Неточные совпадения
4. По вынутии из печи, всякий да возьмет в
руку нож и, вырезав из средины часть, да принесет оную в
дар.
Побагровело еще сильнее красное лицо хорунжего, когда затянула ему горло жестокая петля; схватился он было за пистолет, но судорожно сведенная
рука не могла направить выстрела, и
даром полетела в поле пуля.
— Садись, всех довезу! — опять кричит Миколка, прыгая первый в телегу, берет вожжи и становится на передке во весь рост. — Гнедой даве с Матвеем ушел, — кричит он с телеги, — а кобыленка этта, братцы, только сердце мое надрывает: так бы, кажись, ее и убил,
даром хлеб ест. Говорю, садись! Вскачь пущу! Вскачь пойдет! — И он берет в
руки кнут, с наслаждением готовясь сечь савраску.
Это случалось периодически один или два раза в месяц, потому что тепла
даром в трубу пускать не любили и закрывали печи, когда в них бегали еще такие огоньки, как в «Роберте-дьяволе». Ни к одной лежанке, ни к одной печке нельзя было приложить
руки: того и гляди, вскочит пузырь.
Но глубоко и тяжело завален клад дрянью, наносным сором. Кто-то будто украл и закопал в собственной его душе принесенные ему в
дар миром и жизнью сокровища. Что-то помешало ему ринуться на поприще жизни и лететь по нему на всех парусах ума и воли. Какой-то тайный враг наложил на него тяжелую
руку в начале пути и далеко отбросил от прямого человеческого назначения…
Он перечитал, потом вздохнул и, положив локти на стол, подпер
руками щеки и смотрел на себя в зеркало. Он с грустью видел, что сильно похудел, что прежних живых красок, подвижности в чертах не было. Следы молодости и свежести стерлись до конца. Не
даром ему обошлись эти полгода. Вон и седые волосы сильно серебрятся. Он приподнял
рукой густые пряди черных волос и тоже не без грусти видел, что они редеют, что их темный колорит мешается с белым.
Не скучно ли видеть столько залогов природных сил, богатства, всяких
даров в неискусных, или, скорее, несвободных, связанных какими-то ненужными путами
руках!
Спекуляция их не должна пропадать
даром: я протянул к ним
руки, они схватили меня, я крепко держался за голые плечи и через минуту стоял на песчаном берегу.
— Вот еще Ляховский… Разжился фальшивыми ассигнациями да краденым золотом, и черту не брат! Нет, вот теперь до всех вас доберется Привалов… Да. Он
даром что таким выглядит тихоньким и, конечно, не будет иметь успеха у женщин, но Александра Павлыча с Ляховским подтянет. Знаете, я слышала, что этого несчастного мальчика, Тита Привалова, отправили куда-то в Швейцарию и сбросили в пропасть. Как вы думаете, чьих
рук это дельце?
— Что ты, подожди оплакивать, — улыбнулся старец, положив правую
руку свою на его голову, — видишь, сижу и беседую, может, и двадцать лет еще проживу, как пожелала мне вчера та добрая, милая, из Вышегорья, с девочкой Лизаветой на
руках. Помяни, Господи, и мать, и девочку Лизавету! (Он перекрестился.) Порфирий, дар-то ее снес, куда я сказал?
Платья не пропали
даром: хозяйкин сын повадился ходить к управляющему и, разумеется, больше говорил с дочерью, чем с управляющим и управляющихой, которые тоже, разумеется, носили его на
руках. Ну, и мать делала наставления дочери, все как следует, — этого нечего и описывать, дело известное.
Старик прослыл у духоборцев святым; со всех концов России ходили духоборцы на поклонение к нему, ценою золота покупали они к нему доступ. Старик сидел в своей келье, одетый весь в белом, — его друзья обили полотном стены и потолок. После его смерти они выпросили дозволение схоронить его тело с родными и торжественно пронесли его на
руках от Владимира до Новгородской губернии. Одни духоборцы знают, где он схоронен; они уверены, что он при жизни имел уже
дар делать чудеса и что его тело нетленно.
То было осенью унылой…
Средь урн надгробных и камней
Свежа была твоя могила
Недавней насыпью своей.
Дары любви,
дары печали —
Рукой твоих учеников
На ней рассыпаны лежали
Венки из листьев и цветов.
Над ней, суровым дням послушна, —
Кладбища сторож вековой, —
Сосна качала равнодушно
Зелено-грустною главой,
И речка, берег омывая,
Волной бесследною вблизи
Лилась, лилась, не отдыхая,
Вдоль нескончаемой стези.
И торгуются такие покупатели из-за копейки до слез, и радуются, что удалось купить статуэтку голой женщины с отбитой
рукой и поврежденным носом, и уверяют они знакомых, что
даром досталась...
— Нет, брат, шабаш, старинка-то приказала долго жить, — повторял Замараев, делая вызывающий жест. — По нонешним временам вон какие народы проявились. Они, брат, выучат жить. Темноту-то как
рукой снимут… да. На што бабы, и те вполне это самое чувствуют. Вон Серафима Харитоновна как на меня поглядывает,
даром что хлеб-соль еще недавно водили.
