Неточные совпадения
Катавасов в коротких
словах передал ему последнее известие и, войдя в кабинет, познакомил Левина с невысоким, плотным, очень
приятной наружности человеком.
Левин говорил теперь совсем уже не с тем ремесленным отношением к делу, с которым он разговаривал в это утро. Всякое
слово в разговоре с нею получало особенное значение. И говорить с ней было приятно, еще
приятнее было слушать ее.
— Он особенно ударил на
слове «
приятное».
— Ну, слушайте же, что такое эти мертвые души, — сказала дама
приятная во всех отношениях, и гостья при таких
словах вся обратилась в слух: ушки ее вытянулись сами собою, она приподнялась, почти не сидя и не держась на диване, и, несмотря на то что была отчасти тяжеловата, сделалась вдруг тонее, стала похожа на легкий пух, который вот так и полетит на воздух от дуновенья.
Он сделал даже самому себе множество
приятных сюрпризов, подмигнул бровью и губами и сделал кое-что даже языком;
словом, мало ли чего не делаешь, оставшись один, чувствуя притом, что хорош, да к тому же будучи уверен, что никто не заглядывает в щелку.
Так бывает на лицах чиновников во время осмотра приехавшим начальником вверенных управлению их мест: после того как уже первый страх прошел, они увидели, что многое ему нравится, и он сам изволил наконец пошутить, то есть произнести с
приятною усмешкой несколько
слов.
— Посидите одну минуточку, я вам сейчас скажу одно
приятное для вас
слово. — Тут Собакевич подсел поближе и сказал ему тихо на ухо, как будто секрет: — Хотите угол?
Ну, уж после таких
слов, произнесенных
приятною дамою, должна была неминуемо последовать буря, но, к величайшему изумлению, обе дамы вдруг приутихли, и совершенно ничего не последовало.
Даже как бы еще
приятнее стал он в поступках и оборотах, еще ловче подвертывал под ножку ножку, когда садился в кресла; еще более было мягкости в выговоре речей, осторожной умеренности в
словах и выраженьях, более уменья держать себя и более такту во всем.
Губернаторша произнесла несколько ласковым и лукавым голосом с
приятным потряхиванием головы: «А, Павел Иванович, так вот как вы!..» В точности не могу передать
слов губернаторши, но было сказано что-то исполненное большой любезности, в том духе, в котором изъясняются дамы и кавалеры в повестях наших светских писателей, охотников описывать гостиные и похвалиться знанием высшего тона, в духе того, что «неужели овладели так вашим сердцем, что в нем нет более ни места, ни самого тесного уголка для безжалостно позабытых вами».
То был
приятный, благородный,
Короткий вызов, иль картель:
Учтиво, с ясностью холодной
Звал друга Ленский на дуэль.
Онегин с первого движенья,
К послу такого порученья
Оборотясь, без лишних
словСказал, что он всегда готов.
Зарецкий встал без объяснений;
Остаться доле не хотел,
Имея дома много дел,
И тотчас вышел; но Евгений
Наедине с своей душой
Был недоволен сам собой.
Клим Иванович тоже слушал чтение с
приятным чувством, но ему не хотелось совпадать с Дроновым в оценке этой книги. Он слышал, как вкусно торопливый голосок произносит необычные фразы, обсасывает отдельные
слова, смакует их. Но замечания, которыми Дронов все чаще и обильнее перебивал текст книги, скептические восклицания и мимика Дронова казались Самгину пошлыми, неуместными, раздражали его.
Но его недоверие к людям, становясь все более легко возбудимым, цепко ухватилось за
слова матери, и Клим задумался, быстро пересматривая
слова, жесты, улыбки
приятной женщины.
Но и священник, лицом похожий на Тагильского, был
приятный и, видимо, очень счастливый человек, он сиял ласковыми улыбками, пел высочайшим тенором, произнося
слова песнопений округло, четко; он, должно быть, не часто хоронил людей и был очень доволен возможностью показать свое мастерство.
Разговаривал он
приятным, гибким баритоном, бросая в сумрак скупо освещенного зала неторопливые, скучные
слова...
Но ни о чем и ни о ком, кроме себя, думать не хотелось. Теперь, когда прекратился телеграфный стук в стену и никто не сообщал тревожных новостей с воли, — Самгин ощутил себя забытым. В этом ощущении была своеобразно
приятная горечь, упрекающая кого-то, в
словах она выражалась так...
Говорить он любил и явно хвастался тем, что может свободно говорить обо всем своими
словами. Прислушавшись к его бесцветному голоску, к тихоньким, круглым
словам, Самгин открыл в Радееве нечто
приятное и примиряющее с ним.
Илье Ильичу не нужно было пугаться так своего начальника, доброго и
приятного в обхождении человека: он никогда никому дурного не сделал, подчиненные были как нельзя более довольны и не желали лучшего. Никто никогда не слыхал от него неприятного
слова, ни крика, ни шуму; он никогда ничего не требует, а все просит. Дело сделать — просит, в гости к себе — просит и под арест сесть — просит. Он никогда никому не сказал ты; всем вы: и одному чиновнику и всем вместе.
