Неточные совпадения
— Да, вот растем, —
сказала она ему, указывая главами
на Кити, — и стареем. Tiny bear [Медвежонок] уже стал большой! — продолжала Француженка смеясь и напомнила ему его шутку о трех барышнях, которых он называл тремя медведями из
английской сказки. — Помните, вы бывало так говорили?
— Вот княгиня Лиговская, —
сказал Грушницкий, — и с нею дочь ее Мери, как она ее называет
на английский манер. Они здесь только три дня.
Вошла Марина в сером халате, зашпиленном
английскими булавками, с полотенцем
на шее и распущенными по спине волосами, похожая
на княжну Тараканову с картины Флавицкого и
на уголовную арестантку; села к столу, вытянув ноги в бархатных сапогах, и
сказала Самгину...
Она тотчас пришла. В сером платье без талии, очень высокая и тонкая, в пышной шапке коротко остриженных волос, она была значительно моложе того, как показалась
на улице. Но капризное лицо ее все-таки сильно изменилось,
на нем застыла какая-то благочестивая мина, и это делало Лидию похожей
на английскую гувернантку, девицу, которая уже потеряла надежду выйти замуж. Она села
на кровать в ногах мужа, взяла рецепт из его рук,
сказав...
Между тем наступила ночь. Я велел подать что-нибудь к ужину, к которому пригласил и смотрителя. «Всего один рябчик остался», — сердито шепнул мне человек. «Где же прочие? —
сказал я, — ведь у якута куплено их несколько пар». — «Вчера с проезжим скушали», — еще сердитее отвечал он. «Ну разогревай
английский презервный суп», —
сказал я. «Вчера последний вышел», — заметил он и поставил
на очаг разогревать единственного рябчика.
Наши съезжали сегодня
на здешний берег, были в деревне у китайцев, хотели купить рыбы, но те
сказали, что и настоящий и будущий улов проданы. Невесело, однако, здесь. Впрочем, давно не было весело: наш путь лежал или по
английским портам, или у таких берегов,
на которые выйти нельзя, как в Японии, или незачем, как здесь например.
Все были в восторге, когда мы объявили, что покидаем Нагасаки; только Кичибе был ни скучнее, ни веселее других. Он переводил вопросы и ответы, сам ничего не спрашивая и не интересуясь ничем. Он как-то
сказал на вопрос Посьета, почему он не учится
английскому языку, что жалеет, зачем выучился и по-голландски. «Отчего?» — «Я люблю, — говорит, — ничего не делать, лежать
на боку».
— Пожалуйте, ваше сиятельство, ожидают, —
сказал ласковый жирный швейцар большого дома Корчагиных, отворяя бесшумно двигавшуюся
на английских петлях дубовую дверь подъезда. — Кушают, только вас велено просить.
Ни брата у меня не было, ни сестры; то есть, по правде
сказать, был какой-то братишка завалящий, с
английской болезнью
на затылке, да что-то скоро больно умер…
Билеты-то я продал, деньги взял, а к Андреевым в контору не заходил, а пошел, никуда не глядя, в
английский магазин, да
на все пару подвесок и выбрал, по одному бриллиантику в каждой, эдак почти как по ореху будут, четыреста рублей должен остался, имя
сказал, поверили.
Он в поддевке, правда в бархатной, и похож
на славянофила (да это, по-моему, к нему и идет), а наряди его сейчас в великолепнейший фрак и тому подобное, отведи его в
английский клуб да
скажи там: такой-то, дескать, владетельный граф Барабанов, так там его два часа за графа почитать будут, — и в вист сыграет, и говорить по-графски будет, и не догадаются; надует.
Когда я докладывал об этом моему генералу, то даже он не мог воздержаться от благосклонной улыбки."А ведь это похоже
на дело, мой друг!" —
сказал он, обращаясь ко мне.
На что я весело ответил:"Всякое заблуждение, ваше превосходительство, имеет крупицу правды, но правды преждевременной, которая по этой причине и именуется заблуждением". Ответ этот так понравился генералу, что он эту же мысль не раз после того в
Английском клубе от себя повторял.
— Именно, именно, я только что хотел
сказать то же самое. Ведь нам приходится воспитывать конкурентов
английским промышленникам, и мы будем разбивать их
на их же почве и их же оружием.
Я, согрешил грешный, прямо ему
сказал на то: «Разве, говорю, ваше высокородие,
английских каких выпишете: там, может быть, у тех другое поведение; а что питерских мы тоже знаем: дерут с нашей братьи еще почище здешних».
Здесь мне кажется возможным
сказать несколько слов об этой комнате; она была хоть и довольно большая, но совершенно не походила
на масонскую спальню Крапчика; единственными украшениями этой комнаты служили: прекрасный портрет
английского поэта Эдуарда Юнга [Юнг Эдуард (1683—1765) —
английский поэт, автор известной поэмы «Жалобы или Ночные думы» («Ночи»).], написанный с него в его молодости и представлявший мистического поэта с длинными волосами, со склоненною несколько набок печальною головою, с простертыми
на колена руками, персты коих были вложены один между другого.
Согласитесь, что это бог знает что за странный вывод, и с моей стороны весьма простительно было
сказать, что я его даже не понимаю и думаю, что и сам-то он себя не понимает и говорит это единственно по поводу рюмки желудочной водки, стакана
английского пива да бутылки французского шампанского. Но представьте же себе, что ведь нет-с: он еще пошел со мной спорить и отстаивать свое обидное сравнение всего нашего общества с деревенскою попадьею, и
на каком же основании-с? Это даже любопытно.
