Неточные совпадения
В двери явилась Лидия. Она встала, как бы споткнувшись о порог, которого не было; одной
рукой схватилась за косяк, другой
прикрыла глаза.
«Действительно, — когда она говорит, она кажется старше своих лет», — подумал он, наблюдая за блеском ее рыжих
глаз;
прикрыв глаза ресницами, Марина рассматривала ладонь своей правой
руки. Самгин чувствовал, что она обезоруживает его, а она, сложив
руки на груди, вытянув ноги, глубоко вздохнула, говоря...
Чтоб избежать встречи с Поярковым, который снова согнулся и смотрел в пол, Самгин тоже осторожно вышел в переднюю, на крыльцо. Дьякон стоял на той стороне улицы, прижавшись плечом к столбу фонаря, читая какую-то бумажку, подняв ее к огню; ладонью другой
руки он
прикрывал глаза. На голове его была необыкновенная фуражка, Самгин вспомнил, что в таких художники изображали чиновников Гоголя.
Она, не отрываясь от работы, молча указала локтем вдаль на одиноко стоявшую избушку в поле. Потом, когда Райский ушел от нее шагов на сорок, она,
прикрыв рукой глаза от солнца, звонко спросила его вслед...
Подойдя к палаткам, он остановился и,
прикрыв рукой глаза от солнца, стал смотреть, в кого стреляют солдаты.
Дверь тихонько растворилась, и я увидал женщину лет двадцати, высокую и стройную, с цыганским смуглым лицом, изжелта-карими
глазами и черною как смоль косою; большие белые зубы так и сверкали из-под полных и красных губ. На ней было белое платье; голубая шаль, заколотая у самого горла золотой булавкой,
прикрывала до половины ее тонкие, породистые
руки. Она шагнула раза два с застенчивой неловкостью дикарки, остановилась и потупилась.
Прикрыв рукою глаза от света, я стал усиленно смотреть на реку.
Под правым ухом у него была глубокая трещина, красная, словно рот; из нее, как зубы, торчали синеватые кусочки; я
прикрыл глаза со страха и сквозь ресницы видел в коленях Петра знакомый мне шорный [Шорный — связанный с изготовлением ременной упряжи, седел, уздечек и т. п. кожаных изделий.] нож, а около него скрюченные, темные пальцы правой
руки; левая была отброшена прочь и утонула в снегу.
Дядя весь вскинулся, вытянулся,
прикрыл глаза и заиграл медленнее; Цыганок на минуту остановился и, подскочив, пошел вприсядку кругом бабушки, а она плыла по полу бесшумно, как по воздуху, разводя
руками, подняв брови, глядя куда-то вдаль темными
глазами. Мне она показалась смешной, я фыркнул; мастер строго погрозил мне пальцем, и все взрослые посмотрели в мою сторону неодобрительно.
Человек медленно снял меховую куртку, поднял одну ногу, смахнул шапкой снег с сапога, потом то же сделал с другой ногой, бросил шапку в угол и, качаясь на длинных ногах, пошел в комнату. Подошел к стулу, осмотрел его, как бы убеждаясь в прочности, наконец сел и,
прикрыв рот
рукой, зевнул. Голова у него была правильно круглая и гладко острижена, бритые щеки и длинные усы концами вниз. Внимательно осмотрев комнату большими выпуклыми
глазами серого цвета, он положил ногу на ногу и, качаясь на стуле, спросил...
Толстый судья зевал,
прикрывая рот пухлой
рукой, рыжеусый побледнел еще более, иногда он поднимал
руку и, туго нажимая на кость виска пальцем, слепо смотрел в потолок жалобно расширенными
глазами.
И висела над столом. Опущенные
глаза, ноги,
руки. На столе еще лежит скомканный розовый талон т о й. Я быстро развернул эту свою рукопись — «МЫ» — ее страницами
прикрыл талон (быть может, больше от самого себя, чем от О).
