И снова похабно выругался, точно
пьяный монах. Раскрылся овраг, развернул свои стены по полю и, наклонив их, слил с темнотой.
Неточные совпадения
— Мне тюремный священник посоветовал. Я, будучи арестантом, прислуживал ему в тюремной церкви, понравился, он и говорит: «Если — оправдают, иди в
монахи». Оправдали. Он и схлопотал. Игумен — дядя родной ему.
Пьяный человек, а — справедливый. Светские книги любил читать — Шехерезады сказки, «Приключения Жиль Блаза», «Декамерон». Я у него семнадцать месяцев келейником был.
Да и приличнее тебе будет у
монахов, чем у меня, с
пьяным старикашкой да с девчонками… хоть до тебя, как до ангела, ничего не коснется.
После каждой рюмки Никита, отщипнув сухими и очень белыми пальцами мякиш хлеба, макал его в мёд и не торопясь жевал; тряслась его серая, точно выщипанная бородёнка. Незаметно было, чтоб вино охмеляло
монаха, но мутноватые глаза его посветлели, оставаясь всё так же сосредоточены на кончике носа. Пётр пил осторожно, не желая показаться брату
пьяным, пил и думал...
Начал я жить в этом
пьяном тумане, как во сне, — ничего, кроме Антония, не вижу, но он сам для меня — весь в тени и двоится в ней. Говорит ласково, а глаза — насмешливы. Имя божие редко произносит, — вместо «бог» говорит «дух», вместо «дьявол» — «природа», но для меня смысл словами не меняется.
Монахов и обряды церковные полегоньку вышучивает.
Почти
пьяный, Пэд одобрительно мычал, пытаясь затянуть песню, но ничего, кроме хриплого рева, не выходило из его воспаленной глотки, привычной к мелодиям менее, чем
монах к сену. Несмотря на это, он испытывал неверное счастье пьяницы, мечтательное блаженство медведя, извлекающего из расщепленного пня дребезжащую ноту.
Найти такое можно.
Был в Чудове
монах, Григорьем звали,
Стрелецкий сын, из Галича. Бежал
Недавно он и,
пьяный, похвалялся:
«Царем-де буду на Москве...
Монах улыбался и шатался как
пьяный.
Старуха сконфузилась, уронила пряник и тихо поплелась к плотине… Сцена эта произвела тяжелое впечатление. Не говоря уж о
монахах, которые вскрикнули и в ужасе развели руками, даже
пьяный Евсей окаменел и испуганно уставился на своего хозяина. Понял ли мельник выражение лиц
монахов и работника, или, быть может, в груди его шевельнулось давно уже уснувшее чувство, но только и на его лице мелькнуло что-то вроде испуга…
Наступило молчание.
Монахи снесли в сарай последний мешок и сели на телегу отдыхать…
Пьяный Евсей всё еще мял в руках сеть и клевал носом.
Пьяные слова горожанина были дерзки и неприличны, но странным образом подействовали на настоятеля. Старик переглянулся со своими
монахами, побледнел и сказал...