Неточные совпадения
Но это менее всего означает, что
война подлежит расценке с точки зрения моральных прерогатив
противников.
Когда я объявляю
войну, то каким-то образом всегда так устроивается, что я нахожу своего
противника вооруженным прекраснейшим шасспо, а сам нападаю на него с кремневым ружьем, у которого, вдобавок, вместо кремня вставлена крашенная под кремень чурочка.
«Можно по крайней мере предположить уменьшение огромных расходов, которые нужны при теперешнем военном устройстве, имеющем целью возможность в 24 часа захватить владения
противника и дать решительное сражение через неделю после объявления
войны!»
Дипломатическая поддержка Италии Францией и Россией повлекла дальнейший отход Италии от Тройственного Союза (союз Германии, Австро-Венгрии и Италии, заключенный в 1882 г.), резкое ухудшение итало-германских отношений, а впоследствии вступление Италии в империалистическую
войну на стороне
противников Германии.]
Наш солдат остался тем же необыкновенным солдатом, каким был всегда, но
противник оказался вовсе не таким слабым, как думали, и вот уже четыре месяца, как
война объявлена, а на нашей стороне еще нет решительного успеха.
Беседа коснулась обнаруженного нами в настоящей
войне незнания сил
противника.
Прибавьте ко всему этому азиатскую хитрость, наблюдательность и предусмотрительность до ничтожных мелочей, которые часто во время
войны играют крупную роль, и вы должны будете признаться, что Россия имеет в японцах недюжинных и достойных её
противников.
Война уже давно была в полном разгаре — саксонский курфюрст уже бежал в свое польское королевство. Дрезден был занят, австрийцы всюду разбиты, а Россия все еще медлила принять в ней обещанное участие, как бы чего-то выжидая. Армия готовилась исподволь, не торопясь, главнокомандующий еще не был назначен, и вообще, при дворе, видимо, не спешили. Эта медленность сулила мало хорошего ввиду такого
противника, как Фридрих.
Они говорили, что без сомнения
война, особенно с таким гением как Бонапарте (его опять называли Бонапарте) требует глубокомысленнейших соображений, глубокого знания науки, и в этом деле Пфуль гениален; но вместе с тем нельзя не признать того, что теоретики часто односторонни, и потому не надо вполне доверять им, надо прислушиваться и к тому, чтò говорят
противники Пфуля, и к тому, чтò говорят люди практические, опытные в военном деле, и изо всего взять среднее.
Войну такого рода назвали партизанскою и полагали, что, назвав ее так, объяснили ее значение. Между тем, такого рода
война не только не подходит ни под какие правила, но прямо противуположна известному и, признанному за непогрешимое, тактическому правилу. Правило это говорит, что атакующий должен сосредоточивать свои войска с тем, чтобы в момент боя быть сильнее
противника.
Наполеон чувствовал это и с самого того времени, когда он в правильной позе фехтования остановился в Москве и вместо шпаги
противника, увидал поднятую над собой дубину, он не переставал жаловаться Кутузову и императору Александру на то, что
война велась противно всем правилам (как будто существуют какие-то правила для того, чтоб убивать людей).