Анна Павловна,
прикрыв одной
рукой глаза от солнца, другой указывала сыну попеременно на каждый предмет.
В его памяти навсегда осталось белое лицо Марфы, с приподнятыми бровями, как будто она, задумчиво и сонно
прикрыв глаза, догадывалась о чём-то. Лежала она на полу, одна
рука отброшена прочь, и ладонь открыта, а другая, сжатая в пухлый кулачок, застыла у подбородка. Мясник ударил её в печень, и, должно быть, она стояла в это время: кровь брызнула из раны, облила белую скатерть на столе сплошной тёмной полосой, дальше она лежала широкими красными кружками, а за столом, на полу, дождевыми каплями.
Кожемякин тоже подался к ней, вытянул
руку вдоль стола и, крепко вцепившись пальцами в край доски,
прикрыл глаза, улыбаясь напряжённо ожидающей улыбкой.
В своей комнате, налитой душным зноем полудня, он
прикрыл ставень и лёг на пол, вспоминая маленькие зоркие
глаза отца и его волосатые
руки, которых все боялись.
И вот пред ним женщина — босая, в лоскутках выцветших на солнце одежд, черные волосы ее были распущены, чтобы
прикрыть голую грудь, лицо ее, как бронза, а
глаза повелительны, и темная
рука, протянутая Хромому, не дрожала.
Аленушка открыла
глаза и увидела седого-седого сгорбленного старика. Она его тоже узнала сразу. Это был тот самый старик, который приносит умным деткам святочные елки, золотые звезды, коробочки с бомбошками и самые удивительные игрушки. О, он такой добрый, этот старик!.. Он сейчас же взял ее на
руки,
прикрыл своей шубой и опять спросил...
Короток был и взгляд запавших голодных
глаз, короток был и ответ, — но столько было в нем страшной правды, столько злобы, голода ненасытимого, тысячелетних слез, что молча отступил Саша Жегулев. И бессознательным движением
прикрыл рукою глаза — страшно показалось видеть, как загорится хлеб. А там, либо не поняв, либо понимая слишком хорошо, смеялись громко.
Но не понял их значения Саша и, легши на подоконник
руками и грудью,
прикрыл веками
глаза и капля за каплей стал пить пьяный и свежий воздух.
Потрясая
рукой, он вытянул ее свирепым движением. Дюрок быстро взял
руку Варрена выше кисти, нагнул вниз, и… и я неожиданно увидел, что хозяин квартиры с яростью и мучением в лице брякнулся на одно колено, хватаясь другой
рукой за
руку Дюрока. Дюрок взял эту другую
руку Варрена и тряхнул его — вниз, а потом — назад. Варрен упал на локоть, сморщившись, закрыв
глаза и
прикрывая лицо.
Молли как бы очнулась. В ее
глазах заиграл свет, она встала, потерла лоб, заплакала, пальцами
прикрывая лицо, но скоро махнула
рукой и стала смеяться.
Я несколько усомнился в его знакомстве с этой «святой мудростью», но промолчал, чувствуя, что ему скучно со мной; он посмотрел на меня отталкивающим взглядом, зевнул, закинул
руки за шею себе, вытянул ноги и, устало
прикрыв глаза, пробормотал, как бы сквозь дрему...
Бабушка же Анна (жалко, что барыня не видала: она бы оценила это; для нее и было всё это сделано)
прикрыла ребенка кусочком холста, поправила ему ручку своею пухлой, ловкою
рукой и так потрясла головой, так вытянула губы и чувствительно прищурила
глаза, так вздохнула, что всякий мог видеть ее прекрасное сердце.
Его тусклые и воспалённые
глаза старика, с красными, опухшими веками, беспокойно моргали, а испещрённое морщинами лицо замерло в выражении томительной тоски. Он то и дело сдержанно кашлял и, поглядывая на внука,
прикрывал рот
рукой. Кашель был хрипл, удушлив, заставлял деда приподниматься с земли и выжимал на его
глазах крупные капли слёз.