Неточные совпадения
В воротах с ними встретился
Лакей, какой-то буркою
Прикрытый: «Вам кого?
Помещик за границею,
А управитель при смерти!..» —
И спину показал.
Крестьяне наши прыснули:
По всей спине дворового
Был нарисован лев.
«Ну, штука!» Долго спорили,
Что за наряд диковинный,
Пока Пахом догадливый
Загадки не
решил:
«Холуй хитер: стащит ковер,
В ковре дыру проделает,
В дыру просунет голову
Да и гуляет так...
Глядел он на браки, на мужей, и в их отношениях к женам всегда видел сфинкса с его
загадкой, все будто что-то непонятное, недосказанное; а между тем эти мужья не задумываются над мудреными вопросами, идут по брачной дороге таким ровным, сознательным шагом, как будто нечего им
решать и искать.
— Воровство! — шептал он, стоя в нерешимости и отирая пот платком с лица. — А завтра опять игра в
загадки, опять русалочные глаза, опять, злобно, с грубым смехом, брошенное мне в глаза: «Вас люблю!» Конец пытке — узнаю! —
решил он и бросился в кусты.
решает он, — чтоб «разгадать
загадку», а собственно, чтоб удержать Софью, когда она рванулась прочь при новой стреле, пущенной в Молчалина. Это не притворство, а уступка, которой он хочет выпросить то, чего нельзя выпросить, — любви, когда ее нет. В его речи уже слышится молящий тон, нежные упреки, жалобы...
Но
загадку не так легко было
решить. Становой и исправник были только предтечи, потому что не прошло и пяти минут, как к нам в ворота въехала карета. Она так быстро мелькнула мимо меня, что, заглянув в каретное окно, я увидел одну только рыжую бороду.
Решили переменяться каждые два часа, и так как уток было, как говорится в
загадке, столько, да еще столько, да полстолько, да четверть столька, а лягушка была одна, то нести ее приходилось не особенно часто.
Платонов. Какое условие? Выражайся ясней, Софья! Я не расположен сегодня ни шутить, ни
решать ерундистые
загадки!
Профессора на наших глазах искусно справлялись с самыми трудными операциями, систематически
решали сложные
загадки, именуемые больными людьми, а мы… мы слушали и смотрели; все казалось простым, стройным и очевидным.
«Для чего же ты туда потащишься, если жертва твоя ни к чему не послужит? А потому, что ты сам не знаешь, для чего идешь! О, ты много бы дал, чтобы узнать самому, для чего идешь!.. Ты всю ночь будешь сидеть и
решать: идти или нет? Но ты все-таки пойдешь, и знаешь, что пойдешь, сам знаешь, что как бы ты не решался, а решение уже не от тебя зависит. Пойдешь, потому что не смеешь не пойти. Почему не смеешь — это уж сам угадай, вот тебе
загадка!»
Идут дни, как медленные капли падают. С тупым отвращением я наблюдаю моего Хозяина. Он, этот слепой и переметчивый тупица, — он должен
решать для меня
загадку жизни! Какое унижение! И какая глупость ждать чего-нибудь!
Соломон. Я разгадал для вас трудную, может быть и грустную
загадку; я сделал все, что дочери было угодно… Теперь
решайте без меня (Уходит в боковую дверь.)
Письмо это было положительной
загадкой,
решить которую было очень трудно, если не невозможно.
Минут через десять он вернулся за нею, понес ее к себе в кабинет и долго рассматривал, стараясь
решить едкую и мучительную
загадку: рисовал ли это Павел, или кто-нибудь другой?