Он стал весел, развязен и раза два гулял с Верой, как с посторонней, милой, умной собеседницей, и сыпал перед ней, без умысла и желания добиваться чего-нибудь, весь свой запас мыслей, знаний, анекдотов, бурно играл фантазией, разливался в шутках или в задумчивых догадках развивал свое миросозерцание, —
словом, жил тихою, но
приятною жизнью, ничего не требуя, ничего ей не навязывая.
Убедившись, что Нехлюдов не в духе, и нельзя его вовлечь в
приятный и умный разговор, Софья Васильевна обратилась к Колосову с вопросом об его мнении о новой драме таким тоном, как будто это мнение Колосова должно было решить всякие сомнения, и каждое
слово этого мнения должно быть увековечено.
— Не от меня теперь за-ви-сит, — нетерпеливо проговорил доктор, — и, однако же, гм, — приостановился он вдруг, — если б вы, например, могли… на-пра-вить… вашего пациента… сейчас и нимало не медля (
слова «сейчас и нимало не медля» доктор произнес не то что строго, а почти гневно, так что штабс-капитан даже вздрогнул) в Си-ра-ку-зы, то… вследствие новых бла-го-приятных кли-ма-ти-ческих условий… могло бы, может быть, произойти…
Аркадий Павлыч говорит голосом мягким и
приятным, с расстановкой и как бы с удовольствием пропуская каждое
слово сквозь свои прекрасные, раздушенные усы; также употребляет много французских выражений, как-то: «Mais c’est impayable!» [Забавно! (фр.)], «Mais comment donc!» [Как же! (фр.)] и пр.
Словом сказать,
приятная беседа по душе с Марьею Алексевною так оживила Дмитрия Сергеича, что куда девалась его грусть! он был такой веселый, каким его Марья Алексевна еще никогда не видывала.
Отсутствие Кирила Петровича придало обществу более свободы и живости. Кавалеры осмелились занять место подле дам. Девицы смеялись и перешептывались со своими соседами; дамы громко разговаривали через стол. Мужчины пили, спорили и хохотали, —
словом, ужин был чрезвычайно весел и оставил по себе много
приятных воспоминаний.
— Тогда, восстав от места моего, возлагал я различные знаки почестей на предстоящих; отсутствующие забыты не были, но те, кои
приятным видом
словам моим шли во сретение, имели большую во благодеяниях моих долю.
Тот изумился, начал было говорить; но вдруг оказалось, почти с первого
слова, что надобно совершенно изменить слог, диапазон голоса, прежние темы
приятных и изящных разговоров, употреблявшиеся доселе с таким успехом, логику, — всё, всё, всё!
Сам он, объясняясь с Лизаветой Прокофьевной, говорил «прекрасно», как выражались потом сестры Аглаи: «Скромно, тихо, без лишних
слов, без жестов, с достоинством; вошел прекрасно; одет был превосходно», и не только не «упал на гладком полу», как боялся накануне, но видимо произвел на всех даже
приятное впечатление.
— И Неведомова позовите, — продолжал Салов, и у него в воображении нарисовалась довольно
приятная картина, как Неведомов, человек всегда строгий и откровенный в своих мнениях, скажет Вихрову: «Что такое, что такое вы написали?» — и как у того при этом лицо вытянется, и как он свернет потом тетрадку и ни
слова уж не пикнет об ней; а в то же время приготовлен для слушателей ужин отличный, и они, упитавшись таким образом вкусно, ни
слова не скажут автору об его произведении и разойдутся по домам, — все это очень улыбалось Салову.
Слова эти несказанно обрадовали Вихрова. В одно мгновение он сделался весел, разговорчив. Ему всего
приятнее было подумать, что в каких дураках останется теперь г-н доктор.
Павла покоробило даже при этих
словах. Сам он был в настоящие минуты слишком счастлив, — будущность рисовалась ему в слишком светлых и
приятных цветах, — чтобы сочувствовать озлобленным мыслям и сетованиям Дрозденко; так что он, больше из приличия, просидел у него с полчаса, а потом встал и начал прощаться.
Он с
приятной улыбкой узнаёт, что повесть кончена и что следующий номер книжки, таким образом, обеспечен в главном отделе, и удивляется, как это я мог хоть что-нибудь кончить,и при этом премило острит. Затем идет к своему железному сундуку, чтоб выдать мне обещанные пятьдесят рублей, а мне между тем протягивает другой, враждебный, толстый журнал и указывает на несколько строк в отделе критики, где говорится два
слова и о последней моей повести.
Словом сказать, я вдруг очутился в перекрестном огне любезностей. Всякий стремился что-нибудь
приятное мне сказать, чем-нибудь меня ублажить. Так что если б я решился быть, и с своей стороны, «по-родственному», то есть не «вмешивался» бы, не «фыркал», то, наверное, я бы тут как сыр в масле катался.
Они говорили друг другу незначительные, ненужные обоим
слова, мать видела, что глаза Павла смотрят в лицо ей мягко, любовно. Все такой же ровный и спокойный, как всегда, он не изменился, только борода сильно отросла и старила его, да кисти рук стали белее. Ей захотелось сделать ему
приятное, сказать о Николае, и она, не изменяя голоса, тем же тоном, каким говорила ненужное и неинтересное, продолжала...
