Он любил белолицых, черноглазых, красногубых хеттеянок за их яркую, но мгновенную красоту, которая так же рано и прелестно расцветает и так же быстро вянет, как цветок нарцисса; смуглых, высоких, пламенных филистимлянок с жесткими курчавыми волосами, носивших золотые звенящие запястья на кистях рук, золотые обручи на плечах, а на обеих щиколотках широкие браслеты, соединенные тонкой цепочкой; нежных, маленьких, гибких аммореянок, сложенных без упрека, — их верность и покорность в любви вошли в пословицу; женщин из Ассирии, удлинявших красками свои глаза и вытравливавших синие звезды на лбу и на щеках; образованных, веселых и остроумных дочерей Сидона, умевших хорошо петь, танцевать, а также играть на арфах, лютнях и флейтах под аккомпанемент бубна; желтокожих египтянок, неутомимых в любви и безумных в ревности; сладострастных вавилонянок, у которых все тело под одеждой было гладко, как мрамор, потому что они особой пастой истребляли на нем волосы; дев Бактрии, красивших волосы и ногти в огненно-красный цвет и носивших шальвары; молчаливых, застенчивых моавитянок, у которых роскошные груди были прохладны в самые жаркие летние ночи; беспечных и расточительных аммонитянок с огненными волосами и с телом такой белизны, что оно
светилось во тьме; хрупких голубоглазых женщин с льняными волосами и нежным запахом кожи, которых привозили с севера, через Баальбек, и язык которых был непонятен для всех живущих в Палестине.
Неточные совпадения
Но что-то было в нем очень странное;
во взгляде его
светилась как будто даже восторженность, — пожалуй, был и смысл и ум, — но в
то же время мелькало как будто и безумие.
Желтые, жирные потоки света из окон храма вторгались
во тьму над толпой, раздирали
тьму, и по краям разрывов она
светилась синевато, как лед.
Возвратясь в дом, Самгин закусил, выпил две рюмки водки, прилег на диван и тотчас заснул. Разбудил его оглушительный треск грома, — в парке непрерывно сверкали молнии, в комнате, на столе все дрожало и пряталось
во тьму, густой дождь хлестал в стекла, синевато
светилась посуда на столе, выл ветер и откуда-то доносился ворчливый голос Захария...
Были ли в ее жизни горести, кроме
тех, которые временно причинила смерть ее мужа и дочери, — я не знаю.
Во всяком случае, старость ее можно было уподобить тихому сиянию вечерней зари, когда солнце уже окончательно скрылось за пределы горизонта и на западе
светится чуть-чуть видный отблеск его лучей, а вдали плавают облака, прообразующие соленья, варенья, моченья и всякие гарниры, — тоже игравшие в ее жизни немаловажную роль. Прозвище «сластены» осталось за ней до конца.
Другая фигура, тоже еще в Житомире. Это священник Овсянкин… Он весь белый, как молоко, с прекрасными синими глазами. В этих глазах постоянно
светилось выражение какого-то доброго беспокойства. И когда порой,
во время ответа, он так глядел в мои глаза,
то мне казалось, что он чего-то ищет
во мне с ласковой тревогой, чего-то нужного и важного для меня и для него самого.
И видит Пахомовна: перед нею святая обитель стоит, обитель стоит тихая, мужьми праведными возвеличенная, посреде ее златые главы на храмах
светятся, и в
тех храмах идет служба вечная, неустанная. Поют тамо гласами архангельскиими песни херувимские, честное и великолепное имя Христово прославляючи со отцем и святым духом и ныне и присно и
во веки веков. Аминь.
И вот Артамонов, одетый в чужое платье, обтянутый им, боясь пошевелиться, сконфуженно сидит, как
во сне, у стола, среди тёплой комнаты, в сухом, приятном полумраке; шумит никелированный самовар, чай разливает высокая, тонкая женщина, в чалме рыжеватых волос, в тёмном, широком платье. На её бледном лице хорошо
светятся серые глаза; мягким голосом она очень просто и покорно, не жалуясь, рассказала о недавней смерти мужа, о
том, что хочет продать усадьбу и, переехав в город, открыть там прогимназию.
Сытые лисята очень живы и резвы; они любят играть и прыгать по лавкам, которые нарочно для
того устроивают в лисятнике; они весьма похожи на щенят-выборзков, только в первом своем возрасте, покуда не сложились, покуда не распушились их хвосты и покуда бесцветные, молочные, как называют охотники, глаза их не загорелись
тем фосфорическим блеском, от которого
светятся они в темную ночь и
во всяком темном месте.
Во тьме, влажной от близости Волги, ползли
во все стороны золотыми пауками огни мачтовых фонарей, в черную массу горного берега вкраплены огненные комья и жилы — это
светятся окна трактиров и домов богатого села Услон.
«И свет
во тьме светится, и
тьма его не объяла» [Ин.
А когда он переправлялся на пароме через реку и потом, поднимаясь на гору, глядел на свою родную деревню и на запад, где узкою полосой
светилась холодная багровая заря,
то думал о
том, что правда и красота, направлявшие человеческую жизнь там, в саду и
во дворе первосвященника, продолжались непрерывно до сего дня и, по-видимому, всегда составляли главное в человеческой жизни и вообще на земле; и чувство молодости, здоровья, силы, — ему было только двадцать два года, — и невыразимо сладкое ожидание счастья, неведомого, таинственного счастья, овладевали им мало-помалу, и жизнь казалась ему восхитительной, чудесной и полной высокого смысла.
Для него это было нужно, как нужны были научные занятия; перед ним в неопределенной дали
светилась едва видимая точка, дойти до которой он задался
во что бы
то ни стало.