Неточные совпадения
Князь же, напротив, находил за границей всё
скверным, тяготился европейской
жизнью, держался своих русских привычек и нарочно старался выказывать себя за границей менее Европейцем, чем он был в действительности.
Промозглый сырой чулан с запахом сапогов и онуч гарнизонных солдат, некрашеный стол, два
скверных стула, с железною решеткой окно, дряхлая печь, сквозь щели которой шел дым и не давало тепла, — вот обиталище, где помещен был наш <герой>, уже было начинавший вкушать сладость
жизни и привлекать внимание соотечественников в тонком новом фраке наваринского пламени и дыма.
Да, я жаждал могущества всю мою
жизнь, могущества и уединения. Я мечтал о том даже в таких еще летах, когда уж решительно всякий засмеялся бы мне в глаза, если б разобрал, что у меня под черепом. Вот почему я так полюбил тайну. Да, я мечтал изо всех сил и до того, что мне некогда было разговаривать; из этого вывели, что я нелюдим, а из рассеянности моей делали еще
сквернее выводы на мой счет, но розовые щеки мои доказывали противное.
Самое главное дело и самая
скверная привычка в
жизни, вредящая всему в каждом деле, это… это если зарисуешься.
Так началась семейная
жизнь Галактиона в Заполье. Наружно он помирился с женой, но это плохо скрывало глубокий внутренний разлад. Между ними точно выросла невидимая стена. Самым
скверным было то, что Галактион заметно отшатнулся от Анфусы Гавриловны и даже больше — перешел на сторону Харитона Артемьича.
— Дорогая Люба, мы с тобой не подходим друг к другу, пойми это. Смотри: вот тебе сто рублей, поезжай домой. Родные тебя примут, как свою. Поживи, осмотрись. Я приеду за тобой через полгода, ты отдохнешь, и, конечно, все грязное,
скверное, что привито тебе городом, отойдет, отомрет. И ты начнешь новую
жизнь самостоятельно, без всякой поддержки, одинокая и гордая!
В тесном окружении скучным и
скверным горем возможна только воровская
жизнь, прослоенная пакостной ложью, или
жизнь звериная, с оскаленными зубами и с оглядкой во все стороны.
« — Дело в том, — сказал он сегодня, час назад, — дело в том, что живёт на свете велие множество замученных, несчастных, а также глупых и
скверных людей, а пока их столь много, сколь ни любомудрствуй, ни ври и ни лицемерь, а хорошей
жизни для себя никому не устроить.
Поэтому города, в которых господствует легкое поведение, процветают и отличаются веселостью; города же, в которых les messieurs вносят служебные свои дрязги даже в частную
жизнь, отличаются унынием, и les dames, вследствие того, приобретают там
скверную привычку ложиться спать вместе с курами.
— А ты не знаешь, о чем? Перестань… ах, нехорошо!.. Может быть, не увидимся, Вася… все равно… Одним словом, мне жаль тебя. Нельзя так… Где твои идеалы? Ты только представь себе, что это кто-нибудь другой сделал… Лучше бы уж тебе ехать вместе с нами добровольцем. Вообще
скверное предисловие к той настоящей
жизни, о которой мы когда-то вместе мечтали.
Избрав себе такой выжидательный способ действий, я не ошибся в моих надеждах на благодетельный случай: он не заставил себя долго ожидать и явился именно яко тать в нощи. Этим распочинается самая
скверная полоса, закончившая собою первую половину моей
жизни.
Замыслов. У меня в прошлом голодное детство… и такая же юность, полная унижений… суровое прошлое у меня, дорогая моя Юлька! Я много видел тяжелого и
скверного… я много перенес. Теперь — я сам судья и хозяин своей
жизни — вот и все!.. Ну, я ухожу… до свиданья, моя радость!.. Нам все-таки нужно держаться поосторожнее… подальше друг от друга…
Включите нас в строители оной, самой
жизни!» И как только он нас включит — тогда-то мы и должны будем единым махом очистить
жизнь от всякой
скверны и разных лишков.
«Да, тому, кто в годы постоянные вошел, тому женская прелесть даже и
скверна», — мелькнуло в голове Долинского, и вдруг причудилась ему Москва, ее Малый театр, купец Толстогораздов, живая
жизнь, с людьми живыми, и все вы, всепрощающие, всезабывающие, незлобивые люди русские, и сама ты, наша плакучая береза, наша ораная Русь просторная.
Как убедиться в том, что всю свою
жизнь не будешь служить исключительно глупому любопытству толпы (и хорошо еще, если только любопытству, а не чему-нибудь иному, возбуждению
скверных инстинктов, например) и тщеславию какого-нибудь разбогатевшего желудка на ногах, который не спеша подойдет к моей пережитой, выстраданной, дорогой картине, писанной не кистью и красками, а нервами и кровью, пробурчит: «мм… ничего себе», сунет руку в оттопырившийся карман, бросит мне несколько сот рублей и унесет ее от меня.
