По реке и окружающим ее инде болотам все породы уток и куликов, гуси, бекасы, дупели и курахтаны вили свои гнезда и разнообразным криком и писком наполняли воздух; на горах же, сейчас превращавшихся в равнины, покрытые тучною травою, воздух оглашался другими особенными свистами и голосами; там водилась во множестве вся степная птица: дрофы, журавли, стрепета, кроншнепы и кречетки; по лесистым отрогам жила бездна тетеревов;
река кипела всеми породами рыб, которые могли сносить ее студеную воду: щуки, окуни, голавли, язи, даже кутема и лох изобильно водились в ней; всякого зверя и в степях и лесах было невероятное множество; словом сказать: это был — да и теперь есть — уголок обетованный.
Неточные совпадения
Как нарочно, это случилось в ту самую пору, когда страсть к законодательству приняла в нашем отечестве размеры чуть-чуть не опасные; канцелярии
кипели уставами, как никогда не
кипели сказочные
реки млеком и медом, и каждый устав весил отнюдь не менее фунта.
Цветы и ленты на шляпе, вся веселится бурлацкая ватага, прощаясь с любовницами и женами, высокими, стройными, в монистах и лентах; хороводы, песни,
кипит вся площадь, а носильщики между тем при криках, бранях и понуканьях, нацепляя крючком по девяти пудов себе на спину, с шумом сыплют горох и пшеницу в глубокие суда, валят кули с овсом и крупой, и далече виднеют по всей площади кучи наваленных в пирамиду, как ядра, мешков, и громадно выглядывает весь хлебный арсенал, пока не перегрузится весь в глубокие суда-суряки [Суда-суряки — суда, получившие свое название от
реки Суры.] и не понесется гусем вместе с весенними льдами бесконечный флот.
Вода сбыла, и мостовая
Открылась, и Евгений мой
Спешит, душою замирая,
В надежде, страхе и тоске
К едва смирившейся
реке.
Но, торжеством победы полны,
Еще
кипели злобно волны,
Как бы под ними тлел огонь,
Еще их пена покрывала,
И тяжело Нева дышала,
Как с битвы прибежавший конь.
Евгений смотрит: видит лодку;
Он к ней бежит, как на находку;
Он перевозчика зовет —
И перевозчик беззаботный
Его за гривенник охотно
Чрез волны страшные везет.
Темное небо уже
кипело звездами, воздух был напоен сыроватым теплом, казалось, что лес тает и растекается масляным паром. Ощутимо падала роса. В густой темноте за
рекою вспыхнул желтый огонек, быстро разгорелся в костер и осветил маленькую, белую фигурку человека. Мерный плеск воды нарушал безмолвие.
«Да, в центре бывшей пустыни; а теперь, как видишь, все пространство с севера, от той большой
реки на северо — востоке, уже обращено в благодатнейшую землю, в землю такую же, какою была когда-то и опять стала теперь та полоса по морю на север от нее, про которую говорилось в старину, что она «
кипит молоком и медом».
О быстроте хода и о тесноте можно бывает судить по поверхности
реки, которая, кажется,
кипит, вода принимает рыбий вкус, весла вязнут и, задевая за рыбу, подкидывают ее.
Она вся превратилась в водяные бугры, которые ходили взад и вперед, желтые и бурые около песчаных отмелей и черные посредине
реки; она билась,
кипела, металась во все стороны и точно стонала; волны беспрестанно хлестали в берег, взбегая на него более чем на сажень.
С начала марта, несмотря на не вполне стаявший снег, на той стороне
реки уже
кипела необычайная деятельность.
Я убежал на корму. Ночь была облачная,
река — черная; за кормою
кипели две серые дорожки, расходясь к невидимым берегам; между этих дорожек тащилась баржа. То справа, то слева являются красные пятна огней и, ничего не ответив, исчезают за неожиданными поворотами берега; после них становится еще более темно и обидно.
