Неточные совпадения
Родительница его, из фамилии Колязиных, в девицах Agathe, а в генеральшах Агафоклея Кузьминишна Кирсанова,
принадлежала к числу «матушек-командирш», носила пышные чепцы и шумные шелковые платья, в церкви подходила первая ко кресту, говорила громко и много, допускала
детей утром к ручке, на ночь их благословляла, — словом, жила в свое удовольствие.
— Папашей именует меня, а право на это — потерял, жена от него сбежала, да и не дочью она мне была, а племянницей. У меня своих
детей не было: при широком выборе не нашел женщины, годной для материнства, так что на перекладных ездил… — Затем он неожиданно спросил: — К политической партии какой-нибудь
принадлежите?
На этой половине роль хозяйки с двенадцати лет
принадлежала Надежде Васильевне, которая из всех
детей была самой близкой сердцу Василья Назарыча.
— О
дитя мое! — воскликнул вдруг Лаврецкий, и голос его задрожал, — не мудрствуйте лукаво, не называйте слабостью крик вашего сердца, которое не хочет отдаться без любви. Не берите на себя такой страшной ответственности перед тем человеком, которого вы не любите и которому хотите
принадлежать…
Если ее действительно можно было назвать еще
ребенком, то она
принадлежала к разряду задумывающихсядетей, довольно многочисленному в наших семействах.
— Днем я
принадлежу обязанностям, которые налагает на меня отечество, — говорила она, разумея под отечеством Россию, — но вечер
принадлежит мне и моим друзьям. А впрочем, что ж! ведь и вечером мы говорим всё о них, всё о тех же милых сердцу
детях!
Услышишь о свадьбе, пойдешь посмотреть — и что же? видишь прекрасное, нежное существо, почти
ребенка, которое ожидало только волшебного прикосновения любви, чтобы развернуться в пышный цветок, и вдруг ее отрывают от кукол, от няни, от детских игр, от танцев, и слава богу, если только от этого; а часто не заглянут в ее сердце, которое, может быть, не
принадлежит уже ей.
— Гм. А правда ли, что вы, — злобно ухмыльнулся он, — правда ли, что вы
принадлежали в Петербурге к скотскому сладострастному секретному обществу? Правда ли, что маркиз де Сад мог бы у вас поучиться? Правда ли, что вы заманивали и развращали
детей? Говорите, не смейте лгать, — вскричал он, совсем выходя из себя, — Николай Ставрогин не может лгать пред Шатовым, бившим его по лицу! Говорите всё, и если правда, я вас тотчас же, сейчас же убью, тут же на месте!
Сусанна прослушала эту легенду с трепетным вниманием. В ее молодом воображении с необыкновенною живостью нарисовался этот огромный, темный храм иерусалимский, сцена убийства Адонирама и, наконец, мудрость царя Соломина, некогда изрекшего двум судившимся у него матерям, что
ребенок, предназначенный им к рассечению, должен остаться жив и
принадлежать той, которая отказалась, что она мать ему.
Дети — это любящие существа, в которых все, начиная от них самих и кончая последней тряпкой, которую они на себе имеют, — все
принадлежит родителям.
— Мы, бабушка, целый день всё об наследствах говорим. Он все рассказывает, как прежде, еще до дедушки было… даже Горюшкино, бабушка, помнит. Вот, говорит, кабы у тетеньки Варвары Михайловны
детей не было — нам бы Горюшкино-то
принадлежало! И дети-то, говорит, бог знает от кого — ну, да не нам других судить! У ближнего сучок в глазу видим, а у себя и бревна не замечаем… так-то, брат!
Графиня начала покровительствовать всех горничных и прижимать к сердцу засаленных
детей кучера, — период, после которого девушке или тотчас надобно идти замуж, или начать нюхать табак, любить кошек и стриженых собачонок и не
принадлежать ни к мужескому, ни к женскому полу.
Уже час постукивала она вальком, когда услышала за спиною чьи-то приближающиеся шаги. Нимало не сомневаясь, что шаги эти
принадлежали тетушке Анне, которая спешила, вероятно, сообщить о крайней необходимости дать как можно скорее груди
ребенку (заботливость старушки в деле кормления кого бы то ни было составляла, как известно, одно из самых главных свойств ее нрава), Дуня поспешила положить на камень белье и валек и подняла голову. Перед ней стоял Захар.
