Неточные совпадения
«Если б я влюбился в нее, она вытеснила бы из меня все… Что — все? Она меня назвала неизлечимым умником, сказала, что такие, как я, болезнь мира. Это неверно. Неправда. Я — не книжник, не догматик, не моралист. Я знаю много, но не пытаюсь учить. Не выдумываю теории, которые всегда ограничивают
свободный рост мысли и
воображения».
Протянулась еще неделя, и скоро должен исполниться месяц глупому предсказанию Марка, а Райский чувствовал себя
свободным «от любви». В любовь свою он не верил и относил все к раздражению
воображения и любопытства.
Он дорогой придумал до десяти редакций последнего разговора с ней. И тут опять
воображение стало рисовать ему, как он явится ей в новом, неожиданном образе, смелый, насмешливый,
свободный от всяких надежд, нечувствительный к ее красоте, как она удивится, может быть… опечалится!
В
воображении его восстали эти запертые в зараженном воздухе сотни и тысячи опозоренных людей, запираемые равнодушными генералами, прокурорами, смотрителями, вспоминался странный, обличающий начальство
свободный старик, признаваемый сумасшедшим, и среди трупов прекрасное мертвое восковое лицо в озлоблении умершего Крыльцова. И прежний вопрос о том, он ли, Нехлюдов, сумасшедший или сумасшедшие люди, считающие себя разумными и делающие всё это, с новой силой восстал перед ним и требовал ответа.
Из первых учеников я давно спустился к середине и нахожу это наиболее для себя подходящим: честолюбие меня не мучит, тройки не огорчают… А зато на пруду в эти лунные ночи грудь дышит так полно, и под
свободные движения так хорошо работает
воображение… Луна подымается, заглядывает в пустые окна мертвого замка, выхватывает золотой карниз, приводит в таинственное осторожное движение какие-то неясные тени… Что-то шевелится, что-то дышит, что-то оживает…
Но, почти помимо их сознания, их чувственность — не
воображение, а простая, здоровая, инстинктивная чувственность молодых игривых самцов — зажигалась от Нечаянных встреч их рук с женскими руками и от товарищеских услужливых объятий, когда приходилось помогать барышням входить в лодку или выскакивать на берег, от нежного запаха девичьих одежд, разогретых солнцем, от женских кокетливо-испуганных криков на реке, от зрелища женских фигур, небрежно полулежащих с наивной нескромностью в зеленой траве, вокруг самовара, от всех этих невинных вольностей, которые так обычны и неизбежны на пикниках, загородных прогулках и речных катаниях, когда в человеке, в бесконечной глубине его души, тайно пробуждается от беспечного соприкосновения с землей, травами, водой и солнцем древний, прекрасный,
свободный, но обезображенный и напуганный людьми зверь.
Пленяла
воображение и относительная близость к одной из столиц: особенно москвичей удручала мысль расстаться надолго с великим княжеством Московским, с его семью холмами, с сорока сороками церквей, с Кремлем и Москва-рекою. Со всем крепко устоявшимся
свободным, милым и густым московским бытом.
Но от дня производства до явки отпускных у начальства остается почти месяц
свободного от занятий времени, которым каждый пользуется по средствам и
воображению.
На ней была надета белая мордовская кофта без ворота, широкая и
свободная. Тонкое полотно, прикрыв тело мягкими складками, дразнило
воображение, соблазнительно очерчивая крутые плечи и грудь.
Ведь всего в четырнадцати верстах от Балаклавы грозно возвышаются из моря красно-коричневые острые обломки мыса Фиолент, на которых когда-то стоял храм богини, требовавшей себе человеческих жертв! Ах, какую странную, глубокую и сладкую власть имеют над нашим
воображением эти опустелые, изуродованные места, где когда-то так радостно и легко жили люди, веселые, радостные,
свободные и мудрые, как звери.
Так именно, «куда-то порываясь и дрожа молодыми, красивыми телами», зовут к себе друг друга люди-жеребцы и люди-кобылы в зверином
воображении нынешних жизнеописателей. Но для Толстого любовь человека — нечто неизмеримо высшее, чем такая кобылиная любовь. И при напоминающем свете этой высшей любви «прекрасный и
свободный зверь» в человеке, как мы это видели на Нехлюдове, принимает у Толстого формы грязного, поганого гада.
Царство Божье есть
воображение, т. е. возникновение образа совершенной, прекрасной,
свободной, полной, божественной жизни.
Он решил броситься в поиски за счастьем, в погоню за созданной его болезненным
воображением свободной любовью.
То, что̀ годами не приходило ей в голову — мысли о
свободной жизни без страха отца, даже мысли о возможности любви и семейного счастия, как искушения дьявола беспрестанно носились в ее
воображении.
Но никогда ей так жалко не было, так страшно не было потерять его. Она вспоминала всю свою жизнь с ним, и в каждом слове, поступке его она находила выражение его любви к ней. Изредка между этими воспоминаниями врывались в ее
воображение искушения дьявола, мысли о том, что̀ будет после его смерти и как устроится ее новая,
свободная жизнь. Но с отвращением отгоняла она эти мысли. К утру он затих, и она заснула.