Словом сказать, Ольга провела время приятно и, во всяком случае, сознавала, что в этой беспробудной тиши в первый раз раздалось живое человеческое
слово. С своей стороны, и он дал понять, что знакомство с Ольгой Васильевной представляет для него неожиданный и
приятный ресурс, и в заключение даже обещал"надоедать".
— Это еще
приятнее слышать, — произнес Аггей Никитич, приняв
слова молодой польки более за любезность, так как в зрачках ее беспрерывно вскидываемых и потупляемых глаз и в гордой посадке всего ее тела он ощущал в ней завзятую польку.
—
Слова, дружище, это — как листья на дереве, и, чтобы понять, почему лист таков, а не иной, нужно знать, как растет дерево, — нужно учиться! Книга, дружище, — как хороший сад, где все есть: и
приятное и полезное…
Я знал этих людей во второй период жизни у чертежника; каждое воскресенье они, бывало, являлись в кухню, степенные, важные, с
приятною речью, с новыми для меня, вкусными
словами. Все эти солидные мужики тогда казались мне насквозь хорошими; каждый был по-своему интересен, все выгодно отличались от злых, вороватых и пьяных мещан слободы Кунавина. Больше всех мне нравился тогда штукатур Шишлин, я даже просился в артель к нему, но он, почесывая золотую бровь белым пальцем, мягко отказал мне...
Ротмистр Порохонцев ухватился за эти
слова и требовал у врача заключения; не следует ли поступок Ахиллы приписать началу его болезненного состояния? Лекарь взялся это подтвердить. Ахилла лежал в беспамятстве пятый день при тех же туманных, но
приятных представлениях и в том же беспрестанном ощущении сладостного зноя. Пред ним на утлом стульчике сидел отец Захария и держал на голове больного полотенце, смоченное холодною водой. Ввечеру сюда пришли несколько знакомых и лекарь.
«Одним
словом, — так заканчивалась заметка, — если оставить в стороне некоторые щекотливые вопросы, вызывающие (быть может, и справедливое) осуждение, м-р Гомперс оказался не только превосходным оратором и тонким политиком, но и очень
приятным собеседником, которому нельзя отказать в искреннем пафосе и возвышенном образе мыслей.
— Да. А девушка, действительно,
приятная; нет этого вызывающего нахальства, этого… как бы сказать… Ну, одним
словом, приятно, когда видишь человека, занимающего свое место.
Эти
слова князя дали тон дальнейшим рассказам про Хаджи-Мурата. Придворные поняли, что чем больше приписывать значения Хаджи-Мурату, тем
приятнее будет князю Воронцову.
Все провожали его в прихожую и говорили обычные
слова так добродушно и просто, что эти
слова казались значительными. Он вышел на тихую улицу, точно из бани, чувствуя себя чистым и лёгким, и шёл домой медленно, боясь расплескать из сердца то
приятное, чем наполнили его в этом бедном доме. И лишь где-то глубоко лежал тяжёлый, едкий осадок...
Но от этих мелких чёрненьких
слов, многократно перечёркнутых, видимо писанных наспех, веяло знакомым
приятным теплом её голоса и взгляда. Прочитав письмо ещё раз, он вспомнил что-то, осторожно, концами пальцев сложил бумагу и позвал...
И
приятным голосом запел, осыпая
слова, как цветы росой, тихим звоном струн...
Кожемякин прислушивался к себе, напряжённо ожидая — не явятся ли какие-нибудь мысли и
слова, удобные для этой женщины, недавно ещё
приятной ему, возбуждавшей хорошую заботу о ней, думы о её судьбе. И снова чувствовал — почти видел — что в нём тихо, пусто.
«Он — Евгению?» — думал Кожемякин, не без
приятного чувства. Было странно слушать резкие
слова, произносимые без крика, спокойным баском, но думы о Евгении мешали Кожемякину следить за ходом речи дяди Марка.
Инсаров говорил по-русски совершенно правильно, крепко и чисто произнося каждое
слово; но его гортанный, впрочем
приятный, голос звучал чем-то нерусским.
Он с чувством пожал мне руку и был так великодушен, что пригласил меня ужинать в café Anglais, где мы почти до утра самым
приятным образом провели время. В заключение он очень любезно предложил мне сопутствовать ему в его родные степи, где, по
словам его, представлялась для меня очень выгодная карьера.
Одним
словом, калмыки в мыслях своих представляли, что сей путь будет для них, как прежде всегда было,
приятною прогулкою от песчаных равнин Волги и Урала до гористых вершин Иртыша.
Дражайшее нам и потомкам нашим неоцененное
слово, сей
приятный и для позднейшего рода казанского дворянства фимиам, сей глас радости, вечной славы нашей и вечного нашего веселия, в высочайшем вашего императорского величества к нам благоволения слыша, кто бы не получил из нас восторга в душу свою, чье бы не возыграло сердце о толиком благополучии своем?