Неточные совпадения
Стародум. Оставя его, поехал я немедленно, куда звала меня должность.
Многие случаи имел я отличать себя. Раны мои доказывают, что я их и не
пропускал. Доброе мнение обо мне начальников и войска было лестною наградою службы моей, как вдруг получил я известие, что граф, прежний мой знакомец, о котором я гнушался вспоминать, произведен чином, а обойден я, я, лежавший тогда от ран в тяжкой болезни. Такое неправосудие растерзало мое сердце, и я тотчас взял отставку.
Сообразив и припоминая несколько дорогу, он догадался, что
много было поворотов, которые все
пропустил он мимо.
Какие-то бродяги
пропустили между ними слухи, что наступает такое время, что мужики должны <быть> помещики и нарядиться во фраки, а помещики нарядятся в армяки и будут мужики, — и целая волость, не размысля того, что слишком
много выйдет тогда помещиков и капитан-исправников, отказалась платить всякую подать.
Он
многое, впрочем,
пропустил, что и надо было
пропустить, между прочим и о сцене в конторе со всеми последствиями.
—
Много раз, не нарочно, может быть, а я не
пропустила.
Могло повлиять и глупое известие об этом флигель-адъютанте бароне Бьоринге… Я тоже вышел в волнении, но… То-то и есть, что тогда сияло совсем другое, и я так
много пропускал мимо глаз легкомысленно: спешил
пропускать, гнал все мрачное и обращался к сияющему…
Меня это сразу заинтересовало, почти удивило, и, признаюсь, без Версилова я бы
многое пропустил без внимания и не оценил в этом старике, оставившем одно из самых прочных и оригинальных воспоминаний в моем сердце.
Позолота на капителях и базах, на карнизах и арабесках частью поблекла, частью совсем слиняла; паркетный пол во
многих местах покоробило от сырости, точно он вспух; громадные окна скупо
пропускали свет из-за своих потемневших штофных драпировок.
Вижу, однако, что так более продолжать не могу, уже потому даже, что
многого не расслышал, в другое
пропустил вникнуть, третье забыл упомнить, а главное, потому, что, как уже и сказал я выше, если все припоминать, что было сказано и что произошло, то буквально недостанет у меня ни времени, ни места.
Аркадий Павлыч говорит голосом мягким и приятным, с расстановкой и как бы с удовольствием
пропуская каждое слово сквозь свои прекрасные, раздушенные усы; также употребляет
много французских выражений, как-то: «Mais c’est impayable!» [Забавно! (фр.)], «Mais comment donc!» [Как же! (фр.)] и пр.
На улице, перед низкой оградой сада, собралось довольно
много народа: добрые граждане городка Л. не хотели
пропустить случая поглазеть на заезжих гостей.
В комнате был один человек, близкий с Чаадаевым, это я. О Чаадаеве я буду еще
много говорить, я его всегда любил и уважал и был любим им; мне казалось неприличным
пропустить дикое замечание. Я сухо спросил его, полагает ли он, что Чаадаев писал свою статью из видов или неоткровенно.
Он
много прощал или, лучше,
пропускал сквозь пальцы, но нарушения форм и приличий выводили его из себя, и тут он становился без всякой терпимости, без малейшего снисхождения и сострадания.
—
Много пропустил. Все равно не догонишь. Будут пороть… Я вот не учусь совсем… Хочу в телеграфисты…
Отец Паншина доставил сыну своему
много связей; тасуя карты между двумя робберами или после удачного «большого шлема», он не
пропускал случая запустить словечко о своем «Володьке» какому-нибудь важному лицу, охотнику до коммерческих игр.
Ровинская, подобно
многим своим собратьям, не
пропускала ни одного дня, и если бы возможно было, то не
пропускала бы даже ни одного часа без того, чтобы не выделяться из толпы, не заставлять о себе говорить: сегодня она участвовала в лжепатриотической манифестации, а завтра читала с эстрады в пользу ссыльных революционеров возбуждающие стихи, полные пламени и мести.
— Две да пять, итого семь копеек… Что ж, брат Сереженька, и это деньги. Семь раз по семи, — вот он и полтинник набежал, значит, все мы трое сыты, и ночлег у нас есть, и старичку Лодыжкину, по его слабости, можно рюмочку
пропустить, недугов
многих ради… Эх, не понимают этого господа! Двугривенный дать ему жалко, а пятачок стыдно… ну и велят идти прочь. А ты лучше дай хошь три копейки… Я ведь не обижаюсь, я ничего… зачем обижаться?
