Неточные совпадения
«И ужаснее всего то, — думал он, — что теперь именно, когда подходит к
концу мое дело (он думал о проекте, который он
проводил теперь), когда мне нужно всё спокойствие и все силы души, теперь на меня сваливается эта бессмысленная тревога. Но что ж делать? Я не из таких людей, которые переносят беспокойство и тревоги и не имеют силы взглянуть им в лицо».
Так
проводили жизнь два обитателя мирного уголка, которые нежданно, как из окошка, выглянули в
конце нашей поэмы, выглянули для того, чтобы отвечать скромно на обвиненье со стороны некоторых горячих патриотов, до времени покойно занимающихся какой-нибудь философией или приращениями на счет сумм нежно любимого ими отечества, думающих не о том, чтобы не делать дурного, а о том, чтобы только не говорили, что они делают дурное.
Остап тут же, у его же седла, отвязал шелковый шнур, который
возил с собою хорунжий для вязания пленных, и его же шнуром связал его по рукам в по ногам, прицепил
конец веревки к седлу и поволок его через поле, сзывая громко всех козаков Уманского куреня, чтобы шли отдать последнюю честь атаману.
Очень, очень оригинально, но… меня, собственно, не эта часть вашей статейки заинтересовала, а некоторая мысль, пропущенная в
конце статьи, но которую вы, к сожалению,
проводите только намеком, неясно…
Аркадий принялся говорить о «своем приятеле». Он говорил о нем так подробно и с таким восторгом, что Одинцова обернулась к нему и внимательно на него посмотрела. Между тем мазурка приближалась к
концу. Аркадию стало жалко расстаться с своей дамой: он так хорошо
провел с ней около часа! Правда, он в течение всего этого времени постоянно чувствовал, как будто она к нему снисходила, как будто ему следовало быть ей благодарным… но молодые сердца не тяготятся этим чувством.
Катя достала це-мольную сонату-фантазию Моцарта. Она играла очень хорошо, хотя немного строго и сухо. Не
отводя глаз от нот и крепко стиснув губы, сидела она неподвижно и прямо, и только к
концу сонаты лицо ее разгорелось и маленькая прядь развившихся волос упала на темную бровь.
Он сидел, курил, уставая сидеть — шагал из комнаты в комнату, подгоняя мысли одну к другой, так
провел время до вечерних сумерек и пошел к Елене. На улицах было не холодно и тихо, мягкий снег заглушал звуки, слышен был только шорох, похожий на шепот. В разные
концы быстро шли разнообразные люди, и казалось, что все они стараются как можно меньше говорить, тише топать.
Хитрость — все равно что мелкая монета, на которую не купишь многого. Как мелкой монетой можно прожить час, два, так хитростью можно там прикрыть что-нибудь, тут обмануть, переиначить, а ее не хватит обозреть далекий горизонт,
свести начало и
конец крупного, главного события.
Он всегда отвечал мне с готовностью и прямодушно, но в
конце концов всегда
сводил на самые общие афоризмы, так что, в сущности, ничего нельзя было вытянуть.
Мы проговорили весь вечер о лепажевских пистолетах, которых ни тот, ни другой из нас не видал, о черкесских шашках и о том, как они рубят, о том, как хорошо было бы
завести шайку разбойников, и под
конец Ламберт перешел к любимым своим разговорам на известную гадкую тему, и хоть я и дивился про себя, но очень любил слушать.
Иногда на другом
конце заведут стороной, вполголоса, разговор, что вот зелень не свежа, да и дорога, что кто-нибудь будто был на берегу и видел лучше, дешевле.
Благодарностям не было
конца. Все вышли меня
провожать, и хозяин, и женщины, награждая разными льстивыми эпитетами.
Хозяйка предложила Нехлюдову тарантас доехать до полуэтапа, находившегося на
конце села, но Нехлюдов предпочел идти пешком. Молодой малый, широкоплечий богатырь, работник, в огромных свеже-вымазанных пахучим дегтем сапогах, взялся
проводить. С неба шла мгла, и было так темно, что как только малый отделялся шага на три в тех местах, где не падал свет из окон, Нехлюдов уже не видал его, а слышал только чмоканье его сапог по липкой, глубокой грязи.
— О-о, — протянул он. — Это Семениха, эта на
конце деревни. Мы тебя
проводим. Айда, Федька,
проводим его.
— В
конце слободы, с того края третья избушка. На левой руке кирпичная изба будет, а тут за кирпичной избой и ее хибарка. Да я вас
провожу лучше, — радостно улыбаясь, говорил приказчик.