Из ставки начальника прибежал было с приказаниями завоеводчик; но атаманы отвечали в один голос: «Не слушаемся! идем помогать нижегородцам! Ради нелюбви вашей Московскому государству и ратным людям пагуба становится», — и, не слушая угроз присланного чиновника, переправились с своими казаками за Москву-реку и поскакали в провожании Кирши на Девичье поле, где несколько уже минут кровопролитный бой
кипел сильнее прежнего.
Я помню в детстве моем, когда Оренбургская губерния была еще гораздо менее населена и
реки ее
кипели всякой рыбой, особенно плотвой, как во множестве удили ее на кусочки кишок мелких птичек, на травяные стебельки и на всякую дрянь.
Любимое место жерихов — глубокие водоемины под вешняками или спусками, где вода
кипит и клубится беспрестанно, когда два или три запора подняты, что на сильных
реках делается постоянно.
Однажды слышит русский пленный,
В горах раздался клик военный:
«В табун, в табун!» Бегут, шумят;
Уздечки медные гремят,
Чернеют бурки, блещут брони,
Кипят оседланные кони,
К набегу весь аул готов,
И дикие питомцы брани
Рекою хлынули с холмов
И скачут по брегам Кубани
Сбирать насильственные дани.
Вообще бассейн
реки Чусовой в течение несколько столетий служил кровавой ареной, на которой
кипела самая ожесточенная борьба аборигенов с безвестными пришлецами.
Все, что успевает вырасти здесь за лето,
река смывает и безжалостно уносит с собой, точно слизывая широким холодным языком всякие следы живой растительности, осмеливающейся переступить роковую границу, за которой
кипит страшная борьба воды с камнем.
Черкесской конь, привыкший переплывать горные потоки, с первого размаха вынес его на середину
реки; он повернул его по течению, но не успел бы спасти погибающую, если б, к счастию, ей не удалось схватиться за один куст, растущий на небольшом острове, вокруг которого вода
кипела и крутилась ужасным образом.
Кроме Дёмы, я не видывал
реки рыбнее Мёши; рыба
кипела в ней, как говорится, и так брала, что только успевай закидывать.
Река застыла, и только гигантские торосья, целый хаос огромных льдин, нагроможденных в беспорядке друг на друга, задавленных внизу или кинутых непонятным образом кверху, остался безмолвным свидетелем титанической борьбы, да кое-где еще зияли длинные, никогда не замерзающие полыньи, в которых прорывались и
кипели быстрые речные струи.
Казалось,
река в немом отчаянии
кипит и рвется, стараясь пробиться на волю из мрачной щели…
И без того она недалека:
Кипим сильней, последней жаждой полны,
Но в сердце тайный холод и тоска…
Так осенью бурливее
река,
Но холодней бушующие волны…
В последний, в особенности, было страшно взглянуть: это самый узкий из всех петербургских переулков, застроенный, по большей части, ветхими деревянными лачугами, и теперь в нем
кипела и трещала целая
река непрерывного, сплошного огня: там уже ни души не было.
Мерно бьет он крылами многоводное лоно русских
рек и ручьев,
кипит по бокам его мощно рассекаемая влага, а он летит все быстрей, все вперед.
Громадное количество воды, выносимое обоими протоками, не могло вместиться в русло
реки. Ее вздымало кверху большим пузырем, который все время перемещался и подходил то к одному, то к другому берегу
реки. Вода точно
кипела и находилась в быстром вращательном движении, разбрасывая по сторонам белую пену.
Большая зала старинного помещичьего дома, на столе
кипит самовар; висячая лампа ярко освещает накрытый ужин, дальше, по углам комнаты, почти совсем темно; под потолком сонно гудят и жужжат стаи мух. Все окна раскрыты настежь, и теплая ночь смотрит в них из сада, залитого лунным светом; с
реки слабо доносятся женский смех и крики, плеск воды.
Между тем Илья Максимович старался сделать как можно приятнее ее пребывание у него: давал ей своих рысаков для катания к ледяным горам и к бегу, которые тогда на Москве-реке
кипели народом; заставлял молодого слугу и мальчика играть камедь — чьего сочинения, неизвестно.