— Ну вот, точь-в-точь и он говорил мне сейчас, — вскричал князь, — и оба вы точно хвалитесь! Вы даже меня удивляете, только он искреннее вашего, а вы в решительное ремесло обратили. Ну, довольно, не морщитесь, Лебедев, и не прикладывайте
руки к сердцу. Не скажете ли вы мне чего-нибудь? Вы
даром не зайдете…
— А то, что если ты хоть раз про Настасью Филипповну какое слово молвишь, то, вот тебе бог, тебя высеку,
даром что ты с Лихачевым ездил, — вскрикнул Рогожин, крепко схватив его за
руку.
Согласилась со мной, что мы при третьем коне, вороном, и при всаднике, имеющем меру в
руке своей, так как всё в нынешний век на мере и на договоре, и все люди своего только права и ищут: «мера пшеницы за динарий и три меры ячменя за динарий»… да еще дух свободный и сердце чистое, и тело здравое, и все
дары божии при этом хотят сохранить.
Подгулявшие старики ударили по
рукам и начали перекоряться относительно заклада,
даров, количества водки и других необходимых принадлежностей всякой свадьбы.
…Я с отрадой смотрю на Аннушку нашу — миловидную наивную болтунью, — в разговоре она милее, нежели на письме… Велел принести папку — отдал Аннушке две иллюминованные литографии (виды Везувия — Неаполь и Сорренто), которые я купил в Москве. Она рисует изрядно. Буду видеть и с карандашом в
руках. При этом осмотре моих рисунков директриса получила в
дар портреты П. Борисова, Волконского и Одоевского…
Нужно быть хорошим художником, чтобы передать благородное и полное, едва ли не преимущественно нашей русской женщине свойственное выражение лица Лизы, когда она, сидя у окна, принимала из
рук Помады одну за друг гой ничтожные вещицы, которые он вез как некое бесценное сокровище, хранил их паче зеницы ока и теперь ликовал нетерпеливо, принося их в
дар своему кумиру.
— А не к
рукам, так продать нужно. Дерунова за бока! Что ж, я и теперь послужить готов, как в старину служивал.
Даром денег не дам, а настоящую цену отчего не заплатить? Заплачу!
Но
дар слова ему не давался: всегда смешается и сробеет, так что не знает, куда
руки девать, куда себя девать, и после еще долго про себя ответ шепчет, как бы желая поправиться.
— Мое, говорит, братцы, слово будет такое, что никакого дела, будь оно самой святой пасхи святее, не следует делать
даром: хоть гривенник, а слупи,
руки не порти.
Бывают обстановки, при которых можно получить следуемое
даром, а бывают и такие, при которых следуемое можно получить, только сунув в
руку желтенькую или зелененькую бумажку.
Большов (берет Липочку насильно за
руку и Лазаря). Как же не бывать, коли я того хочу? На что ж я и отец, коли не приказывать?
Даром, что ли, я ее кормил?
— За тех, кого они любят, кто еще не утратил блеска юношеской красоты, в ком и в голове и в сердце — всюду заметно присутствие жизни, в глазах не угас еще блеск, на щеках не остыл румянец, не пропала свежесть — признаки здоровья; кто бы не истощенной
рукой повел по пути жизни прекрасную подругу, а принес бы ей в
дар сердце, полное любви к ней, способное понять и разделить ее чувства, когда права природы…
Но, помня тайный
дар кольца,
Руслан летит к Людмиле спящей,
Ее спокойного лица
Касается
рукой дрожащей…
Несколько дней я обреченно ждал — что же будет? Хватался за киот грязными
руками, приложился незаконно, — уж не пройдет мне
даром это, не пройдет!
Сила Андронович Пазухин был знаменитый человек в своем роде, хотя и не из богатых; красавец, силач, краснобай — он был мастер на все
руки и был не последним человеком в среде белоглинского купечества,
даром что торговал только крестьянским товаром.
Передохнул Брагин денек в Сосногорске; дальше проживаться
даром было нечего, а домой возвращаться с пустыми
руками было совестно, — он решил ехать вслед за Лапшиным, чтобы перехватить его где-нибудь на дороге, благо к Верхотурью было ехать в свою же сторону, хотя и другими дорогами.
— В том-то и дело, что не глупости, Феня… Ты теперь только то посуди, что в брагинском доме в этот год делалось, а потом-то что будет? Дальше-то и подумать страшно… Легко тебе будет смотреть, как брагинская семья будет делиться: старики врозь, сыновья врозь, снохи врозь. Нюшу столкают с
рук за первого прощелыгу. Не они первые, не они последние. Думаешь,
даром Гордей-то Евстратыч за тобой на коленях ползал да слезами обливался? Я ведь все видела тогда… Не бери на свою душу греха!..
Положим, ты не взыщешь, не взыщешь по доброй по душе своей — люди осудят: «Пристроил, скажут, дочку, нашел ей укромное, теплое гнездо у добрых людей, да и сам туда же примостился, благо пустили; живет, скажут, хлеб жует, сложа
руки, —
даром, скажут, не работамши!» И скажут-то правильно — вот что!