В стороне от кургана одиноко стоял могучий и бодрый высокий старик. Его седая густая борода серебрилась
на солнце и, расчесанная волосок к волоску, лежала
на широких лацканах
английского пальто. Что-то близко знакомое сверкнуло мне в этой стройной, энергичной фигуре и в его глубоких темных глазах, ласково взглянувших из-под седых бровей. Он поднял руку и, сделав отрицательный жест,
сказал довольно чисто по-русски...
А какой-то черт шепчет
на ухо: «Э, милый друг, все
на свете возможно. Стерн,
английский великий юморист, больше тебя понимал», и он
сказал: «Tout est possible dans la nature» — все возможно в природе. И русская пословица говорит: «Из одного человека идет и горячий дух, и холодный». Все твои домашние дамы в своем роде прелестные существа и достойны твоего почтения, и другие их тоже не напрасно уважают, а в чем-нибудь таком, в чем они никому уступить не хотят, — и они не уступят, и они по-своему обработают.
Он увидел за одним разом столько почтенных стариков и полустариков с звездами
на фраках, дам, так легко, гордо и грациозно выступавших по паркету или сидевших рядами, он услышал столько слов французских и
английских, к тому же молодые люди в черных фраках были исполнены такого благородства, с таким достоинством говорили и молчали, так не умели
сказать ничего лишнего, так величаво шутили, так почтительно улыбались, такие превосходные носили бакенбарды, так искусно умели показывать отличные руки, поправляя галстук, дамы так были воздушны, так погружены в совершенное самодовольство и упоение, так очаровательно потупляли глаза, что… но один уже смиренный вид Пискарева, прислонившегося с боязнию к колонне, показывал, что он растерялся вовсе.
Да-с, но в то же время это показывает, что они совершенно не понимают духа времени: я, по моей болезни, изъездил всю Европу, сталкивался с разными слоями общества и должен
сказать, что весьма часто встречал взгляды и понятия, которые прежде были немыслимы; например-с: еще наши отцы и деды считали за величайшее несчастие для себя, когда кто из членов семейств женился
на какой-нибудь актрисе, цыганке и тем более
на своей крепостной; а нынче наоборот; один
английский врач, и очень ученый врач, меня пользовавший, узнав мое общественное положение, с первых же слов спросил меня, что нет ли у русской аристократии обыкновения жениться в близком родстве?
На другое утро индеец велел англичанину идти за собой. Они шли долго, и когда подошли близко к
английскому лагерю, индеец
сказал...
— Именем вашего дядюшки, открывшего этот островок в 1824 году, когда он
на шлюпе «Верном» шел из Ситаи
на Сандвичевы острова… Он вам никогда об этом не говорил? Да и я ничего не знал и только что сейчас прочел в
английской лоции… Вероятно, и ваш дядюшка не знает, что его именем назван островок в
английских лоциях… Напишите же вашему дядюшке об этом и
скажите, что мы проходили мимо этого островка…
Капитан между тем
сказал уже приветствие его величеству, и король, крепко пожав руку капитана, довольно правильным
английским языком выразил удовольствие, что видит в своих владениях военное судно далекой могущественной державы, обещал
на другой же день посетить вместе с королевой «Коршун» и пригласил вечером обедать к себе капитана и трех офицеров.
Зато Паоло пытался что-то
сказать на своем ломаном
английском языке, и то и дело показывал
на свой костюм, весело скалил свои белые зубы и прижимал руки к сердцу.
— Ты рассчитываешь
на то, что я не знаю
английского языка. Да, я не знаю, но у меня есть словарь. Это телеграмма от Риса, он пьет здоровье своей возлюбленной и тысячу раз целует тебя. Но оставим, оставим это… — продолжал доктор торопливо. — Я вовсе не хочу упрекать тебя или делать сцену. Довольно уже было и сцен, и попреков, пора кончить… Вот что я тебе хочу
сказать: ты свободна и можешь жить, как хочешь.
— Это ничего, — громко
сказал я, и в тишине и одиночестве кабинета голос прозвучал хрипло и нехорошо, как голос сумасшедшего. — Это ничего. Я буду диктовать. Ведь был же слеп Мильтон [Мильтон Джон (1608–1674) —
английский поэт, автор поэм
на библейские сюжеты «Потерянный рай» (1667) и «Возвращенный рай» (1671).], когда писал свой «Возвращенный рай». Я могу мыслить — это главное, это все.
Медики беспокоились, и
английский доктор Уайлис, первый врач императора,
сказал, что императрице необходимо провести зиму в Италии, или
на острове Мальта.
Какое горькое, досадное чувство овладело мною, когда я вернулась сегодня после обеда
на Английский проспект, чтобы посмотреть, не забыли ли мы чего-нибудь с Аришей? Пустые комнаты с кой-какой оставшейся мебелью глядели
на меня так негостеприимно, точно будто хотели мне
сказать...
Был третий час. Я собралась ехать
на Английскую набережную. Семен пошел надевать ливрею. Раздался звонок. Я в это время стояла в гостиной прямо против двери в переднюю. Ариша побежала за Семеном. Не знаю почему, только я не отошла от двери. Кто-то вошел и спросил тихо: дома? Я села
на диван:
сказать Семену, чтоб не принимать, было уже поздно. Почему-то я не обернулась и даже не подняла головы. Позади, по ковру, послышались тихие шаги. Я подумала: «Глупый Семен, пускает без доклада».
Повторяю: мне стало жаль бедного интролигатора, и я вздумал ему немножко помочь. Я хотел, возвращаясь ночью домой, заехать в
английскую гостиницу, где квартировал находившийся для набора флигель-адъютант, и
сказать ему: не пожелает ли он вступиться за бедного человека, — попросить, чтобы прием рекрут этого участка был
на один день отложен.