Неточные совпадения
Хлестаков. Покорно благодарю. Я сам тоже — я не люблю
людей двуличных. Мне очень нравится ваша откровенность и радушие, и я бы,
признаюсь, больше бы ничего и не требовал, как только оказывай мне преданность и уваженье, уваженье и преданность.
Стародум. Оттого, мой друг, что при нынешних супружествах редко с сердцем советуют. Дело в том, знатен ли, богат ли жених? Хороша ли, богата ли невеста? О благонравии вопросу нет. Никому и в голову не входит, что в глазах мыслящих
людей честный
человек без большого чина — презнатная особа; что добродетель все заменяет, а добродетели ничто заменить не может.
Признаюсь тебе, что сердце мое тогда только будет спокойно, когда увижу тебя за мужем, достойным твоего сердца, когда взаимная любовь ваша…
— Но
человек может чувствовать себя неспособным иногда подняться на эту высоту, — сказал Степан Аркадьич, чувствуя, что он кривит душою, признавая религиозную высоту, но вместе с тем не решаясь
признаться в своем свободомыслии перед особой, которая одним словом Поморскому может доставить ему желаемое место.
— Вот и я, — сказал князь. — Я жил за границей, читал газеты и,
признаюсь, еще до Болгарских ужасов никак не понимал, почему все Русские так вдруг полюбили братьев Славян, а я никакой к ним любви не чувствую? Я очень огорчался, думал, что я урод или что так Карлсбад на меня действует. Но, приехав сюда, я успокоился, я вижу, что и кроме меня есть
люди, интересующиеся только Россией, а не братьями Славянами. Вот и Константин.
Он покраснел; ему было стыдно убить
человека безоружного; я глядел на него пристально; с минуту мне казалось, что он бросится к ногам моим, умоляя о прощении; но как
признаться в таком подлом умысле?.. Ему оставалось одно средство — выстрелить на воздух; я был уверен, что он выстрелит на воздух! Одно могло этому помешать: мысль, что я потребую вторичного поединка.
Он сделался бледен как полотно, схватил стакан, налил и подал ей. Я закрыл глаза руками и стал читать молитву, не помню какую… Да, батюшка, видал я много, как
люди умирают в гошпиталях и на поле сражения, только это все не то, совсем не то!.. Еще,
признаться, меня вот что печалит: она перед смертью ни разу не вспомнила обо мне; а кажется, я ее любил как отец… ну, да Бог ее простит!.. И вправду молвить: что ж я такое, чтоб обо мне вспоминать перед смертью?
Признаюсь еще, чувство неприятное, но знакомое пробежало слегка в это мгновение по моему сердцу; это чувство — было зависть; я говорю смело «зависть», потому что привык себе во всем
признаваться; и вряд ли найдется молодой
человек, который, встретив хорошенькую женщину, приковавшую его праздное внимание и вдруг явно при нем отличившую другого, ей равно незнакомого, вряд ли, говорю, найдется такой молодой
человек (разумеется, живший в большом свете и привыкший баловать свое самолюбие), который бы не был этим поражен неприятно.
Признаюсь, я имею сильное предубеждение против всех слепых, кривых, глухих, немых, безногих, безруких, горбатых и проч. Я замечал, что всегда есть какое-то странное отношение между наружностью
человека и его душою: как будто с потерею члена душа теряет какое-нибудь чувство.
— Ну, полно, брат, экой скрытный
человек! Я,
признаюсь, к тебе с тем пришел: изволь, я готов тебе помогать. Так и быть: подержу венец тебе, коляска и переменные лошади будут мои, только с уговором: ты должен мне дать три тысячи взаймы. Нужны, брат, хоть зарежь!
— Да куды ж мне, сами посудите! Мне нельзя начинать с канцелярского писца. Вы позабыли, что у меня семейство. Мне сорок, у меня уж и поясница болит, я обленился; а должности мне поважнее не дадут; я ведь не на хорошем счету. Я
признаюсь вам: я бы и сам не взял наживной должности. Я
человек хоть и дрянной, и картежник, и все что хотите, но взятков брать я не стану. Мне не ужиться с Красноносовым да Самосвистовым.