Тит Привалов явился для Зоси новым развлечением — раз, как авантюрист, и второе, как герой узловского дня; она
возила его по всему городу в своем экипаже и без
конца готова была слушать его рассказы и анекдоты из парижской жизни, где он получил свое первоначальное воспитание, прежде чем попал к Тидеману.
Веревкин подробно описывал свои хлопоты, официальные и домашние: как он делал визиты к сильным мира сего, как его
водили за нос и как он в
конце концов добился-таки своего, пуская в ход все свое нахальство, приобретенное долголетней провинциальной практикой.
Публика начала съезжаться на воды только к
концу мая. Конечно, только половину этой публики составляли настоящие больные, а другая половина ехала просто весело
провести время, тем более что летом жизнь в пыльных и душных городах не представляет ничего привлекательного.
Купчиха Кондратьева, одна зажиточная вдова, даже так распорядилась, что в
конце еще апреля
завела Лизавету к себе, с тем чтоб ее и не выпускать до самых родов.
Однажды мне пришла мысль записать речь Дерсу фонографом. Он вскоре понял, что от него требовалось, и произнес в трубку длинную сказку, которая заняла почти весь валик. Затем я переменил мембрану на воспроизводящую и
завел машину снова. Дерсу, услышав свою речь, переданную ему обратно машиной, нисколько не удивился, ни один мускул на лице его не шевельнулся. Он внимательно прослушал
конец и затем сказал...
— Правда, — прошептала она едва слышно, — разговорке нашей
конец; да куда ни шло! Теперь, как вы уедете, намолчусь я вволю. По крайности душу
отвела…
— Ведь вы, может быть, не знаете, — продолжал он, покачиваясь на обеих ногах, — у меня там мужики на оброке. Конституция — что будешь делать? Однако оброк мне платят исправно. Я бы их, признаться, давно на барщину ссадил, да земли мало! я и так удивляюсь, как они
концы с
концами сводят. Впрочем, c’est leur affaire [Это их дело (фр.).]. Бурмистр у меня там молодец, une forte tête [Умная голова (фр.).], государственный человек! Вы увидите… Как, право, это хорошо пришлось!
К
концу обеда Федор Михеич начал было «славить» хозяев и гостя, но Радилов взглянул на меня и попросил его замолчать; старик
провел рукой по губам, заморгал глазами, поклонился и присел опять, но уже на самый край стула.
То были раздольные, пространные, поемные, травянистые луга, со множеством небольших лужаек, озёрец, ручейков,
заводей, заросших по
концам ивняком и лозами, прямо русские, русским людом любимые места, подобные тем, куда езживали богатыри наших древних былин стрелять белых лебедей и серых утиц.
Мы имели отдельный вагон, прицепленный к
концу поезда. Нас никто не стеснял, и мы расположились как дома. День мы
провели в дружеской беседе, рассматривали карты и строили планы на будущее.
Не таков Люцифер в «Каине»; это печальный ангел тьмы, на его лбу тускло мерцает звезда горькой думы, полного внутреннего распадения,
концы которого не
сведешь.
Водил,
водил, да так-то отучил, что под
конец и подозрений ни на кого уж не возникало.
Летом в нем жить еще можно было, но зиму, которую мы однажды
провели в Заболотье (см. гл. VII), пришлось очень жутко от холода, так что под
конец мы вынуждены были переселиться в контору и там, в двух комнатах, всей семьей теснились в продолжение двух месяцев.
— Срамник ты! — сказала она, когда они воротились в свой угол. И Павел понял, что с этой минуты согласной их жизни наступил бесповоротный
конец. Целые дни молча
проводила Мавруша в каморке, и не только не садилась около мужа во время его работы, но на все его вопросы отвечала нехотя, лишь бы отвязаться. Никакого просвета в будущем не предвиделось; даже представить себе Павел не мог, чем все это кончится. Попытался было он попросить «барина» вступиться за него, но отец, по обыкновению, уклонился.
Отец называл эту систему системой прекращения рода человеческого и на первых порах противился ей; но матушка, однажды приняв решение,
проводила его до
конца, и возражения старика мужа на этот раз, как и всегда, остались без последствий.
Словом сказать, постепенно подкрадывается лето, а вместе с ним и бесконечный ряд дней, в течение которых Арсению Потапычу, по примеру прошлого года, придется разрешать мучительную загадку, свершит он или не свершит,
сведет ли
концы с
концами или не
сведет.
Еще в
конце шестидесятых годов он отправился в Среднюю Азию, в только что возникший город Верный, для отыскания новых рынков и застрял там,
проводя время на охоте на тигров.
