Неточные совпадения
— Она очень важна; от нее, по моим понятиям, зависит все счастье твоей жизни. Я все это время много
размышлял о том, что я хочу теперь сказать тебе… Брат, исполни обязанность твою, обязанность честного и благородного
человека, прекрати соблазн и дурной пример, который подается тобою, лучшим из
людей!
Борис часто
размышлял о том, как бы и чем испугать
людей.
Только один
человек во всем доме вполне искренне и горячо оплакивал барышню — это был, конечно, старый Лука, который в своей каморке не раз всплакнул потихоньку от всех. «Ну, такие ее счастки, — утешал самого себя старик,
размышляя о мудреной судьбе старшей барышни, — от своей судьбы не уйдешь… Не-ет!.. Она тебя везде сыщет и придавит ногой, ежели тебе такой предел положон!»
Жизнь
человека необеспеченного имеет свои прозаические интересы,
о них-то Лопухов и
размышлял.
Оттолкнувши вареник и вытерши губы, кузнец начал
размышлять о том, какие чудеса бывают на свете и до каких мудростей доводит
человека нечистая сила, заметя притом, что один только Пацюк может помочь ему.
Он пишет в статье «Реалисты»: «Конечная цель всего нашего мышления и всей деятельности каждого честного
человека все-таки состоит в том, чтобы разрешить навсегда неизбежный вопрос
о голодных и раздетых
людях; вне этого вопроса нет решительно ничего,
о чем бы стоило заботиться,
размышлять и хлопотать».
Розанов только чувствовал, что и здесь опять как-то все гадко и неумно будто. Но иногда, так же как Райнер
размышлял о народе, он
размышлял об этих
людях: это они кажутся такими, а черт их знает, что они думают и что могут сделать.
Когда умным
людям случалось заходить к маркизе, а уходя от нее,
размышлять о том, что она при них наговорила, умные
люди обыкновенно спрашивали себя...
— Ну, однако, из вашей-то школы выходили и иные
люди, не все
о маврских династиях
размышляли, а тоже и действовали, — заметил Зарницын.
Иголка все щелкала и щелкала в руках Женни, когда она,
размышляя о докторе, решала, что ей более всего жаль его, что такого
человека воскресить и приподнять для более трезвой жизни было бы отличной целью для женщины.
Надо сказать, что я несколько трушу Гриши, во-первых, потому, что я
человек чрезвычайно мягкий, а во-вторых, потому, что сам Гриша такой бесподобный и бескорыстный господин, что нельзя относиться к нему иначе, как с полным уважением. Уже дорогой я
размышлял о том, как отзовется
о моем поступке Гриша, и покушался даже бежать от моего спутника, но не сделал этого единственно по слабости моего характера.
Вслед за тем я, расхаживая по комнате, начал
размышлять почему-то
о том, что Дубков вовсе не хороший
человек.
Но вместо того чтобы действовать, я совершенно равнодушно посматривал то на лысину, то на мех и покойно
размышлял об отношениях этого
человека к своему единственному сыну и
о том, что
людям, избалованным богатством и властью, вероятно, не хочется умирать…
Третие, наконец, что партикулярные
люди о таких материях явно
размышляют,
о которых в прежнее время даже генералам не всегда
размышлять дозволялось.
Размышляю о горестном одиночестве
человека. Интересно говорит Михаила, мыслям своим верует, вижу я их правду, но — почему холодно мне? Не сливается моя душа с душою этого
человека, стоит она одиноко, как среди пустыни…
Думал ли он
о том, как он завтра прихватит язык лошади и вольет ей в рот эту удивительную микстуру, или он
размышлял о том, как для нужного
человека ни у кого не бывает отказа, и что вот Никита прислал-таки табачку.
Просидели до позднего вечера, и с той поры Бурмистров стал всем говорить, что Яков Захаров — умнейший
человек на земле. Но, относясь к Тиунову с подчеркнутым уважением, он чувствовал себя неловко перед ним и, вспоминая
о доносе,
размышлял...
