Неточные совпадения
В это время слышны шаги и откашливания
в комнате Хлестакова. Все спешат наперерыв к дверям, толпятся и стараются выйти, что происходит не без того, чтобы не притиснули кое-кого.
Раздаются вполголоса восклицания...
— Посмотрим, однако ж, — сказал Вулич. Он взвел опять курок, прицелился
в фуражку, висевшую над окном; выстрел
раздался — дым наполнил
комнату. Когда он рассеялся, сняли фуражку: она была пробита
в самой середине, и пуля глубоко засела
в стене.
Неожиданным образом звякнули вдруг, как с облаков, задребезжавшие звуки колокольчика,
раздался ясно стук колес подлетевшей к крыльцу телеги, и отозвались даже
в самой
комнате тяжелый храп и тяжкая одышка разгоряченных коней остановившейся тройки.
И несколько раз задохнувшись, вырывался с новою силою генеральский хохот,
раздаваясь от передней до последней
комнаты в высоких звонких генеральских покоях.
— Да что ж тебе? Ну, и ступай, если захотелось! — сказал хозяин и остановился: громко, по всей
комнате раздалось храпенье Платонова, а вслед за ним Ярб захрапел еще громче. Уже давно слышался отдаленный стук
в чугунные доски. Дело потянуло за полночь. Костанжогло заметил, что
в самом деле пора на покой. Все разбрелись, пожелав спокойного сна друг другу, и не замедлили им воспользоваться.
Спор громче, громче; вдруг Евгений
Хватает длинный нож, и вмиг
Повержен Ленский; страшно тени
Сгустились; нестерпимый крик
Раздался… хижина шатнулась…
И Таня
в ужасе проснулась…
Глядит, уж
в комнате светло;
В окне сквозь мерзлое стекло
Зари багряный луч играет;
Дверь отворилась. Ольга к ней,
Авроры северной алей
И легче ласточки, влетает;
«Ну, — говорит, — скажи ж ты мне,
Кого ты видела во сне...
Я бросился вон из
комнаты, мигом очутился на улице и опрометью побежал
в дом священника, ничего не видя и не чувствуя. Там
раздавались крики, хохот и песни… Пугачев пировал с своими товарищами. Палаша прибежала туда же за мною. Я подослал ее вызвать тихонько Акулину Памфиловну. Через минуту попадья вышла ко мне
в сени с пустым штофом
в руках.
Дядя Хрисанф, пылая, волнуясь и потея, неустанно бегал из
комнаты в кухню, и не однажды случалось так, что
в грустную минуту воспоминаний о людях, сидящих
в тюрьмах, сосланных
в Сибирь,
раздавался его ликующий голос...
Мальчики ушли. Лидия осталась, отшвырнула веревки и подняла голову, прислушиваясь к чему-то. Незадолго пред этим сад был обильно вспрыснут дождем, на освеженной листве весело сверкали
в лучах заката разноцветные капли. Лидия заплакала, стирая пальцем со щек слезинки, губы у нее дрожали, и все лицо болезненно морщилось. Клим видел это, сидя на подоконнике
в своей
комнате. Он испуганно вздрогнул, когда над головою его
раздался свирепый крик отца Бориса...
Ее крупная фигура покачивалась, и как будто это она встряхивала сумрак. Самгин возвратился
в зал, вспомнив, что тихий роман с Никоновой начался
в такой же дождливый вечер; это воспоминание тотчас же вызвало у него какую-то торжественную грусть.
В маленькой
комнате шлепались на пол мокрые тряпки, потом
раздался возмущенный возглас...
Довести эту мысль до конца он не успел, потому что
в коридоре
раздались тяжелые шаги, возня и воркующий голос соседа по
комнате.
Дамы начали смеяться и перешептываться; некоторые из мужчин улыбались; готовился опять взрыв хохота, но
в эту минуту
в комнате раздалось в одно время как будто ворчанье собаки и шипенье кошки, когда они собираются броситься друг на друга. Это загудели часы.
Чуть он вздремнет, падал стул
в комнате, так, сам собою, или с шумом разбивалась старая, негодная посуда
в соседней
комнате, а не то зашумят дети — хоть вон беги! Если это не поможет,
раздавался ее кроткий голос: она звала его и спрашивала о чем-нибудь.
Только что Штольц уселся подле нее, как
в комнате раздался ее смех, который был так звучен, так искренен и заразителен, что кто ни послушает этого смеха, непременно засмеется сам, не зная о причине.
В комнате раздалась громкая оплеуха. Пораженный Обломовым
в щеку, Тарантьев мгновенно смолк, опустился на стул и
в изумлении ворочал вокруг одуревшими глазами.