Автор должен
признаться, что весьма завидует аппетиту и желудку такого рода
людей.
Я знал красавиц недоступных,
Холодных, чистых, как зима,
Неумолимых, неподкупных,
Непостижимых для ума;
Дивился я их спеси модной,
Их добродетели природной,
И,
признаюсь, от них бежал,
И, мнится, с ужасом читал
Над их бровями надпись ада:
Оставь надежду навсегда.
Внушать любовь для них беда,
Пугать
людей для них отрада.
Быть может, на брегах Невы
Подобных дам видали вы.
Оно конечно, одет прилично и числюсь
человеком не бедным; нас ведь и крестьянская реформа обошла: леса да луга заливные, доход-то и не теряется; но… не пойду я туда; и прежде надоело: хожу третий день и не
признаюсь никому…
— Вот как мы с тобой, — говорил в тот же день, после обеда Николай Петрович своему брату, сидя у него в кабинете: — в отставные
люди попали, песенка наша спета. Что ж? Может быть, Базаров и прав; но мне,
признаюсь, одно больно: я надеялся именно теперь тесно и дружески сойтись с Аркадием, а выходит, что я остался назади, он ушел вперед, и понять мы друг друга не можем.
— По долгу службы я ознакомился с письмами вашей почтенной родительницы, прочитал заметки ваши — не все еще! — и,
признаюсь, удивлен! Как это выходит, что вы,
человек, рассуждающий наедине с самим собою здраво и солидно, уже второй раз попадаете в сферу действий офицеров жандармских управлений?
Он все охотнее посещал разные собрания и, воздерживаясь от споров, не вмешиваясь в разногласия, произносил краткие солидные речи, указывая, что, если за каждым
человеком признается право на свободу мнения, — эта свобода вменяет каждому ‹в› обязанность уважать мнение противника.
— Нет, Семен Семеныч, я не хочу в монастырь; я хочу жизни, света и радости. Я без
людей никуда, ни шагу; я поклоняюсь красоте, люблю ее, — он нежно взглянул на портрет, — телом и душой и,
признаюсь… — он комически вздохнул, — больше телом…
— Да, конечно. Она даже ревнует меня к моим грекам и римлянам. Она их терпеть не может, а живых
людей любит! — добродушно смеясь, заключил Козлов. — Эти женщины, право, одни и те же во все времена, — продолжал он. — Вон у римских матрон, даже у жен кесарей, консулов патрициев — всегда хвост целый… Мне — Бог с ней: мне не до нее, это домашнее дело! У меня есть занятие. Заботлива, верна — и я иногда,
признаюсь, — шепотом прибавил он, — изменяю ей, забываю, есть ли она в доме, нет ли…
И
признаюсь в этом с негодованием и искренно, я всегда выдавал себя сам словами и торопился, а потому и решился сократить
людей.
[Понимаешь? (франц.)]) и в высшей степени уменье говорить дело, и говорить превосходно, то есть без глупого ихнего дворового глубокомыслия, которого я,
признаюсь тебе, несмотря на весь мой демократизм, терпеть не могу, и без всех этих напряженных русизмов, которыми говорят у нас в романах и на сцене «настоящие русские
люди».
Странное желание для светского
человека и,
признаюсь, странный вкус.
— Нет, считаю это пустою обрядностью. Я должен вам, впрочем,
признаться, что мне ваш Петр Валерьяныч нравится: не сено по крайней мере, а все же
человек, несколько похожий на одного близкого нам обоим человечка, которого мы оба знаем.
И стал он объяснять,
признаться, не поняла я, про арифметику тут что-то, только Оля, смотрю, покраснела и вся словно оживилась, слушает, в разговор вступила так охотно (да и умный же
человек, должно быть!), слышу, даже благодарит его.
Петру Валерьянычу я, однако, не
признался, что еще допреж сего, с лишком тридцать пять лет тому, это самое чудо видел, потому вижу от великого удовольствия показывает
человек, и стал я, напротив, дивиться и ужасаться.
Потом — истинно ли ты перед своей совестью поступаешь так, как ты поступаешь, или делаешь это для
людей, для того, чтобы похвалиться перед ними?» спрашивал себя Нехлюдов и не мог не
признаться, что то, что будут говорить о нем
люди, имело влияние на его решение.
