Этому я могу помочь, этому нет; а все они идут ко мне, все одинаково хотят быть здоровыми, и все одинаково вправе ждать от меня спасения. И так становятся понятными те вопли отчаянной тоски и падения веры в свое дело, которыми полны интимные письма сильнейших
представителей науки. И чем кто из них сильнее, тем ярче осужден чувствовать свое бессилие.
Неточные совпадения
Так, напр., либерализм освободил человеческую мысль,
науку, освободил от внешней власти церковного авторитета, но совсем не освободил
представителей от закамуфлированной власти капитала.
Меня любили отдельные люди, иногда даже восторгались мной, но мне всегда казалось, что меня не любило «общественное мнение», не любило светское общество, потом не любили марксисты, не любили широкие круги русской интеллигенции, не любили политические деятели, не любили
представители официальной академической философии и
науки, не любили литературные круги, не любили церковные круги.
Ошибка зиждется на том, что ученые юристы, обманывая себя и других, утверждают в своих книгах, что правительство не есть то, что оно есть, — собрание одних людей, насилующих других, а что правительства, как это выходит в
науке, суть
представители совокупности граждан.
Когда дано было более 50 ударов, крестьянин перестал кричать и шевелиться, и доктор, воспитанный в казенном заведении для служения своими научными знаниями своему государю и отечеству, подошел к истязуемому, пощупал пульс, послушал сердце и доложил
представителю власти, что наказываемый потерял сознание и что, по данным
науки, продолжать наказание может быть опасным для его жизни.
Было время, я ей нравился: но, во-первых, я для нее слишком легкомысленный молодой человек, а ты существо серьезное, ты нравственно и физически опрятная личность, ты… постой, я не кончил, ты добросовестно-умеренный энтузиаст, истый
представитель тех жрецов
науки, которыми, — нет, не которыми, — коими столь справедливо гордится класс среднего русского дворянства!
Вот с какими мнениями столкнулся г. Павлов даже в почтенных
представителях русской критики, не говоря уже о тех, которые благомыслящими людьми обвиняются в презрении к
науке и в отрицании всего высокого!
Едва прошло десять лет после смерти Гёте и Гегеля, величайших
представителей искусства и
науки, как самый Шеллинг, увлеченный новым направлением, стал делать совершенно иные требования, нежели с которыми явился проповедовать
науку в начале XIX века.
В нем
наука имела величайшего,
представителя; доведя ее до крайней точки — он нанес ее могуществу как исключительному, может, нехотя, сильный удар, ибо каждый шаг вперед долженствовал быть шагом в практические сферы.
Но если, в самом деле, истинная
наука так проста, зачем же высшие
представители ее, например, Гегель, говорили тоже трудным языком?
С другой стороны, может, тут раскроется великое призвание бросить нашу северную гривну в хранилищницу человеческого разумения; может, мы, мало жившие в былом, явимся
представителями действительного единства
науки и жизни, слова и дела.
Прошло много времени, прежде чем я свыкся с силами медицины и смирился перед их ограниченностью. Мне было стыдно и тоскливо смотреть в глаза больному, которому я был не в силах помочь; он, угрюмый и отчаявшийся, стоял передо мною тяжким укором той
науке, которой
представителем я являлся, и в душе опять и опять шевелилось проклятье этой немощной
науке.
Финогеныч от всех болезней наружных лечил свинцовой примочкой, а от внутренних — касторовым маслом, был груб и алчен и понятно не мог внушать крестьянам веры в медицинскую
науку, которой был
представителем в их глазах.
Если благочестивая мысль весьма видных
представителей богословской
науки пришла к сознанию необходимости — знакомить людей с жизнью самого нашего господа Иисуса Христа со стороны его человечности, которая так высока, поучительна и прекрасна, рассматриваемая в связи с его божеством, и если этому пути следуют нынче уже и русские ученые (как, например, покойный киевский профессор К. И.