Неточные совпадения
Толпе этот ответ не понравился, да и вообще она ожидала не
того. Ей казалось, что Грустилов, как только приведут к нему Линкина,
разорвет его пополам — и дело с концом. А он вместо
того разговаривает! Поэтому, едва градоначальник разинул рот, чтоб предложить второй вопросный пункт, как толпа загудела...
Кроме
того, при разводе, даже при попытке развода, очевидно было, что жена
разрывала сношения с мужем и соединялась с своим любовником.
Одно привычное чувство влекло его к
тому, чтобы снять с себя и на нее перенести вину; другое чувство, более сильное, влекло к
тому, чтобы скорее, как можно скорее, не давая увеличиться происшедшему
разрыву, загладить его.
Естественное чувство требовало от него оправдаться, доказать ей вину ее; но доказать ей вину значило еще более раздражить ее и сделать больше
тот разрыв, который был причиною всего горя.
То она ревновала его к
тем грубым женщинам, с которыми, благодаря своим холостым связям, он так легко мог войти в сношения;
то она ревновала его к светским женщинам, с которыми он мог встретиться;
то она ревновала его к воображаемой девушке, на которой он хотел,
разорвав с ней связь, жениться.
Мысли о
том, куда она поедет теперь, — к тетке ли, у которой она воспитывалась, к Долли или просто одна за границу, и о
том, что он делает теперь один в кабинете, окончательная ли это ссора, или возможно еще примирение, и о
том, что теперь будут говорить про нее все ее петербургские бывшие знакомые, как посмотрит на это Алексей Александрович, и много других мыслей о
том, что будет теперь, после
разрыва, приходили ей в голову, но она не всею душой отдавалась этим мыслям.
― Я имею несчастие, ― начал Алексей Александрович, ― быть обманутым мужем и желаю законно
разорвать сношения с женою,
то есть развестись, но притом так, чтобы сын не оставался с матерью.
В душе ее в
тот день, как она в своем коричневом платье в зале Арбатского дома подошла к нему молча и отдалась ему, — в душе ее в этот день и час совершился полный
разрыв со всею прежнею жизнью, и началась совершенно другая, новая, совершенно неизвестная ей жизнь, в действительности же продолжалась старая.
Опять, как и в первую минуту, при известии об ее
разрыве с мужем, Вронский, читая письмо, невольно отдался
тому естественному впечатлению, которое вызывало в нем отношение к оскорбленному мужу.
— Я не сержусь на тебя, — сказал он так же мрачно, — но мне больно вдвойне. Мне больно еще
то, что это
разрывает нашу дружбу. Положим, не
разрывает, но ослабляет. Ты понимаешь, что и для меня это не может быть иначе.
Но как вдруг исчезнул бы этот гнев, если бы она увидела в несчастии
того самого, на кого гневалась, как бы вдруг бросила она ему свой кошелек не размышляя, умно ли это или глупо, и
разорвала на себе платье для перевязки, если б он был ранен!
Так школьник, неосторожно задравши своего товарища и получивши за
то от него удар линейкою по лбу, вспыхивает, как огонь, бешеный выскакивает из лавки и гонится за испуганным товарищем своим, готовый
разорвать его на части; и вдруг наталкивается на входящего в класс учителя: вмиг притихает бешеный порыв и упадает бессильная ярость. Подобно ему, в один миг пропал, как бы не бывал вовсе, гнев Андрия. И видел он перед собою одного только страшного отца.
Петр Петрович очень смеялся. Он уже кончил считать и припрятал деньги. Впрочем, часть их зачем-то все еще оставалась на столе. Этот «вопрос о помойных ямах» служил уже несколько раз, несмотря на всю свою пошлость, поводом к
разрыву и несогласию между Петром Петровичем и молодым его другом. Вся глупость состояла в
том, что Андрей Семенович действительно сердился. Лужин же отводил на этом душу, а в настоящую минуту ему особенно хотелось позлить Лебезятникова.
Но «гуманный» Андрей Семенович приписывал расположение духа Петра Петровича впечатлению вчерашнего
разрыва с Дунечкой и горел желанием поскорее заговорить на эту
тему: у него было кой-что сказать на этот счет прогрессивного и пропагандного, что могло бы утешить его почтенного друга и «несомненно» принести пользу его дальнейшему развитию.
Желтые, жирные потоки света из окон храма вторгались во
тьму над толпой, раздирали
тьму, и по краям
разрывов она светилась синевато, как лед.