Рефератом этим было на незыблемых основаниях установлено: 1) что стихотворение"Под вечер осенью ненастной"несомненно
принадлежит Пушкину; 2) что в первоначальной редакции первый стих читался так:"Под вечерок весны ненастной", но потом, уже по зачеркнутому, состоялась новая редакция; 3) что написано это стихотворение в неизвестном часу, неизвестного числа, неизвестного года, и даже неизвестно где, хотя новейшие библиографические исследования и дозволяют думать, что местом написания был лицей; 4) что в первый раз оно напечатано неизвестно когда и неизвестно где, но потом постоянно перепечатывалось; 5) что на подлинном листе, на котором стихотворение было написано (за сообщение этого сведения приносим нашу искреннейшую благодарность покойному библиографу Геннади),сбоку красовался чернильный клякс, а внизу поэт собственноручно нарисовал пером девицу, у которой в руках
ребенок и которая, по-видимому, уже беременна другим: и наконец 6) что нет занятия более полезного для здоровья, как библиография.
Жена Игнатия Долинского, сиротка, выросшая «в племянницах» в одном русском купеческом доме,
принадлежала к весьма немалочисленному разряду наших с детства забитых великорусских женщин, остающихся на целую жизнь безответными, сиротливыми
детьми и молитвенницами за затолокший их мир божий.
Анна Михайловна и Дорушка, как мы уже знаем из собственных слов последней,
принадлежали к одному гербу: первая была дочерью кучера княгини Сурской, а вторая, родившаяся пять лет спустя после смерти отца своей сестры, могла считать себя безошибочно только
дитем своей матери.
Уж нет прежней веселости, непринужденных разговоров, шуток, смеха, нет взаимных ласк и той радости, какая волновала
детей, жену и меня, когда мы сходились, бывало, в столовой; для меня, занятого человека, обед был временем отдыха и свидания, а для жены и
детей праздником, правда, коротким, но светлым и радостным, когда они знали, что я на полчаса
принадлежу не науке, не студентам, а только им одним и больше никому.
— Все это верно, но я сам русский, и мои родные русские, и
дети мои должны
принадлежать к русской вере.
— Так как волк человек женатый, то только одна половина хвоста
принадлежит ему, а другая половина
принадлежит жене его и
детям. Покажи, волк, сколько у тебя от хвоста осталось.
Вы не оставляете ему даже последнего убежища, где он еще чувствует себя человеком, где он любит и не боится; вы говорите: «Его община — не община, его семейство — не семейство, его жена — не жена: прежде чем ему, она
принадлежит помещику; его
дети — не его
дети; кто знает, кто их отец?»
Не приписывай самому себе того, что не тебе
принадлежит; благодари судьбу за то, что она тебе доставила выгоды против других
детей, но не думай, что ты лучше их.
По природе своей и по первоначальному воспитанию, под влиянием матери, с которой, конечно, хорошо знакомы читатели «Семейной хроники», автор вовсе не
принадлежал к числу
детей, рано втягивающихся в практическую жизнь и с первых дней жизни изостряющих все свои способности для живого и пытливого наблюдения ее явлений.
Также настоял Блондель, чтобы в нотариальный акт были внесены следующие условия: а) звери должны быть накормлены по крайней мере полсуток назад; в) контроль кормления
принадлежит помощнику Блонделя; с) ввиду крайней опасности номера женщины и
дети во время его исполнения в манеж не допускаются и d) Блонделю предоставляется выбор костюма.
С этого и надо начать: надо отрешиться от всего того, что нам не
принадлежит, отрешиться настолько, чтобы оно не было нашим хозяином, отрешиться от всего, что нужно телу, отрешиться от любви к богатству, к славе, к должностям, почестям, отрешиться от своих
детей, жены, братьев. Надо сказать себе, что всё это не твоя собственность.
Наконец Сусанна Ивановна решительно объявила ему, что жить более с ним не намерена и уезжает сегодня же, что он с
детьми может оставаться в деревне, а она со своей стороны, так как все состояние
принадлежит ей, будет высылать ему и
детям ежегодно известного рода пенсию, и засим просит считать ее свободною во всех отношениях.
— Эта характеристика впечатлений, замечательная по своей меткости,
принадлежит одной из лучших и честных статей того времени об „Отцах и
Детях“ [«Библиотека для чтения», май 1862.
Божественные энергии, действующие в мире,
принадлежат вечности Абсолютного, а то, что
принадлежит самому миру в его процессе, существует лишь в относительном: мир покоится в лоне Божием, как
дитя в утробе матери.
Дети в своем мышлении являются выше или ниже логического разума, но во всяком случае вне его, и тем не менее сам воплотившийся Логос мира указал в них норму совершенного бытия, «ибо им
принадлежит Царствие Божие» [Точнее: «ибо таковых есть Царство Небесное» (Мф. 19:14).
