Старик задумался. Тонкие струйки вакштафного дыма, вылетая из-под его седых усов и
разносясь по воздуху, окрашивались янтарною пронизью взошедшего солнца; куры слетели с насестей и, выйдя из закутки, отряхивались и чистили перья. Вот на мосту заиграл в липовую дудку пастух; на берегу зазвенели о водонос пустые ведра на плечах босой бабы; замычали коровы, и собственная работница протопопа, крестя зевающий рот, погнала за ворота хворостиной коровку; канарейка трещит на окне, и день во всем сиянии.
Неточные совпадения
Он умолкал на несколько мгновений и снова принимался кричать. Голос его звонко
разносился в неподвижном, чутко дремлющем
воздухе. Тридцать раз
по крайней мере прокричал он имя Антропки, как вдруг с противоположного конца поляны, словно с другого света, принесся едва слышный ответ...
И в хрустально-чистом холодном
воздухе торжественно, величаво и скорбно
разносились стройные звуки: «Святый боже, святый крепкий, святый бессмертный, помилуй нас!» И какой жаркой, ничем ненасытимой жаждой жизни, какой тоской
по мгновенной, уходящей, подобно сну, радости и красоте бытия, каким ужасом перед вечным молчанием смерти звучал древний напев Иоанна Дамаскина!
Шелки, бархаты, бриллианты сияли и горели со всех сторон;
по воздуху разнеслось благовоние.
Морозный
воздух чутко звонок, степенное карканье ворон, озабоченных холодом, весёлое треньканье синиц, смешной скрип снегирей легко
разносились по городу из конца в конец.
Подголосок шестой роты звучал изо всех сил, и, исполненные чувства и силы, звуки его чистого грудного тенора далеко
разносились по прозрачному вечернему
воздуху.
Дикие, безумные хриплые вопли вырываются из моей груди, и нет на них ответа. Громко
разносятся они в ночном
воздухе. Все остальное молчит. Только сверчки трещат по-прежнему неугомонно. Луна жалобно смотрит на меня круглым лицом.
И запели «канон за единоумершую». Далеко
по свежему утреннему
воздуху разносились стройные голоса певчей стаи, налаженной Васильем Борисычем и управляемой Марьей головщицей. Тишь стояла невозмутимая; дым ладана прямым столбом вился кверху, пламя на свечах не колебалось. Ни говором людей, ни шумом деревьев не нарушалось заунывное пенье, лишь порой всхлипывала Аксинья Захаровна да звонко заливались жаворонки в сияющем поднебесье.
И девять выстрелов гулко
разнеслись по рейду. Белый дымок из орудий застлал на минуту корвет и скоро исчез, словно растаял в
воздухе.
А на улице то и дело встречались полутемные фигуры гуляющих. Тихий говор и смех как-то таинственно
разносятся в
воздухе, словно бы говоря о людском счастье.
По временам раздавался мягкий, слегка звякающий
по крупному жесткому песку улицы шум копыт, и мимо Володи проносились с веселым смехом стройные фигуры амазонок-каначек, сидящих по-мужски на маленьких лошадках.
С заходом солнца канонада замолкла. Всю ночь
по колонным дорогам передвигались с запада на восток пехотные части, батареи, парки. Под небом с мутными звездами далеко
разносился в темноте шум колес
по твердой, мерзлой земле. В третьем часу ночи взошла убывающая луна, — желтая, в мутной дымке, как будто размазанная. Части всё передвигались, и в
воздухе стоял непрерывный, ровно-рокочущий шум колес.
Возгласы духовенства и пение клира далеко
разносились кругом
по морозному
воздуху.