Думалось трезво и даже удовлетворенно, — видеть такой жалкой эту давно чужую женщину было почти приятно. И приятно было слышать ее истерический визг, — он проникал сквозь дверь. О
том, чтоб
разорвать связь с Варварой, Самгин никогда не думал серьезно; теперь ему казалось, что истлевшая эта связь лопнула. Он спросил себя, как это оформить: переехать завтра же в гостиницу? Но — все и всюду бастуют…
Он снова начал играть, но так своеобразно, что Клим взглянул на него с недоумением. Играл он в замедленном темпе, подчеркивая
то одну,
то другую ноту аккорда и, подняв левую руку с вытянутым указательным пальцем, прислушивался, как она постепенно тает. Казалось, что он ломал и
разрывал музыку, отыскивая что-то глубоко скрытое в мелодии, знакомой Климу.
Каждый из них, поклонясь Марине, кланялся всем братьям и снова — ей. Рубаха на ней, должно быть, шелковая, она — белее, светлей. Как Вася, она тоже показалась Самгину выше ростом. Захарий высоко поднял свечу и, опустив ее, погасил, —
то же сделала маленькая женщина и все другие. Не
разрывая полукруга, они бросали свечи за спины себе, в угол. Марина громко и сурово сказала...
— Кто ж будет хлопотать, если не я? — сказала она. — Вот только положу две заплатки здесь, и уху станем варить. Какой дрянной мальчишка этот Ваня! На
той неделе заново вычинила куртку — опять
разорвал! Что смеешься? — обратилась она к сидевшему у стола Ване, в панталонах и в рубашке об одной помочи. — Вот не починю до утра, и нельзя будет за ворота бежать. Мальчишки, должно быть,
разорвали: дрался — признавайся?
Захар все такой же:
те же огромные бакенбарды, небритая борода,
тот же серый жилет и прореха на сюртуке, но он женат на Анисье, вследствие ли
разрыва с кумой или так, по убеждению, что человек должен быть женат; он женился и вопреки пословице не переменился.
Он — этой внезапной радостью и этим словом: «счастье» — будто повторил свое признание в любви и предложение руки и, кроме
того, показал ей, что эгоистически радуется
разрыву ее с Марком.
Мой идеал поставлен твердо: несколько десятков десятин земли (и только несколько десятков, потому что у меня не остается уже почти ничего от наследства); затем полный, полнейший
разрыв со светом и с карьерой; сельский дом, семья и сам — пахарь или вроде
того.
Разрыв ее с Бьорингом произошел быстро и как бы сам собой,
то есть в высшей степени натурально.
Напротив, в
то смутное первое мгновение на кровати, сейчас по уходе Настасьи Егоровны, я даже и не останавливался на Ламберте, но… меня захватила пуще всего весть о ней, о
разрыве ее с Бьорингом и о счастье ее в свете, о праздниках, об успехе, о «блеске».
Я описываю тогдашние мои чувства,
то есть
то, что мне шло в голову тогда, когда я сидел в трактире под соловьем и когда порешил в
тот же вечер
разорвать с ними неминуемо.
В последнее наше пребывание в Шанхае, в декабре 1853 г., и в Нагасаки, в январе 1854 г., до нас еще не дошло известие об окончательном
разрыве с Турцией и Англией; мы знали только, из запоздавших газет и писем, что близко к
тому, — и больше пока ничего.
У него было
то же враждебное чувство к книгам, как и у берегового моего слуги: оба они не любили предмета, за которым надо было ухаживать с особенным тщанием, а чуть неосторожно поступишь, так,
того и гляди,
разорвешь.
Английские миссионеры между
тем, с своей стороны, как сказано выше, поджигали кафров к
разрыву с европейцами, надеясь извлечь из этого свои выгоды. Война была неизбежна и вскоре вспыхнула.
У томанов грубый продолговатый лист и серый ствол; у пальм светло-зеленые крепкие листья до
того, что едва
разорвешь руками.
Петухи рванулись — и через минуту большой красный петух
разорвал шпорами ноги серому, так что
тот упал на спину, а ноги протянул кверху.
Как и все люди его круга и времени, он без малейшего усилия
разорвал своим умственным ростом
те путы религиозных суеверий, в которых он был воспитан, и сам не знал, когда именно он освободился.
Он думал еще и о
том, что, хотя и жалко уезжать теперь, не насладившись вполне любовью с нею, необходимость отъезда выгодна
тем, что сразу
разрывает отношения, которые трудно бы было поддерживать. Думал он еще о
том, что надо дать ей денег, не для нее, не потому, что ей эти деньги могут быть нужны, а потому, что так всегда делают, и его бы считали нечестным человеком, если бы он, воспользовавшись ею, не заплатил бы за это. Он и дал ей эти деньги, — столько, сколько считал приличным по своему и ее положению.
Пришедшим слепым нищим он дал рубль, на чай людям он роздал 15 рублей, и когда Сюзетка, болонка Софьи Ивановны, при нем ободрала себе в кровь ногу,
то он, вызвавшись сделать ей перевязку, ни минуты не задумавшись,
разорвал свой батистовый с каемочками платок (Софья Ивановна знала, что такие платки стоят не меньше 15 рублей дюжина) и сделал из него бинты для Сюзетки.