«Нет, это мне только так кажется, — пробовал он себя утешить и оправдаться перед собою. — Уж очень
много было в последние дни томления, ожидания и неприятностей, и я скис. Но ведь в редакциях не
пропускают вещей неудовлетворительных и плохо написанных. Вот принесет Венсан какую-нибудь чужую книжку, и я отдохну, забуду сюиту, отвлекусь, и опять все снова будет хорошо, и ясно, и мило… Перемена вкусов…»
Я
много видел на своем веку людей и ни одного не
пропускал, чтобы не рассмотреть его на обе корки.
Я даже написал одну повесть (я помню, она называлась «Маланьей»), в которой самыми негодующими красками изобразил безвыходное положение русского крепостного человека, и хотя, по тогдашнему строгому времени, цензура не
пропустила этой повести, но я до сих пор не могу позабыть (
многие даже называют меня за это злопамятным), что я автор ненапечатанной повести «Маланья».
Они еще у себя в Ассирии слышали так
много о правосудии Соломона, что старались не
пропустить ни одного из его слов, чтобы потом рассказывать о суде царя израильтян.
Повествование о грабеже шинели, несмотря на то, что нашлись такие чиновники, которые не
пропустили даже и тут посмеяться над Акакием Акакиевичем, однако же
многих тронуло.
Он говорил о том, как
много приходится работать, когда хочешь стать образцовым сельским хозяином. А я думал: какой это тяжелый и ленивый малый! Он, когда говорил о чем-нибудь серьезно, то с напряжением тянул «э-э-э-э» и работал так же, как говорил, — медленно, всегда опаздывая,
пропуская сроки. В его деловитость я плохо верил уже потому, что письма, которые я поручал ему отправлять на почту, он по целым неделям таскал у себя в кармане.
Пропустим года два… Я не хочу
В один прием свою закончить повесть.
Читатель знает, что я с ним шучу,
И потому моя спокойна совесть,
Хоть, признаюся,
много пропущуСобытий важных, новых и чудесных.
Но час придет, когда, в пределах тесных
Не заключен и не спеша вперед,
Чтоб сократить унылый эпизод,
Я снова обращу вниманье ваше
На те года, потраченные Сашей…
Тихону Павловичу стало неприятно смотреть на весёлого дьякона; он остановился и,
пропустив мимо себя
много публики, спросил у какого-то гимназиста...
Он мало смотрел по сторонам и никогда не оглядывался назад; но едва ли впереди себя видел он что-нибудь, поглощенный бездонным черным ожиданием —
много поклонов оставил он без ответа, и
много испуганных глаз встретил и
пропустил сквозь себя его скользящий, невидящий взор, прямой, как его шаги.
Между вами, господа (обратимся мы с речью к этим достопочтенным людям), есть довольно
много людей грамотных; они знают, как изображалось счастье по древней мифологии: оно представлялось как женщина с длинной косой, развеваемою впереди ее ветром, несущим эту женщину; легко поймать ее, пока она подлетает к вам, но
пропустите один миг — она пролетит, и напрасно погнались бы вы ловить ее: нельзя схватить ее, оставшись позади.
Мимо ушей
пропускал Алексей рассказы несмолкавшего Ефрема…
Много в те минуты дум у него было передумано.
Мы с ним ладили все время, пока я лично занимался возней с цензурой. Он
многое пропускал, что у другого бы погибло. Но даже когда и отказывался что-либо подписать, то обращал вас к своему свояку, и я помню, что раз корректуру, отмеченную во
многих местах красным карандашом, сенатор подмахнул с таким жестом, как будто он рисковал своей головой.
Далее она рассказала, как в течении двух десятков лет она бродила по Сибири, живя в услужении в городах и селах…
Многое она
пропускала, но Егор Никифоров понимал, на что она подчас решалась от безысходной нужды… Два последних года она по летам приходила на заимку Толстых и жила в тайге, посещая могилу отца своего ребенка.
И действительно, зимою у нее бывало жарко, но зато летом полусгнившая тесовая крыша
пропускала течь, так что в зале, во
многих местах бумага, которой был оклеен потолок, отмокла и висела в виде широких воронок.
— Еще два письма
пропущу, а третье прочту, — строго сказал князь, — боюсь,
много вздору пишете. Третье прочту.