Такой хороший муж, двое
детей…
принадлежит к порядочному кругу, корчит всегда из себя святую и — вдруг, можешь себе представить…
Прадед Семена Родионовича, Кирилл Дементьев Богачев в конце XVII века числился в разряде «тульских казенных кузнецов и ствольных заворщиков»; иными словами: был житель Тулы и
принадлежал к податному сословию, между тем как предки его в первой половине XVII века числились в разряде бояр и
детей боярских.
Что возглас этот
принадлежал Лидочке, Бобка не сомневался, но каким образом могла Лидочка видеть его, Бобку, в его костюме маленького ангела, этого уже мальчик понять не мог. Он быстро взглянул в ту сторону, где сидела слепая, и… даже дыхание захватило от волнения и неожиданности в груди
ребенка.
Его доброе сердце не могло не понимать всей гнусности затеянного им с барином дела, и ему то и дело мерещился во сне в даже наяву бедный, ни в чем не повинный
ребенок, отнятый от родной матери и брошенный волею одного человека в совершенно другую обстановку, нежели та, которая
принадлежит ему по праву рождения.
Отец Илларион бедствовал едва ли не более других, так как
принадлежал к пастырям церкви, не дававшим поблажки своим духовным
детям, а потому последние не очень-то несли ему «дары», составлявшие главное подспорье в священническом хозяйстве.
— Проснитесь, мои
дети, — сказала она солдатам, — и слушайте меня. Хотите ли вы следовать за дочерью Петра Первого? Вы знаете, что престол
принадлежит мне, несправедливость, причиненная мне, отзывается на всем нашем бедном народе, и он изнывает под игом немецким. Освободимся от этих гонителей.
Вся отдавшаяся своему
ребенку, проводившая у его колыбели дни и часть ночей, она, естественно, стала почти чужой для мужа, на которого эта написанная на лице молодой женщины постоянная забота о своей малютке действовала угнетающим образом. Он чувствовал, что отныне она не
принадлежит ему всецело, он шел далее — он был уверен, что даже в то время, когда он держал ее в своих объятиях, она думала не о нем, а своей дочери.
— Вот как! Меня объявили умершей! Тебе не хотели оставить даже воспоминания о матери! Это неправда, Ося, я жива, я стою перед тобой. Посмотри на мои черты, ведь они и твои также.
Дитя мое, неужели ты не чувствуешь, что
принадлежишь мне?..
Ее
ребенок и без того так мало
принадлежал ей.
— Я понимаю, что ты скрываешь от матери, которая не одобряет твоих симпатий. Она и теперь осудила бы тебя за то, что ты сидишь у меня на коленях. Ну, да ничего. Ты для меня то же любимое
дитя, которое десять-двенадцать лет тому назад я носил на руках. Но тогда твое сердце
принадлежало только мне, а теперь…
— Причина та, — медленно, отделяя каждое слово, заговорила она, — что если я теперь уйду от вас, то буду располагать будущностью, которая мне не
принадлежит, я буду виновна перед
ребенком, которого вы отец…
Как чудно хороши и как порой деспотически жестоки эти первые месяцы, когда
дитя освобождается постепенно от продолжающейся еще некоторое время бессознательной утробной жизни: первая улыбка — признак возникающего сознания, беспричинный часто плач, как ножом режущий сердце матери, капризы и даже гнев существа, о котором еще не решен вопрос,
принадлежит ли оно земле или небу, — все это заставляет трепетать за начинающую нить жизни, которую способно оборвать легкое веяние зефира.
Сама Лорина со старшим сыном и старшею дочерью выехала из дому, который по наследству
принадлежал детям от первой жены, и переехала в наемную квартиру.
Вернувшись домой, Пьер долго не мог заснуть, думая о том, чтó с ним случилось. Что́ же случилось с ним? Ничего. Он только понял, что женщина, которую он знал
ребенком, про которую он рассеянно говорил: «да, хороша», когда ему говорили, что Элен красавица, он понял, что эта женщина может
принадлежать ему.
Предмет, в который погрузилась вполне Наташа — была семья, т. е. муж, которого надо было держать так, чтоб он нераздельно
принадлежал ей, дому, — и
дети, которых надо было носить, рожать, кормить и воспитывать.
И все, что
принадлежало Ивану Порфирычу Копрову и касалось его, интересовало попа так, что иногда по целым дням он не мог думать ни о чем другом, кроме старосты, его жены, его
детей и богатства.