Вне дома
о. Игнатию приходилось говорить много: с причтом и с прихожанами, при исполнении треб, и иногда с знакомыми, где он играл в преферанс; но, когда он возвращался домой, он думал, что весь день молчал. Это происходило оттого, что ни с кем из
людей о. Игнатий не мог говорить
о том главном и самом для него важном,
о чем он
размышлял каждую ночь: отчего умерла Вера?
Если
люди не занимаются исследованиями, а если и занимаются ими, но не успевают в них, то пусть они не отчаиваются и не останавливаются; если
люди не расспрашивают просвещенных
людей про сомнительные вещи, которых они не знают, а если, и расспрашивая, они не делаются более просвещенными, — пусть они не отчаиваются; если
люди не
размышляют, а если и
размышляют, но не могут ясно понять, в чем сущность добра, — пусть они не отчаиваются; если
люди не различают добра от зла, а если и различают, но не имеют ясного
о нем представления, — пусть они не отчаиваются; если
люди не делают добро или, если и делают, не отдают ему всех своих сил, — пусть они не отчаиваются: то, что другие сделали бы в один раз, они сделают в десять; то, что другие сделали бы в сто раз, они сделают в тысячу.
«Вот и казнь! — подумала она. — Вот и начинается казнь! Над чем бы я прежде не остановилась ни одного мгновения, над тем я теперь
размышляю даже тогда, когда дело идет
о спасении
человека…»
И он
размышлял о том, что хорошо бы, ввиду близкой смерти, ради души, прекратить эту праздность, которая так незаметно и бесследно поглощает дни за днями, годы за годами; придумать бы для себя какой-нибудь подвиг, например, пойти бы пешком куда-нибудь далеко-далеко, отказаться бы от мяса, как этот молодой
человек.
Так проводил Ермий дни, а вечером, когда сваливал пеклый жар и лицо Ермия освежала прохлада, он, окончив свои молитвы и размышления
о боге, думал иногда и
о людях. Он
размышлял о том: как за эти тридцать лет зло в свете должно было умножиться и как под покровом ханжества и пустосвятства, заменяющего настоящее учение своими выдумками, теперь наверно иссякла уже в
людях всякая истинная добродетель и осталась одна форма без содержания.
— А я, — отвечал Памфалон, — с тобою не спорю, но говорю тебе, что я
человек очень непостоянной жизни, я ремеслом скоморох и не
о благочестии
размышляю, а я скачу, верчусь, играю, руками плещу, глазами мигаю, выкручиваю ногами и трясу головой, чтобы мне дали что-нибудь за мое посмешище.
О каком богоугождении я могу думать в такой жизни!
—
Люди дерзновенные! — раздался среди наступившей могильной тишины его грозный голос, — образумьтесь! На что покушаетесь вы и перед кем? Разве забыли вы, ослушники богопротивные, перед чьим лицом предстоите? Смиритесь и приложите внимание к грамоте, которую прочтут вам. Но предваряю вас:
размыслить хорошенько,
о чем пишет к вам законный ваш князь. Вот наместник его, прибывший к нам вчера
о вечерье.
—
Люди дерзновенные! — раздался среди наступившей могильной тишины его грозный голос. — Образумьтесь! На что покушаетесь вы и перед кем? Разве забыли вы, ослушники богопротивные, пред чьим лицом предстоите? Смиритесь и приложите внимание к грамоте, которую прочтут вам. Но предваряю вас:
размыслить хорошенько,
о чем пишет к вам законный ваш князь. Вот наместник его, прибывший к нам вчера
о вечерье.
Наоборот: чем больше я
размышляю о себе, тем ненавистнее становится мне этот
человек, ни к чему не способный, ограниченный, висевший в жизни на одной какой-то ниточке, которую всякий прохожий может оборвать.