Неточные совпадения
— Долго ли до греха? — говорили отец и мать. — Ученье-то не уйдет, а здоровья не купишь; здоровье дороже всего
в жизни. Вишь, он из ученья как из
больницы воротится: жирок весь пропадает, жиденький такой… да и шалун: все бы ему
бегать!
Когда, говорит, я был
в университете, то но вашей милости четыре месяца
в тюрьме торчал, вы, говорит, подлец!» Я сначала струсил, но сейчас же и меня за сердце взяло: «Сидели вы, говорю, никак не по моей милости, а за политику вашу, и это меня не касается, а вот я почти год
бегал за вами днём и ночью во всякую погоду, да тринадцать дней
больницы схватил — это верно!» Тоже выговаривает, свинья!
В воскресенье утром приезжала его мать и целый час плакала
в мезонине у доктора Шевырева. Петров ее не видал, но
в полночь, когда все уже давно спали, с ним сделался припадок. Доктора вызвали из «Вавилона», и, когда он приехал, Петров значительно уже успокоился от присутствия людей и от сильной дозы морфия, но все еще дрожал всем телом и задыхался. И, задыхаясь, он
бегал по комнатам и бранил всех:
больницу, прислугу, сиделку, которая спит. На доктора он также накинулся.
Он не нашел никого. Он
бегал уже целый час. Все доктора, адресы которых узнавал он у дворников, наведываясь, не живет ли хоть какой-нибудь доктор
в доме, уже уехали, кто по службе, кто по своим делам. Был один, который принимал пациентов. Он долго и подробно расспрашивал слугу, доложившего, что пришел Нефедевич: от кого, кто и как, по какой надобности и как даже будет приметами ранний посетитель? — и заключил тем, что нельзя, дела много и ехать не может, а что такого рода больных нужно
в больницу везти.
После пятилетнего ожидания я наконец получил
в больнице жалованье
в семьдесят пять рублей; на него и на неверный доход с частной практики я должен жить с женой и двумя детьми; вопросы о зимнем пальто, о покупке дров и найме няни — для меня тяжелые вопросы, из-за которых приходится мучительно ломать себе голову и
бегать по ссудным кассам.
Вот какая история происходила
в этой квартире. Пропивши шаль, Путохин уж больше не возвращался домой. Куда он исчез, я не знаю. После того как он пропал, старуха сначала запила, а потом слегла. Ее свезли
в больницу, младших ребят взяла какая-то родня, а Вася поступил вот
в эту прачечную. Днем он подавал утюги, а ночью
бегал за пивом. Когда из прачечной его выгнали, он поступил к одной из барышень,
бегал по ночам, исполняя какие-то поручения, и его звали уже «вышибалой». Что дальше было с ним, я не знаю.