Неточные совпадения
«Кто вы такой, г.
президент? — пишет он в одной статье, говоря о Наполеоне, — скажите — мужчина, женщина, гермафродит, зверь или рыба?» И мы все еще
думали, что такой журнал может держаться?
Трудно было
думать, что через несколько лет после издания своей газеты этот человек будет гостем на балу у
президента Французской республики господина Карно во время франко-русских торжеств в Париже!
Кто бы ты ни был, читающий эти строки,
подумай о твоем положении и о твоих обязанностях, — не о том положении землевладельца, купца, судьи, императора,
президента, министра, священника, солдата, которое временно приписывают тебе люди, и не о тех воображаемых обязанностях, которые на тебя налагают эти положения, а о твоем настоящем, вечном положении существа, по чьей-то воле после целой вечности несуществования вышедшего из бессознательности и всякую минуту по чьей-то воле могущего возвратиться туда, откуда ты вышел.
Другой образец можно, пожалуй, видеть у североамериканцев, где высшие сановники живут почти в бедности, не смея и
подумать истратить для себя хотя один грош из огромных общественных сумм, находящихся у них в руках, и где даже белый домик
президента ничем не отличается от жилища гражданина среднего состояния.
Я боялся, что напомню журналистам Ю. Цезаря, но, к счастью, они мало
думают о прошлом, и все ограничилось только Моим сходством с
президентом Вильсоном…
Его речи отличались своим громадным деловым содержанием и колоссальными размерами. Раз при мне он говорил около трех часов без перерыва, а был уже в те годы"старцем"в полном смысле. Но его, также южные, стойкость и юркость делали из него неутомимейшего борца за буржуазную свободу во вкусе Июльской монархии. Убежденным республиканцем он, я
думаю, никогда не был, даже тогда, когда сделался
президентом Третьей республики.
Поймите, что люди, занятые тем, чтобы устраивать жизнь других людей, начиная с монархов,
президентов, министров и кончая шпионами, палачами, так же как и членов и руководителей партий, диктаторов, представляют из себя не нечто высокое, как
думают теперь многие, но, напротив, людей жалких, глубоко заблуждающихся, занятых не только невозможным и глупым, но одним из самых гадких дел, какие может избрать человек.