На море в нем всегда поднималось широкое, теплое чувство, — охватывая всю его душу, оно немного очищало ее от житейской
скверны. Он ценил это и любил видеть себя лучшим тут, среди воды и воздуха, где думы о
жизни и сама
жизнь всегда теряют — первые — остроту, вторая — цену. По ночам над морем плавно носится мягкий шум его сонного дыхания, этот необъятный звук вливает в душу человека спокойствие и, ласково укрощая ее злые порывы, родит в ней могучие мечты…
Я рассчитала, что только вы один можете оказать мне одну чрезвычайно важную услугу; вот его давешний
скверный браслет, — вынула она футляр из кармашка, — я вас покорнейше буду просить возвратить ему немедленно, потому что сама я ни за что и никогда не заговорю с ним теперь во всю
жизнь.
И он принялся скандалить, как скандалил после выпивки всю свою
жизнь, во всех городах и во всех ресторанах. Сначала он обозвал
скверными словами хозяина, потом своих собеседников, пытавшихся его образумить, и наконец обрушился на всю глазевшую на него публику.
Какая сладость в мысли: я отец!
И в той же мысли сколько муки тайной —
Оставить в мире след и наконец
Исчезнуть! Быть злодеем, и случайно, —
Злодеем потому, что
жизнь — венец
Терновый, тяжкий, — так по крайней мере
Должны мы рассуждать по нашей вере…
К чему, куда ведет нас
жизнь, о том
Не с нашим бедным толковать умом;
Но исключая два-три дня да детство,
Она, бесспорно,
скверное наследство.
Так прошло много лет и много зим, и не раз белочка соблазнялась золотым орешком и даже плакала от аппетита, но кушать все-таки не стала — да, да, не стала! Но вот наступили в белочкиной
жизни и черные дни: состарилась она, ножки скрючило от ревматизма, головка дрожит от слабости, и уж не греет беленькая шубка, потертая, облезлая, скверная-прескверная.
Для таких «скопцов от чрева матери» пол есть соблазн и
скверна, они могут ощутить себя в
жизни пола только самцом или самкой, и она есть для них падение.
— Углубись в себя, Дунюшка, помни, какое время для души твоей наступает, — говорила ей перед уходом Марья Ивановна. — Отложи обо всем попечение, только о Боге да о своей душе размышляй… Близишься к светозарному источнику благодати святого духа — вся земля, весь мир да будет
скверной в глазах твоих и всех твоих помышленьях. Без сожаленья оставь житейские мысли, забудь все, что было, — новая
жизнь для тебя наступает… Всем пренебрегай, все презирай, возненавидь все мирское. Помни — оно от врага… Молись!!.
Долгим и скорбным путем, переселяясь из тела в тело, душа должна очиститься от земной
скверны, пока, наконец, не удостоится полного освобождения от оков земной
жизни и не сольется с божеством.
И всюду здесь
жизнь, всюду ощущение этой
жизни и уважение к ней — то просто уважение, которое так высоко ставит Толстой. Мы видели, например, что в чисто художественных произведениях Достоевского совсем нет животных. Если изредка животное и промелькнет, то непременно «противное», «паршивое», «
скверное» — бесконечно униженное, с мертвою и мрачною душою. А вот как в «Записках из мертвого дома...
Я оплакивал свою погибшую
жизнь, свое глубокое нравственное падение, страшно расстроившее мое воображение и нервы и доведшее меня до отчаяния, что я, сопричастясь бездне грязных пороков, уже недостоин и не могу взглянуть в светлые глаза моей матери, — что я лишил себя права обнять ее и принять ее поцелуй на мое
скверное лицо, которое действительно осунулось и жестоко изменилось.
— И в дневнике он пишет: «Вместо жертвы примера победительного, —
скверная, подлая, фарисейская, отталкивающая от учения Христа
жизнь.
— Прощай… Тяжелый,
скверный я человек, — сказал он. — Нехорошая, пьяная, бесстыдная
жизнь. Ты образованный, умный человек, а только усмехаешься и пьешь со мной, ни… никакой помощи от всех вас… А ты бы, если ты мне друг, если ты честный человек, по-настоящему, должен был бы сказать: «Эх, подлый,
скверный ты человек! Гадина ты!»
Весь день я был свободен: гулял, если позволяла
скверная ноябрьская погода, или читал в своей комнате: все свои книги, а их было множество, Норден любезно предоставил в мое распоряжение, и это вначале было одной из величайших радостей моей невеселой и однообразной
жизни.
Далее этого идти уже некуда, и можно с утвердительностью сказать, что действительно «последняя вещь горше первой», ибо дочь крестьянки еще «для прилики» слышала наставление: «веди себя честно», а «дочери девиц», как выразилась одна из них на суде, получают от своих матерей «прямое руководство к своей
жизни». Здесь, к удовольствию селохвалителей и градоненавистников, городские фрукты действительно оказываются гнилостнее деревенских, но дело не в
скверных концах, а в дурных началах…