Неточные совпадения
Ну а что, если дело
происходило вовсе не так, а ну как вы создали
роман, а
в нем совсем другое лицо?
О предмете моих размышлений расскажу
в следующей главе; театром же моих наблюдений преимущественно была девичья,
в которой
происходил весьма для меня занимательный и трогательный
роман.
В деле беллетристики он противник всяких психологических усложнений и анализов и требует от автора, чтоб он, без отвлеченных околичностей, но с возможно большим разнообразием «особых примет», объяснил ему, каким телом обладает героиня
романа, с кем и когда и при каких обстоятельствах она совершила первый, второй и последующие адюльтеры,
в каком была каждый раз платье, заставляла ли себя умолять или сдавалась без разговоров, и ежели дело
происходило в cabinet particulier, [
в отдельном кабинете] то
в каком именно ресторане, какие прислуживали гарсоны и что именно было съедено и выпито.
Вот что, спустя года четыре после вторичного приезда Александра
в Петербург,
происходило с главными действующими лицами этого
романа.
За одним из ужинов между супругами
произошел довольно колкий спор, несколько характеризующий разность их мировоззрений. Они заговорили о весьма скандалезной сцене
в романе Поль-де-Кока.
Приокские уезды, посреди которых
происходит действие нашего
романа, превратились
в последние десять лет
в миткалевые фабрики;
в этих же самых уездах существуют также, хотя изредка, деревушки, жители которых благодаря сносной почве занимаются хлебопашеством: мы можем, следовательно, свободно наблюдать над мужиком-фабричным, променявшим соху на челнок, ниву — на стан, и мужиком-пахарем, который остался верен земле-кормилице.
Очень удачно нарисован боярин Куродавлев, осердившийся на царя за мнимое оскорбление своего родового старшинства и живущий по-боярски
в своей отдаленной отчине; его помещичьи отношения к своим крестьянам, холопьям и бесчисленной дворне также описаны прекрасно, живо и даже верно, сказал бы я, если их придвинуть поближе к нам, то есть, если бы события
романа происходили не
в 1682, а хотя
в 1742 году, двумя поколениями позднее.
Этого греха, как и
в романах Лермонтова, видно было действительно очень много, но только
происходило все это по-раскольницки, то есть «без доказательств».
— А для большего идиотства или, как там
в романах говорят, для большей иллюзии, пойдешь к буфету и опрокидонтом рюмочки две-три. Тут уж
в голове и
в груди
происходит что-то, чего и
в сказках не вычитаешь. Человек я маленький, ничтожный, а кажется мне, что и границ у меня нет… Весь свет собой обхватываю!
В конце
романа Достоевский сообщает, что
в Раскольникове
произошел какой-то переворот, что он возродился к добру. «Это могло бы составить тему нового рассказа, но теперешний рассказ наш окончен».
Об отсутствующих же нечего было и говорить, он во всю свою болезнь ни разу не вспомнил ни про Горданова, ни про Висленева, не спросил про Филетера Ивановича и не полюбопытствовал, почему он не видал возле себя коренастого майора, а между тем
в положении всех этих лиц
произошли значительные перемены с тех пор, как мы расстались с ними
в конце третьей части нашего
романа.
Это же самое
происходит отчасти с изображаемыми
в этом
романе двумя лицами...
Я забежал вперед, чтобы сразу выяснить процесс того внутреннего брожения, какое
происходило во мне, и оттенить существенную разницу между дерптской эпопеей героя
романа"
В путь-дорогу"и тем, что сталось с самим автором.
То, что было среди них более характерного, то вошло
в сцены тех частей моего
романа"Солидные добродетели", где действие
происходит в Париже.
Город жил так, как описано
в моем
романе. Там ничего не прибавлено и не убавлено. Внешняя жизнь вообще была тихая; но не тише, чем
в средних русских губернских городах, даже бойчее по езде студентов на парных пролетках и санях, особенно когда
происходили периодические попойки и загородные экскурсии.
В самом же авторе
романа на протяжении его пятилетней выучки
в Дерпте
происходила сначала скрытая, а потом и явная борьба будущего писателя-беллетриста с"питомцем точной науки", явившимся сюда готовиться к ученой дороге.
Много было разговоров и споров о
романе; но я не помню, чтобы о нем читались рефераты и
происходили прения на публичных вечерах или
в частных домах. Бедность газетной прессы делала также то, что вокруг такого произведения раздавалось гораздо меньше шуму, чем это было бы
в начале XX века.
Репутация «бойкого пера» утвердилась за мною. Но
в округ наших сочинений уже не посылали. Не было, когда мы кончали, и тех «литературных бесед», какие
происходили прежде. Одну из таких бесед я описал
в моем
романе с известной долей вымысла по лицам и подробностям.
Там я, кроме очередной работы как корреспондент, приступил и к моему
роману"Жертва вечерняя". Но его первоначальный замысел пришел мне не
в Париже, а
в Лондоне, и совершенно так, как должно по теории"непроизвольного творчества"всегда
происходить, то есть неожиданно.
Когда я увидал, что одному цензору не справиться с этим заподозренным — пока еще не радикальной публикой, а цензурным ведомством —
романом, я попросил, чтобы ко мне на редакционную квартиру, кроме де Роберти, был отряжен еще какой-нибудь заслуженный цензор и чтобы чтение
произошло совместно,
в присутствии автора.
В «Подростке», как и
в «Бесах», как и во многих других произведениях, Достоевский прибегает к такому художественному приему, что действие
романа начинается после того, как
в жизни героев
происходит что-то очень важное, определяющее дальнейшее течение событий.
Зимой — именно
в то время,
в которое
происходит начало действия нашего
романа, — зимой, говорю я, сад с окованными водами, с голыми деревьями, этикетно напудренными морозом, с пустыми дорожками, по которым жалобно гуляет ветер, с остовами статуй, беспорядочно окутанных тогами, как саванами, еще живее представляет ужас, царствующий около его владельца.
Весь
роман с Полиной представлялся ему ребячеством
в сравнении с тем, что
произошло два часа тому назад.
В то время, когда
происходило действие нашего
романа, замок Гельмет (так будем называть вообще мызу и поместье под этим именем) принадлежал баронессе Амалии Зегевольд по правам аллодиальным [Родонаследственным.], утвержденным редукционной комиссией, с грехом пополам,
в уважение к ее родственным связям с председателем комиссии, деспотическим графом Гастфером.
Дом имеет множество входов и выходов, и ревнивые мужья и жены, как и строгие отцы и матери, и чересчур наблюдательные братцы положительно могут потеряться
в этом лабиринте коридоров и переходов, среди этих безмолвных стен, за которыми
происходят интересующие их
романы.
Это был первый период казней. Он продолжался до вступления Иоанна
в первый брак с юною Анастасиею, дочерью вдовы Захарьиной, муж которой,
Роман Юрьевич, был окольничьим, а потом и боярином Иоанна III. Род их
происходил от Андрея Кобылы, въехавшего к нам из Пруссии
в XIV веке.