Ему показалось неловко дремать сидя, он перешел на диван, положил голову на мягкую обивку дивана; а ноги вытянул. «Освежусь немного, потом примусь…» — решил он… и вскоре заснул.
В комнате раздавалось ровное, мерное храпенье.
Тут начались расспросы именно из таких, на которые Смердяков сейчас жаловался Ивану Федоровичу, то есть все насчет ожидаемой посетительницы, и мы эти расспросы здесь опустим. Чрез полчаса дом был заперт, и помешанный старикашка похаживал один по
комнатам,
в трепетном ожидании, что вот-вот
раздадутся пять условных стуков, изредка заглядывая
в темные окна и ничего
в них не видя, кроме ночи.
Караулить дом Коля не боялся, с ним к тому же был Перезвон, которому повелено было лежать ничком
в передней под лавкой «без движений» и который именно поэтому каждый раз, как входил
в переднюю расхаживавший по
комнатам Коля, вздрагивал головой и давал два твердые и заискивающие удара хвостом по полу, но увы, призывного свиста не
раздавалось.
Она упала на свое кресло и закрыла лицо ладонями.
В эту минуту вдруг
раздался в соседней
комнате слева хор собравшихся наконец мокринских девок — залихватская плясовая песня.
И, проговорив, сам заплакал.
В эту минуту
в сенях вдруг
раздался шум, кто-то вошел
в переднюю; Грушенька вскочила как бы
в страшном испуге.
В комнату с шумом и криком вбежала Феня.
— Каратаев! —
раздалось в соседней
комнате. — Каратаев, где ты? поди сюда, любезный че-а-эк!
У подъезда
раздался стук беговых дрожек, и через несколько мгновений вошел
в комнату старик высокого росту, плечистый и плотный, однодворец Овсяников…
Еще не допит чай,
раздается страшный звон колокольчика, и
в комнату влетают два студента, и,
в своей торопливости, даже не видят ее.
Мы были больше часу
в особой
комнате Перова трактира, а коляска с Матвеем еще не приезжала! Кетчер хмурился. Нам и
в голову не шла возможность несчастия, нам так хорошо было тут втроем и так дома, как будто мы и всё вместе были. Перед окнами была роща, снизу слышалась музыка и
раздавался цыганский хор; день после грозы был прекрасный.
Во внутренних
комнатах царила мертвая тишина; только по временам
раздавался печальный крик какаду, несчастный опыт его, картавя, повторить человеческое слово, костяной звук его клюва об жердочку, покрытую жестью, да противное хныканье небольшой обезьяны, старой, осунувшейся, чахоточной, жившей
в зале на небольшом выступе изразцовой печи.
В девичьей остается одна денщица, обыкновенно из подростков, которая убирает посуду, метет
комнату и принимается вязать чулок, чутко прислушиваясь, не
раздадутся ли
в барыниной спальне шаги Анны Павловны Затрапезной.
Он остановился, как будто злоба мешала ему говорить.
В комнате стало жутко и тихо. Потом он повернулся к дверям, но
в это время от кресла отца
раздался сухой стук палки о крашеный пол. Дешерт оглянулся; я тоже невольно посмотрел на отца. Лицо его было как будто спокойно, но я знал этот блеск его больших выразительных глаз. Он сделал было усилие, чтобы подняться, потом опустился
в кресло и, глядя прямо
в лицо Дешерту, сказал по — польски, видимо сдерживая порыв вспыльчивости...
По ночам
в темных
комнатах раздавались стуки, шопоты, шорохи, вздохи и стоны.
На уроках всегда бывало так тихо, что одни голоса учителей, занимавшихся
в разных
комнатах,
раздавались по всему пансиону.
— Эх, курочки-и! — закричал, засвистел мужик, трогая лошадей вожжами, наполнив тишину весельем; лошади дружно рванули
в поле, я поглядел вслед им, прикрыл ворота, но, когда вошел
в пустую кухню, рядом
в комнате раздался сильный голос матери, ее отчетливые слова...
Громадная казенная квартира с высокими и широкими
комнатами,
в которых гулко и одиноко
раздаются шаги, и длинное, тягучее время, которое некуда девать, угнетают его до такой степени, что он чувствует себя как
в плену.
Молодой доктор не отвечал и молча продолжал свои наблюдения. Наконец он положил офтальмоскоп, и
в комнате раздался его уверенный, спокойный голос...
В той самой
комнате, где некогда родился Петр, стояла тишина, среди которой
раздавался только всхлипывающий плач ребенка. Со времени его рождения прошло уже несколько дней, и Эвелина быстро поправлялась. Но зато Петр все эти дни казался подавленным сознанием какого-то близкого несчастья.