К этим
людям он, ближе узнав их, причислил и тех развращенных, испорченных
людей, которых новая школа называет преступным типом и существование которых в обществе
признается главным доказательством необходимости уголовного закона и наказания.
Для поддержания же такого взгляда
люди инстинктивно держатся того крута
людей, в котором
признается составленное ими о жизни и о своем в ней месте понятие.
— Слишком стыдно вам будет-с, если на себя во всем
признаетесь. А пуще того бесполезно будет, совсем-с, потому я прямо ведь скажу, что ничего такого я вам не говорил-с никогда, а что вы или в болезни какой (а на то и похоже-с), али уж братца так своего пожалели, что собой пожертвовали, а на меня выдумали, так как все равно меня как за мошку считали всю вашу жизнь, а не за
человека. Ну и кто ж вам поверит, ну и какое у вас есть хоть одно доказательство?
«А когда он воротился, — с волнением прибавила Феня, — и я
призналась ему во всем, то стала я его расспрашивать: отчего у вас, голубчик Дмитрий Федорович, в крови обе руки», то он будто бы ей так и ответил, что эта кровь — человеческая и что он только что сейчас
человека убил, — «так и
признался, так мне во всем тут и покаялся, да вдруг и выбежал как сумасшедший.
— Ведь вы, может быть, не знаете, — продолжал он, покачиваясь на обеих ногах, — у меня там мужики на оброке. Конституция — что будешь делать? Однако оброк мне платят исправно. Я бы их,
признаться, давно на барщину ссадил, да земли мало! я и так удивляюсь, как они концы с концами сводят. Впрочем, c’est leur affaire [Это их дело (фр.).]. Бурмистр у меня там молодец, une forte tête [Умная голова (фр.).], государственный
человек! Вы увидите… Как, право, это хорошо пришлось!
— Да нет, — перебил он меня, — такие ли бывают хозяева! Вот видите ли, — продолжал он, скрутив голову набок и прилежно насасывая трубку, — вы так, глядя на меня, можете подумать, что я и того… а ведь я, должен вам
признаться, воспитанье получил средственное; достатков не было. Вы меня извините, я
человек откровенный, да и наконец…
— Вот здесь, — говорил он, заботливо усаживая меня в кресла, — здесь вам будет хорошо.
Человек, пива! нет, то есть шампанского! Ну,
признаюсь, не ожидал, не ожидал… Давно ли? надолго ли? Вот привел Бог, как говорится, того…
Каратаев положил голову на руки и оперся руками на стол. Я молча глядел на него и ожидал уже тех чувствительных восклицаний, пожалуй, даже тех слез, на которые так щедр подгулявший
человек, но когда он поднял голову, меня,
признаюсь, поразило глубоко грустное выражение его лица.
Она, по платью и по всему, считала его
человеком, не имеющим совершенно ничего, потому первая
призналась и предложила ему венчаться, когда он, на 11 день, встал и сказал, что может ехать домой.
А подумать внимательно о факте и понять его причины — это почти одно и то же для
человека с тем образом мыслей, какой был у Лопухова, Лопухов находил, что его теория дает безошибочные средства к анализу движений человеческого сердца, и я,
признаюсь, согласен с ним в этом; в те долгие годы, как я считаю ее за истину, она ни разу не ввела меня в ошибку и ни разу не отказалась легко открыть мне правду, как бы глубоко ни была затаена правда какого-нибудь человеческого дела.
Приезд богатого соседа есть важная эпоха для деревенских жителей. Помещики и их дворовые
люди толкуют о том месяца два прежде и года три спустя. Что касается до меня, то,
признаюсь, известие о прибытии молодой и прекрасной соседки сильно на меня подействовало; я горел нетерпением ее увидеть, и потому в первое воскресенье по ее приезде отправился после обеда в село *** рекомендоваться их сиятельствам, как ближайший сосед и всепокорнейший слуга.
Вы очень милый
человек, — продолжал Гагин, — но почему она вас так полюбила — этого я,
признаюсь, не понимаю.