Сам Красовский был тоже любитель этого спорта, дававшего ему большой доход по трактиру. Но последнее время, в
конце столетия, Красовский сделался ненормальным, больше
проводил время на «Голубятне», а если являлся в трактир, то ходил по залам с безумными глазами, распевал псалмы, и… его, конечно, растащили: трактир, когда-то «золотое дно», за долги перешел в другие руки, а Красовский кончил жизнь почти что нищим.
Даже старая нянька Матрена, примирившаяся в
конце концов с тем, чтобы Устенька жила в ученье у поляков, и та была сейчас за нее. Что же, известно, что барышня Дидя порченая, ну, а только это самые пустяки. Всего-то дела
свозить в Кунару, там один старичок юродивый всякую болезнь заговаривает.
Третья зима его жизни приходила к
концу. На дворе уже таял снег, звенели весенние потоки, и вместе с тем здоровье мальчика, который зимой все прихварывал и потому всю ее
провел в комнатах, не выходя на воздух, стало поправляться.
Было тихо; только вода все говорила о чем-то журча и звеня. Временами казалось, что этот говор ослабевает и вот-вот стихнет; но тотчас же он опять повышался и опять звенел без
конца и перерыва. Густая черемуха шептала темною листвой; песня около дома смолкла, но зато над прудом соловей
заводил свою…
Обычные встречи: обоз без
конца,
Толпа богомолок старушек,
Гремящая почта, фигура купца
На груде перин и подушек;
Казенная фура! с десяток подвод:
Навалены ружья и ранцы.
Солдатики! Жидкий, безусый народ,
Должно быть, еще новобранцы;
Сынков
провожают отцы-мужики
Да матери, сестры и жены.
«Уводят, уводят сердечных в полки!» —
Доносятся горькие стоны…
Лаврецкий не
свел с нее глаз до самого
конца обедни: он прощался с нею.
Мыльников
провел почти целых три месяца в каком-то чаду, так что это вечное похмелье надоело наконец и ему самому. Главное, куда ни приди — везде на тебя смотрят как на свой карман. Это, в
конце концов, было просто обидно. Правда, Мыльников успел поругаться по нескольку раз со своими благоприятелями, но каждое такое недоразумение заканчивалось новой попойкой.
Вот о чем задумывался он,
проводя ночи на Рублихе. Тысячу раз мысль проходила по одной и той же дороге, без
конца повторяя те же подробности и производя гнетущее настроение. Если бы открыть на Рублихе хорошую жилу, то тогда можно было бы оправдать себя в глазах компании и уйти из дела с честью: это было для него единственным спасением.
Пришли
проводить многие из Кержацкого
конца, особенно бабы.
Кучер Семка
отвез их в Кержацкий
конец, в избушку Таисьи.
О мочеганских
концах говорилось только к слову, когда речь заходила о таких крупных событиях, как выход замуж Федорки Ковалихи или позорная свадьба старой Рачителихи, которую мочегане
водили в хомуте по всему заводу.
— И это знаю!.. Только все это пустяки. Одной поденщины сколько мы должны теперь платить. Одним словом, бросай все и заживо ложись в могилу… Вот француз все своею заграницей утешает, да только там свое, а у нас свое. Машины-то денег стоят, а мы должны миллион каждый год послать владельцам… И без того заводы плелись кое-как,
концы с
концами сводили, а теперь где мы возьмем миллион наш?
Проживала она где-то под Златоустом, по зимам разъезжала на своей лошадке по всему Уралу и, как рассказывали, занималась всякими делами: укрывала беглых, меняла лошадей,
провозила краденое золото и вообще умела хоронить
концы.
По праздникам Пашка уходил в Кержацкий
конец и там
проводил все время в избе Никитича.
Рачителиха мечтала открыть лавку в Туляцком
конце и даже выбрала место под нее, именно — избенку пропойцы Морока, стоявшую как раз на росстани, между обоими мочеганскими
концами. Несколько раз Рачителиха стороной
заводила речь с Мороком на эту тему, но Морок только ругался.
Отец Сергей
проводил толпу в Туляцкий
конец, дождался, когда запрягут лошадей, и в последний раз благословил двинувшийся обоз.
— А ведь и в самом деле, — вмешался Лихонин, — ведь мы не с того
конца начали дело. Разговаривая о ней в ее присутствии, мы только ставим ее в неловкое положение. Ну, посмотрите, у нее от растерянности и язык не шевелится. Пойдем-ка, Люба, я тебя
провожу на минутку домой и вернусь через десять минут. А мы покамест здесь без тебя обдумаем, что и как. Хорошо?
«Я-ста, говорит, хощу — тебя обогащу, а хощу — и по миру пущу!», — а глядишь, как концы-то с
концами придется
сводить, младший-то пайщик и оплел старшего тысяч на пять, на десять, и что у нас тяжбы из-за того, — числа несть!