Ребенок родился
в богатой семье Юго-западного края,
в глухую полночь. Молодая мать лежала
в глубоком забытьи, но, когда
в комнате раздался первый крик новорожденного, тихий и жалобный, она заметалась с закрытыми глазами
в своей постели. Ее губы шептали что-то, и на бледном лице с мягкими, почти детскими еще чертами появилась гримаса нетерпеливого страдания, как у балованного ребенка, испытывающего непривычное горе.
— Господи, господи! —
раздавалось кругом. Все затеснились вокруг камина, все лезли смотреть, все восклицали… Иные даже вскочили на стулья, чтобы смотреть через головы. Дарья Алексеевна выскочила
в другую
комнату и
в страхе шепталась о чем-то с Катей и с Пашей. Красавица немка убежала.
— А ведь это Федя! —
раздался вдруг
в соседней
комнате за полураскрытой дверью голос Марфы Тимофеевны, — Федя, точно!
Взошли
в какую-то круглую
комнату, ощупью добрались до одной двери — и опять коридор, опять шаги
раздаются как-то страшно и торжественно, а навстречу никого не попадается.
По лестнице
раздались шаги спускающегося человека, потом по ней кто-то быстро взбежал, и
в комнату вошел казачок.
Минут десять
в зале была такая тишина, такое мертвое молчание, что, казалось, будто все лица этой живой картины окаменели и так будут стоять
в этой
комнате до скончания века. По полу только
раздавались чокающие шаги бродившей левретки.
В комнате долго только
раздавалось тяжелое детское дыхание.
Прежде чем Бертольди могла окончить дальнейшее развитие своей мысли,
в дверь
раздались два легкие удара; Лиза крикнула «войдите», и
в комнате появился Белоярцев.
В самое это время, как я вслушивался и всматривался внимательно,
в комнате дедушки
раздался плач; я вздрогнул,
в одну минуту вся девичья опустела: пряхи, побросав свои гребни и веретена, бросились толпою
в горницу умирающего.
Мари некоторое время оставалась
в прежнем положении, но как только
раздались голоса
в номере ее мужа, то она, как бы под влиянием непреодолимой ею силы, проворно встала с своего кресла, подошла к двери, ведущей
в ту
комнату, и приложила ухо к замочной скважине.
В это время
раздался звонок
в дверях, и вслед за тем послышался незнакомый голос какого-то мужчины, который разговаривал с Иваном. Павел поспешил выйти, притворив за собой дверь
в ту
комнату, где сидела Клеопатра Петровна.
В маленькой передней своей он увидел высокого молодого человека, блондина, одетого
в щегольской вицмундир,
в лаковые сапоги,
в визитные черные перчатки и с круглой, глянцевитой шляпой
в руке.
— Дарья! Дарья! —
раздавался голос Живина; на этот зов
в соседней
комнате шаркнули спичкой и замелькал огонек.
В эту минуту
раздался довольно сильный удар грома, и дождь крупным ливнем застучал
в стекла;
в комнате стемнело. Старушка словно испугалась и перекрестилась. Мы все вдруг остановились.
Но старик даже и не пошевелился. Между немцами
раздался ропот негодования. Сам Миллер, привлеченный шумом, вошел
в комнату. Вникнув
в дело, он подумал, что старик глух, и нагнулся к самому его уху.
Ровно
в восемь часов я
в сюртуке и с приподнятым на голове коком входил
в переднюю флигелька, где жила княгиня. Старик слуга угрюмо посмотрел на меня и неохотно поднялся с лавки.
В гостиной
раздавались веселые голоса. Я отворил дверь и отступил
в изумлении. Посреди
комнаты, на стуле, стояла княжна и держала перед собой мужскую шляпу; вокруг стула толпилось пятеро мужчин. Они старались запустить руки
в шляпу, а она поднимала ее кверху и сильно встряхивала ею. Увидевши меня, она вскрикнула...
Среди общего молчания
раздавались только шаги Анниньки и m-lle Эммы: девицы, обнявшись, уныло бродили из
комнаты в комнату, нервно оправляя на своих парадных шелковых платьях бантики и ленточки. Раиса Павловна сама устраивала им костюмы и, как всегда, осталась очень недовольна m-lle Эммой. Аннинька была хороша — и своей стройной фигуркой, и интересной бледностью, и лихорадочно горевшими глазами, и чайной розой, небрежно заколотой
в темных, гладко зачесанных волосах.
В комнате раздался гулкий и ясный голос хохла...