Неточные совпадения
Минуты две
продолжалось молчание. Он сидел потупившись и смотрел в
землю; Дунечка стояла
на другом конце стола и с мучением смотрела
на него. Вдруг он встал...
Спускаться по таким оврагам очень тяжело. В особенности трудно пришлось лошадям. Если графически изобразить наш спуск с Сихотэ-Алиня, то он представился бы в виде мелкой извилистой линии по направлению к востоку. Этот спуск
продолжался 2 часа. По дну лощины протекал ручей. Среди зарослей его почти не было видно. С веселым шумом бежала вода вниз по долине, словно радуясь тому, что наконец-то она вырвалась из-под
земли на свободу. Ниже течение ручья становилось спокойнее.
В усадьбе и около нее с каждым днем становится тише; домашняя припасуха уж кончилась, только молотьба еще в полном ходу и будет
продолжаться до самых святок. В доме зимние рамы вставили, печки топить начали; после обеда, часов до шести, сумерничают, а потом и свечи зажигают; сенные девушки уж больше недели как уселись за пряжу и работают до петухов, а утром, чуть свет забрезжит, и опять
на ногах. Наконец в половине октября выпадает первый снег прямо
на мерзлую
землю.
На время небо опять прояснилось; с него сбежали последние тучи, и над просыхающей
землей, в последний раз перед наступлением зимы, засияли солнечные дни. Мы каждый день выносили Марусю наверх, и здесь она как будто оживала; девочка смотрела вокруг широко раскрытыми глазами,
на щеках ее загорался румянец; казалось, что ветер, обдававший ее своими свежими взмахами, возвращал ей частицы жизни, похищенные серыми камнями подземелья. Но это
продолжалось так недолго…
Дороге, казалось, не будет конца. Лошади больше махали головами по сторонам, чем бежали вперед. Солнце сильно склонилось, но жар не унимался.
Земля была точно недавно вытопленная печь. Колокольчик то начинал биться под дугой, как бешеный и потерявший всякое терпение, то лишь взвизгивал и шипел.
На небе
продолжалось молчаливое передвижение облаков, по
земле пробегали неуловимые тени.
Это было его последнее слово. Агония
продолжалась до двух с половиною часов пополудни. Тотчас после смерти с него был снят прекрасный портрет масляными красками, который и был передан г-же К… 29-го его похоронили
на протестантском кладбище; в могилу его, прежде чем засыпать ее
землею, мы набросали красных и белых цветов, перемешанных с зеленью, — то были национальные цвета Италии».
Фельдшер вышел
на двор поглядеть: как бы не уехал Калашников
на его лошади. Метель всё еще
продолжалась. Белые облака, цепляясь своими длинными хвостами за бурьян и кусты, носились по двору, а по ту сторону забора, в поле, великаны в белых саванах с широкими рукавами кружились и падали, и опять поднимались, чтобы махать руками и драться. А ветер-то, ветер! Голые березки и вишни, не вынося его грубых ласок, низко гнулись к
земле и плакали: «Боже, за какой грех ты прикрепил нас к
земле и не пускаешь
на волю?»
Минут пять
продолжалось глубокое молчанье… Только и слышны были заунывное пение
на земле малиновки да веселая песня жаворонка, парившего в поднебесье.
По словам старых охотников дербник бывает очень мал, не более копчика, и соединяет в себе свойства сокола и ястреба, то есть бьет птицу сверху и ловит в угон; что
на травлю всегда пускают двух дербников, что ими травят только мелкую птицу и что самая веселая охота напускать их
на жаворонков в то время, когда жаворонок сам поднимется высоко от
земли: один дербник бьет его сверху вниз, а другой, не допуская садиться, подбивает снизу вверх; что эта потеха
продолжается иногда несколько минут, до тех пор, пока один из дербников поймает добычу.
А когда он переправлялся
на пароме через реку и потом, поднимаясь
на гору, глядел
на свою родную деревню и
на запад, где узкою полосой светилась холодная багровая заря, то думал о том, что правда и красота, направлявшие человеческую жизнь там, в саду и во дворе первосвященника,
продолжались непрерывно до сего дня и, по-видимому, всегда составляли главное в человеческой жизни и вообще
на земле; и чувство молодости, здоровья, силы, — ему было только двадцать два года, — и невыразимо сладкое ожидание счастья, неведомого, таинственного счастья, овладевали им мало-помалу, и жизнь казалась ему восхитительной, чудесной и полной высокого смысла.
Всё это было похоже
на вдохновение уж и потому, что
продолжалось недолго. Васильев скоро устал. Лондонские, гамбургские, варшавские своею массою давили его, как горы давят
землю; он робел перед этой массой, терялся; вспоминал он, что у него нет дара слова, что он труслив и малодушен, что равнодушные люди едва ли захотят слушать и понимать его, студента-юриста третьего курса, человека робкого и ничтожного, что истинное апостольство заключается не в одной только проповеди, но и в делах…
Во все время, пока
продолжался суд, Наталья Андреевна не отходила от своего мужа, утешала его как могла, читала ему псалмы, молилась с ним и за него. Последние часы его были услаждены этим ангелом, посетившим
землю, не приняв
на ней ничего земного, кроме человеческого образа. Она понемногу облегчала для него ужасный путь.
В следующие дни прорыты апроши [Апрош — ров, траншея, подход.] с трех сторон залива, в котором стоял остров с замком;
на берегу зашевелилась
земля; поднялись сопки, выше и выше; устроены батареи, и началась осада; двадцать дней
продолжалась она.
В недоумении Пизонский все еще думает, что это
продолжается бред. Он закрыл
на минуту глаза; но когда снова открыл их, видит перед собою, уже перед самим собою видит высокую большую фигуру, с головы до ног обвитую черною тканью. Она стоит, будто приросшая к
земле, и с нее тихо бежали
на землю мелкие капли воды.