Товарищ попечителя
признался ему, что они получили бумагу, в силу которой им не велено ему давать кафедры за известные правительству связи его с злоумышленными
людьми.
Но после моего отъезда старейшины города Цюриха узнали, что я вовсе не русский граф, а русский эмигрант и к тому же приятель с радикальной партией, которую они терпеть не могли, да еще и с социалистами, которых они ненавидели, и, что хуже всего этого вместе, что я
человек нерелигиозный и открыто
признаюсь в этом.
— И то сказать… Анна Павловна с тем и встретила, — без тебя, говорит, как без рук, и плюнуть не на что!
Людям, говорит, дыхнуть некогда, а он по гостям шляется! А мне,
признаться, одолжиться хотелось. Думал, не даст ли богатая барыня хоть четвертачок на бедность. Куда тебе! рассердилась, ногами затопала! — Сиди, говорит, один, коли пришел! — заниматься с тобой некому. А четвертаков про тебя у меня не припасено.
— Знаешь ли, что я думаю? — прервала девушка, задумчиво уставив в него свои очи. — Мне все что-то будто на ухо шепчет, что вперед нам не видаться так часто. Недобрые у вас
люди: девушки все глядят так завистливо, а парубки… Я примечаю даже, что мать моя с недавней поры стала суровее приглядывать за мною.
Признаюсь, мне веселее у чужих было.
— Ох, обмолвился! Простите на глупом слове, Илья Фирсыч. Еще деревенская-то наша глупость осталась. Не сообразил я. Я сам,
признаться сказать, терпеть ненавижу этого самого попа Макара. Самый вредный
человек.
— Разные-то разные, а жадность одна. Вот вас взять… Молодой, неглупый
человек… отлично знаете, как наживаются все купеческие капиталы… Ну, и вы хотите свою долю урвать? Ведь хотите,
признайтесь? Меня вот это и удивляет, что в вас во всех никакой совести нет.
Я слышал, что около Петербурга чернозобики летят весной в баснословном множестве (как и болотные кулики) и что один известный охотник убил одним зарядом восемьдесят пять куличков. Хотя мне сказывали это
люди самые достоверные, но,
признаюсь, не умею себе представить возможности убить одним зарядом такое множество чернозобиков. В Оренбургской губернии многие охотники их совсем не знают.
Я не оспориваю удовольствия этой осенней стрельбы, но у всякого свой вкус: я не люблю охоты, где надобно содействие посторонних
людей, иногда вовсе не охотников, и должен
признаться, что не люблю ни гончих, ни борзых собак и, следовательно, не люблю псовой охоты.
Некоторые глупые, дерзновенные и невежды попускаются переводить на общий язык таковые книги. Многие ученые
люди, читая переводы сии,
признаются, что ради великой несвойственности и худого употребления слов они непонятнее подлинников. Что же скажем о сочинениях, до других наук касающихся, в которые часто вмешивают ложное, надписывают ложными названиями и тем паче славнейшим писателям приписывают свои вымыслы, чем более находится покупщиков.
Надо
признаться, что ему везло-таки счастье, так что он, уж и не говоря об интересной болезни своей, от которой лечился в Швейцарии (ну можно ли лечиться от идиотизма, представьте себе это?!!), мог бы доказать собою верность русской пословицы: «Известному разряду
людей — счастье!» Рассудите сами: оставшись еще грудным ребенком по смерти отца, говорят, поручика, умершего под судом за внезапное исчезновение в картишках всей ротной суммы, а может быть, и за пересыпанную с излишком дачу розог подчиненному (старое-то время помните, господа!), наш барон взят был из милости на воспитание одним из очень богатых русских помещиков.
— Договаривайте, князь, — особенно плавно протянул он, — договаривайте. Я снисходителен, говорите все:
признайтесь, что вам смешна даже мысль видеть пред собой
человека в настоящем его унижении и… бесполезности, и в то же время слышать, что этот
человек был личным свидетелем… великих событий. Он ничего еще не успел вам… насплетничать?
Оказалось, что и это было так: белокурый молодой
человек тотчас же и с необыкновенною поспешностью в этом
признался.
Петр Васильич и сам думал об этом же, почесывая затылок, хотя
признаться чужому
человеку и было стыдно.