Что Аким не станет сидеть сложа
руки и
даром пропускать трохи, за то ручался хозяин.
Он схватил меня за
руку, бросил мазик на бильярд и потащил меня в комнатку. Там стоял уж другой поднос с чаем и вазочка с вареньем клубничным, а вместо чашек стаканы. Это он каждого приходящего к нему заставлял спрашивать порцию чаю в угоду буфету — не
даром хожу, мол!
Чугунов. Что Мурзавецкие! Мизинца они вашего не стоят. А то плут! Ну, плут! а ведь тоже чувство. (Ударяет себя в грудь.) Вот они, слезы-то. Они
даром не польются. (Целует
руку у Купавиной.) Ну, как я теперь против вас какую-нибудь такую… большую подлость сделаю! Это мне будет очень трудно и очень даже совестно!
Круглова. Что писать-то напрасно; только
даром руки марать!
— Попа-то Мирона не скоро возьмешь, — смеялся Арефа. — Он сам кого бы не освежевал. Вон какой он проворнящий поп… Как-то по зиме он вез на своей кобыле бревно из монастырского лесу, ну, кобыла и завязла в снегу, а поп Мирон вместе с бревном ее выволок. Этакого-то зверя не скоро возьмешь. Да и Герасим с ним тоже охулки на
руку не положит,
даром што иноческий чин хочет принять. Два медведя, одним словом.
Нищий в одну минуту принял вид смирения и с жаром поцеловал
руку своего нового покровителя… из вольного он согласился быть рабом — ужели
даром? — и какая странная мысль принять имя раба за 2 месяца до Пугачева.
— Отчего! — тут он призадумался; потом продолжал равнодушно: — я был проводником одного слепого; нас было много; — когда слепой умер, то я стал лишним. Мне переломали
руки и ноги, чтоб я не
даром кормился, и был полезен; теперь меня возят в тележке — и дают деньги.
Отворилась дверь в маленький залец, и выступила из передней Настя и рядом с ней опять страшно размасленный Григорий. Поезжане стали за ними. В
руках у Насти была белая каменная тарелка, которую ей подали в передней прежние подруги, и на этой тарелке лежали ее
дары. Григорий держал под одною
рукою большого глинистого гусака, а под другою такого же пера гусыню.
Надевал царь на шею Суламифи многоценные ожерелья из жемчуга, который ловили его подданные в Персидском море, и жемчуг от теплоты ее тела приобретал живой блеск и нежный цвет. И кораллы становились краснее на ее смуглой груди, и оживала бирюза на ее пальцах, и издавали в ее
руках трескучие искры те желтые янтарные безделушки, которые привозили в
дар царю Соломону с берегов далеких северных морей отважные корабельщики царя Хирама Тирского.
Искусные в художествах и ремеслах, которые делают человека независимым властелином жизни своей, сии питомцы Монаршей щедрости выходят в свет, и последний
дар, ими из
рук ее приемлемый, — есть гражданская свобода.
Что же относится до батеньки, то они показали крепкий свой дух. Немудрено: они имели крепкую комплекцию. Они не плакали, но не могли и слова более сказать нам, как только:"Слушайте во всем пана Галушкинского; он ваш наставник… чтоб не пропали
даром деньги…" — и, махнув
рукою, закрыли глаза, маменька ахнули и упали, а мы себе поехали…
Брошенные на этот холст
рукою художника в самые блестящие минуты их мифологической или феодальной жизни, казалось, строго смотрели на действующих лиц этой комнаты, озаренных сотнею свеч, не помышляющих о будущем, еще менее о прошедшем, съехавшихся на пышный обед, не столько для того, чтобы насладиться
дарами роскоши, но одни, чтоб удовлетворить тщеславию ума, тщеславию богатства, другие из любопытства, из приличий, или для каких-либо других сокровенных целей.
Объятия и слезы всепрощения даже и порядочным людям в наш век
даром с
рук не сходят, а не то что уж таким, как мы с вами, Павел Павлович!
Крутицкий (машет
руками). Что ты закричал! Что ты закричал! Эх, Елеся! Ну, кто услышит, и убьют меня. Убить-то убьют, а найдут у меня грош; старичка за грош и убьют,
даром душу и загубят. Тебе кто сказал (тихо), что я деньги получил?
— Ну да ничего; Павла Мироныча тоже нелегко обидеть: сильней его ни в Ельце, ни в Ливнах кулачника нет. Что ни бой — то два да три кулачника от его
руки падают. Он в прошлом году, постом, нарочно в Тулу ездил и
даром что мукомол, а там двух самых первых самоварников так сразу с грыжей и сделал.
Она сообразила, что если Крылин бывал у дяди и отца и уважал их, то не
даром: очевидно, делал добрые дела на их счет, служа в каком-нибудь благотворительном учреждении. Она, прощаясь, сунула ему в
руку триста рублей; он как бы изумился и минуту молча смотрел на нее оловянными глазами, но потом как бы понял и сказал...
Высший класс выпустил из головы своей мысль об образованности и думал удержать ее в своих
руках посредством подачек своим паразитам, торговавшим
дарами просвещения.