Неточные совпадения
Он снял, как и другие
мужчины, с разрешения дам, сюртук, и крупная красивая фигура его в белых рукавах
рубашки, с румяным потным лицом и порывистые движения так и врезывались в память.
Дворовые
мужчины, в сюртуках, кафтанах,
рубашках, без шапок, женщины, в затрапезах, полосатых платках, с детьми на руках, и босоногие ребятишки стояли около крыльца, посматривали на экипажи и разговаривали между собой.
— Да. Как женщины увидали, сичас вразброд. Банчик сичас ворота. Мы под ворота. Ну, опять нас загнали, — трясемся. «Чего, говорит, спужались?» Говорим: «Влашебник ходит». Глядим, а она женскую
рубашку одевает в предбаннике. Ну, барышня вышла. Вот греха-то набрались! Смерть. Ей-богу, смерть что было: стриженая, ловкая, как есть
мужчина, Бертолева барышня называется.
Суета на балконе затихла. Барыня с мальчиком и господин в золотых очках подошли к самым перилам; остальные почтительно остановились на заднем плане. Из глубины сада пришел садовник в фартуке и стал неподалеку от дедушки. Откуда-то вылезший дворник поместился позади садовника. Это был огромный бородатый
мужчина с мрачным, узколобым, рябым лицом. Одет он был в новую розовую
рубашку, по которой шли косыми рядами крупные черные горошины.
Мужчины в одних ситцевых
рубашках занимали одну половину длинного стола, женщины другую.
В это время подошел к столу высокий
мужчина с усами, с лицом безжизненного цвета, одетый в коротенькую, не по росту, грязную донельзя
рубашку, в таких же грязных кальсонах и босиком. Волосы его были растрепаны, глаза еле глядели из-под опухших красных век. Видно было, что он со страшного похмелья и только что встал от сна.
То она сидела спустя голову, молчала и, как глухонемая, не отвечала ни на один вопрос, то вдруг пропадала, бегала в одной
рубашке по полям, звала Степана и принимала за него первого встречного
мужчину.
В Приказ вошел чрезвычайно франтоватый молодой
мужчина, перетянутый, как оса, с английским пробором на голове, с усиками, с эспаньолкой, в шитой кружевной
рубашке, в черном фраке, с маленькою красною кокардою в петличке и в светлейших лаковых сапогах.
Удар ногою с треском растворил
Стеклянной двери обе половины,
И ночника луч бледный озарил
Живой скелет вошедшего
мужчины.
Казалось, в страхе с ложа он вскочил, —
Растрепан, босиком, в одной
рубашке, —
Вошел и строго обратился к Сашке:
«Eh bien, monsieur, que vois-je?» — «Ah, c'est vous!»
«Pourquoi ce bruit? Que faites-vous donc?» — «Je f<..>!»
И, молвив так (пускай простит мне муза),
Одним тузом он выгнал вон француза.
В десять часов колокол прозвонил к завтраку. Наши путешественники не решились идти в столовую в дезабилье и переоделись. И хорошо сделали, так как все
мужчины явились в пиджаках и кургузых вестонах из чеченчи или ананасовых волокон и в крахмальных
рубашках. Девицы, по местному этикету, тоже были в европейских платьях и затянуты в корсеты, и только дамы явились в своих легких одеждах.
— Увидишь людей Божьих, и
мужчин и женщин вместе, в одних белых
рубашках, с пальмами в руках — и тоже соблазнишься?.. А между тем тут тайна. Почему святых, праведных зовут «людьми Божьими»? Потому что запечатлены они печатью Бога живого.
К дереву крепко привязан под мышки
мужчина, высокий, сутуловатый, желтоликий, с отчаянием в диких взорах; на нем одна
рубашка; босые ноги оцеплены.
Митрофан Сакердонович был плотный, широкоплечий
мужчина лет сорока пяти, с умным, плутоватым лицом, опушенным русою бородою, такого же цвета волосами на голове, обстриженными по-русски, в скобку; одевался он в длиннополый купеческий сюртук, носил цветные жилеты с
рубашкой на выпуск, и немилосердно наваксенные сапоги бураками.
И она была в одной только смятой
рубашке, и среди одетых в шинели людей оба они, полуголый
мужчина и такая же женщина, вызывали стыд, отвращение, брезгливую жалость. Обыскали его одежду, обшарили кровать, заглянули в углы, в комод и не нашли ничего.
— Да они так, самотеком… Вроде ласточек. Мы тому не причинны…
Рубашку мне потом дашь, я тебе простираю… Вот бабы наши баяли, будто все вы,
мужчины, хуже чертей. А ты ничего, приятный.