Неточные совпадения
«Зубатов — идиот», — мысленно выругался он и, наткнувшись в темноте на стул, снова лег. Да, хотя старики-либералы спорят с молодежью, но почти всегда оговариваются, что спорят лишь для того, чтоб «предостеречь от ошибок», а в сущности, они провоцируют молодежь, подстрекая ее к большей активности. Отец Татьяны, Гогин, обвиняет свое поколение в том, что оно не нашло в себе
сил продолжить дело народовольцев и позволило разыграться
реакции Победоносцева. На одном из вечеров он покаянно сказал...
Всякую критику они принимают, как заговор и наступление злых
сил капиталистической
реакции.
К этому мы должны готовиться всеми
силами, чтобы не повторять старых ошибок, не попадать в какой-то безвыходный магический круг, вечно порождающий
реакции.
Неугомонные французские работники, воспитанные двумя революциями и двумя
реакциями, выбились наконец из
сил, сомнения начали одолевать ими; испугавшись их, они обрадовались новому делу, отреклись от бесцельной свободы и покорились в Икарии такому строгому порядку и подчинению, которое, конечно, не меньше монастырского чина каких-нибудь бенедиктинцев.
Революция 1905 года добралась до «кусочников». Рабочие тогда постановили ликвидировать «кусочников», что им и удалось. Но через два года, с усилением
реакции, «кусочники» опять появились и существовали во всей
силе вплоть до 1917 года.
Но беда была в том, что люди ренессанса, в пылу борьбы, из естественной
реакции против устаревшего миросозерцания, часто недостаточно оценивали ту социальную правду, которая была в левой интеллигенции и которая оставалась в
силе.
Как
реакция после напряженной деятельности, когда надо было выиграть время и заставить себя преодолеть усталость, чтобы дойти до лесу, вдруг наступил покой и полный упадок
сил. Теперь опасность миновала. Не хотелось ничего делать, ничего думать. Я безучастно смотрел, как перемигивались звезды на небе, как все новые и новые светила, словно алмазные огни, поднимались над горизонтом, а другие исчезали в предрассветной мгле.
Бегство от мира, отречение от действительности обыкновенно прикрывается желанием «личного совершенствования»; но все на земле совершенствуется работой, соприкосновением с тою или иною
силой. В существе своем это «личное совершенствование» знаменует оторванность от мира, вызывается в личности ощущением ее социального бессилия, наиболее острым в годы
реакции. Так, у нас в России эпидемия «совершенствования» была очень сильна в глухую пору 80-х годов и возродилась после 1905 года.
Явные и постоянные черты всякой
реакции всегда выражаются в том, что победители начинают бояться разума, которым они пользовались как оружием и
силу которого хорошо знают; побежденные же сомневаются в
силе разума, мировое творческое значение которого не вполне ясно им, ибо побежденным является народ, а его, как известно, не очень охотно знакомят с могуществом разума и науки.
Гроза приближается, этого отвергать невозможно. В этом соглашаются люди революции и люди
реакции. У всех закружилась голова; тяжелый, жизненный вопрос лежит у всех на сердце и сдавливает дыхание. С возрастающим беспокойством все задают себе вопрос, достанет ли
силы на возрождение старой Европе, этому дряхлому Протею, этому разрушающемуся организму? Со страхом ждут ответа, и это ожидание ужасно.
Монашески-аскетическая вражда к жизни, ressentiment по отношению к жизни, есть
реакция этики закона внутри религии искупления и благодати, в ней нет
силы, помогающей просветлению жизни.
Когда культура слишком оформлена, когда цивилизация слишком рационализирована, то обнаруживается
реакция противоположной иррациональной
силы, дионисической стихии.
Превращение Голгофской правды искупления в
силу враждебную творческому откровению о человеке есть грех и падение человеческое, рождающее мировую религиозную
реакцию, задержку всеразрешающего конца мира, создания нового неба и новой земли.