин, однако ж, добился своего. Начал ходить к князю с поздравлением по воскресеньям и праздникам, и хотя в
большинстве случаев не допускался дальше передней, куда ему высылалась рюмка водки и кусок пирога, но все-таки успел подобрать с полу черновую бумагу, в которой кратко были изложены
права и обязанности членов Общества Странствующих Дворян.
Если римлянин, средневековый, наш русский человек, каким я помню его за 50 лет тому назад, был несомненно убежден в том, что существующее насилие власти необходимо нужно для избавления его от зла, что подати, поборы, крепостное
право, тюрьмы, плети, кнуты, каторги, казни, солдатство, войны так и должны быть, — то ведь теперь редко уже найдешь человека, который бы не только верил, что все совершающиеся насилия избавляют кого-нибудь от какого-нибудь зла, но который не видел бы ясно, что
большинство тех насилий, которым он подлежит и в которых отчасти принимает участие, суть сами по себе большое и бесполезное зло.
Совершенное равенство
прав; атаманы и старшины, избираемые народом, временные исполнители народных постановлений; круги, или совещания, где каждый казак имел свободный голос и где все общественные дела решены были
большинством голосов; никаких письменных постановлений; в куль да в воду — за измену, трусость, убийство и воровство: таковы главные черты сего управления.
И надо сказать, что в прежнее время, когда еще сознание личности и ее
прав не поднялось в
большинстве, почти только подобными выходками и ограничивались протесты против самодурного гнета.
Говоря по совести, подобные субъекты составляют редкое, почти незаметное исключение, и я боюсь, милая тетенька, что и ваша жизнь, наравне с жизнью опомнившегося
большинства, распалась на две половины, из которых в одной предъявляют свои
права справедливость и стыд, а в другой все еще чувствуется позыв к шалостям (не решаюсь употребить более резкое выражение) прошлого.
Большинство выражало этот либерализм тем, что стыдилось и каялось, меньшинство — тем, что прощало и забывало прошлое (оставляя, впрочем, за собой
право, — по временам поддразнивать покаявшихся).
— Ты сядешь рядом со мной, — сказал он, — поэтому сядь на то место, которое будет от меня слева, — сказав это, он немедленно удалился, и в скором времени, когда
большинство уселось, я занял кресло перед столом, имея по
правую руку Дюрока, а по левую — высокую, тощую, как жердь, даму лет сорока с лицом рыжего худого мужчины и такими длинными ногтями мизинцев, что, я думаю, она могла смело обходиться без вилки.
С
правой стороны удалось прервать распространение пожара, а влево он распространялся все шире, захватывая уже десятый двор. Оставив часть мужиков следить за хитростями красных змей, Ромась погнал
большинство работников в левую; пробегая мимо богатеев, я услыхал чье-то злое восклицание...
Путем этого постоянного и непрерывного риска, блуждая в темноте, ошибаясь и отрекаясь от своих заблуждений, медицина и добыла
большинство из того, чем она теперь по
праву гордится. Не было бы риска — не было бы и прогресса; это свидетельствует вся история врачебной науки.
Однажды летом я был на вскрытии девочки, умершей от крупозного воспаления легких.
Большинство товарищей разъехалось на каникулы, присутствовали только ординатор и я. Служитель огромного роста, с черной бородой, вскрыл труп и вынул органы. Умершая лежала с запрокинутою назад головою, широко зияя окровавленною грудобрюшною полостью; на белом мраморе стола, в лужах алой крови, темнели внутренности. Прозектор разрезывал на деревянной дощечке
правое легкое.
Такое законодательство разума в области веры содержит в себе нестерпимое противоречие, которое разрешается или полным и окончательным утверждением
прав веры, т. е. всего построения «Критики практического разума» (путь
большинства неокантианцев), или же ее приматом во всех областях, а в таком случае становится невозможно брать всерьез «Критику чистого разума».
Выкупные свидетельства после 1861 года зудели в руках дворян-помещиков. Где же легче, быстрее и приятнее можно было их спустить, как не за границей,"дан летранже" — как выражалась несравненная"дама Курдюкова". Та ездила по немецким курортам еще в 40-х годах, но,
право, между нею и
большинством наших соотечественников, бросившихся"а л'етранже"в 60-х годах, разница была малая — более количественная, чем качественная.
Но у
большинства это вовсе не было истинным, широким космополитизмом, способным сказать и родной стране: «ты не
права, а
прав твой враг»; это не было также органическим отвращением к кровавому способу решения международных споров.
Умные речи приятно слышать!“ — только и говорят теперь при дворе, и
большинство опричников находят, что Малюта
прав, что в боярских крамольных родах яблоко от яблони недалеко падает.
— Ничуть… Во-первых, положение твое, что все то разумно, что существует, касается только существующего в природе, а не созданного людьми и их отношениями; в последнем случае в
большинстве только и существует неразумное, а во-вторых, в каких бы обстоятельствах человек ни очутился, он не имеет никакого
права посягать на то, что ему не принадлежит.
Большинство оказалось
правым: по делу Шестова бывший присяжный поверенный Гиршфельд был оправдан по всем вопросам, по делу же Луганского обвинен по одному вопросу, из растрат вексельных бланков на сумму более трехсот рублей.
— Быть может, — думал он, — он был не
прав, отказываясь от удовольствий, которые представляет жизнь. Как они, эти удовольствия, ни казались ему грубыми, ими, однако, увлекается
большинство.
Уравнение крестьянства, составляющего огромное
большинство народа, во всех
правах с другими сословиями особенно важно потому, что не может быть прочно и твердо такое общественное устройство, при котором
большинство это не пользуется одинаковыми с другими
правами, а находится в положении раба, связанного особыми, исключительными законами. Только при равноправности трудящегося
большинства со всеми другими гражданами и освобождении его от позорных исключений может быть твердое устройство общества.
Но ведь что такое гуманистическая демократия, как не провозглашение прежде всего
права на заблуждение и ложь, как не политический релятивизм и софистика, как не отдание судьбы Истины на решение
большинства голосов?