Тотчас же найдя в ящике огромного стола, под отделом срочные,повестку, в которой значилось, что в суде надо было быть в одиннадцать, Нехлюдов сел писать княжне записку о
том, что он благодарит за приглашение и постарается приехать к обеду. Но, написав одну записку, он
разорвал ее: было слишком интимно; написал другую — было холодно, почти оскорбительно. Он опять
разорвал и пожал в стене пуговку. В двери вошел в сером коленкоровом фартуке пожилой, мрачного вида, бритый с бакенбардами лакей.
Это две стороны одного и
того же
разрыва в народной жизни.
— А, это от
того бесенка! — рассмеялся он злобно и, не распечатав конверта, вдруг
разорвал его на несколько кусков и бросил на ветер. Клочья разлетелись.
Познакомившись с редакциями, Иван Федорович все время потом не
разрывал связей с ними и в последние свои годы в университете стал печатать весьма талантливые разборы книг на разные специальные
темы, так что даже стал в литературных кружках известен.
— Коля, если вы скажете еще одно только слово,
то я с вами
разорву навеки! — властно крикнул Алеша.
По длине своей Тютихе (по-удэгейски — Ногуле) будет, пожалуй, больше всех рек южной части прибрежного района (около 80 км). Название ее — искаженное китайское слово «Что-чжи-хе»,
то есть «Река диких свиней». Такое название она получила оттого, что дикие кабаны на ней как-то раз
разорвали 2 охотников. Русские в искажении пошли еще дальше, и слово «Тютихе» [Цзю-цзи-хэ — девятая быстрая река.] исказили в «Тетиха», что уже не имеет никакого смысла.
Разрыв, который Байрон чувствовал как поэт и гений сорок лет
тому назад, после ряда новых испытаний, после грязного перехода с 1830 к 1848 году и гнусного с 48 до сегодняшнего дня, поразил теперь многих. И мы, как Байрон, не знаем, куда деться, куда приклонить голову.
Разрыв становился неминуем, но Огарев еще долго жалел ее, еще долго хотел спасти ее, надеялся. И когда на минуту в ней пробуждалось нежное чувство или поэтическая струйка, он был готов забыть на веки веков прошедшее и начать новую жизнь гармонии, покоя, любви; но она не могла удержаться, теряла равновесие и всякий раз падала глубже. Нить за нитью болезненно рвался их союз до
тех пор, пока беззвучно перетерлась последняя нитка, — и они расстались навсегда.
Тюфяев был в открытой связи с сестрой одного бедного чиновника. Над братом смеялись, брат хотел
разорвать эту связь, грозился доносом, хотел писать в Петербург, словом, шумел и беспокоился до
того, что его однажды полиция схватила и представила как сумасшедшего для освидетельствования в губернское правление.
У моего отца был еще брат, старший обоих, с которым он и Сенатор находились в открытом
разрыве; несмотря на
то, они именьем управляли вместе,
то есть разоряли его сообща.
Только внезапное появление сильного и горячего луча может при подобных условиях разбудить человеческую совесть и
разорвать цепи
той вековечной неволи, в которой обязательно вращалась целая масса людей, начиная с всевластных господ и кончая каким-нибудь постылым Кирюшкой, которого не нынче завтра ожидала «красная шапка».
Я чувствовал все возрастающий
разрыв с
тем кругом, с которым был связан, и никакого нового я еще не приобрел.
Если бы я постоянно не реализовывал себя в писании,
то, вероятно, у меня произошел бы
разрыв кровеносных сосудов.
Каждый требовал себе излюбленный напиток. Кому подавалась ароматная листовка: черносмородинной почкой пахнет, будто весной под кустом лежишь; кому вишневая — цвет рубина, вкус спелой вишни; кому малиновая; кому белый сухарный квас, а кому кислые щи — напиток, который так газирован, что его приходилось закупоривать в шампанки, а
то всякую бутылку
разорвет.
Тех героев уже не было; все мы были меньше и, пожалуй, культурнее, но легенды о героических временах казались нам занимательными и даже как будто поэтичными… Хоть дико и нелепо, но они
разрывали по — своему эту завороженную тишь однообразия и молчаливой рутины…
— Ну — засох! Вот
те и разогрела! Ах, демоны, чтоб вас
разорвало всех! Ты чего вытаращил буркалы, сыч? Так бы всех вас и перебила, как худые горшки!
Католический
разрыв церковного общества на две части сказался еще в
том, что мир был лишен священного писания как непосредственного источника религиозной жизни и духовенство стало между Евангелием и душами человеческими.