Неточные совпадения
Осип. Да что завтра! Ей-богу, поедем, Иван Александрович! Оно хоть и большая честь вам, да
все, знаете, лучше уехать
скорее: ведь вас, право, за кого-то другого приняли… И батюшка будет гневаться, что так замешкались. Так бы, право, закатили славно! А лошадей бы важных здесь дали.
Городничий. Тем лучше: молодого
скорее пронюхаешь. Беда, если старый черт, а молодой
весь наверху. Вы, господа, приготовляйтесь по своей части, а я отправлюсь сам или вот хоть с Петром Ивановичем, приватно, для прогулки, наведаться, не терпят ли проезжающие неприятностей. Эй, Свистунов!
Анна Андреевна. Ну да, Добчинский, теперь я вижу, — из чего же ты споришь? (Кричит в окно.)
Скорей,
скорей! вы тихо идете. Ну что, где они? А? Да говорите же оттуда —
все равно. Что? очень строгий? А? А муж, муж? (Немного отступя от окна, с досадою.)Такой глупый: до тех пор, пока не войдет в комнату, ничего не расскажет!
Аммос Федорович (строит
всех полукружием).Ради бога, господа,
скорее в кружок, да побольше порядку! Бог с ним: и во дворец ездит, и государственный совет распекает! Стройтесь на военную ногу, непременно на военную ногу! Вы, Петр Иванович, забегите с этой стороны, а вы, Петр Иванович, станьте вот тут.
Оборванные нищие,
Послышав запах пенного,
И те пришли доказывать,
Как счастливы они:
— Нас у порога лавочник
Встречает подаянием,
А в дом войдем, так из дому
Проводят до ворот…
Чуть запоем мы песенку,
Бежит к окну хозяюшка
С краюхою, с ножом,
А мы-то заливаемся:
«Давать давай —
весь каравай,
Не мнется и не крошится,
Тебе
скорей, а нам спорей...
Из
всех этих слов народ понимал только: «известно» и «наконец нашли». И когда грамотеи выкрикивали эти слова, то народ снимал шапки, вздыхал и крестился. Ясно, что в этом не только не было бунта, а
скорее исполнение предначертаний начальства. Народ, доведенный до вздыхания, — какого еще идеала можно требовать!
Кажется, что, находясь в сем виде, каждый градоначальник в самом
скором времени
все дела приведет в порядок.
Был у нее, по слухам, и муж, но так как она дома ночевала редко, а
все по клевушка́м да по овинам, да и детей у нее не было, то в
скором времени об этом муже совсем забыли, словно так и явилась она на свет божий прямо бабой мирскою да бабой нероди́хою.
— Да расскажи мне, что делается в Покровском? Что, дом
всё стоит, и березы, и наша классная? А Филипп садовник, неужели жив? Как я помню беседку и диван! Да смотри же, ничего не переменяй в доме, но
скорее женись и опять заведи то же, что было. Я тогда приеду к тебе, если твоя жена будет хорошая.
Казалось бы, ничего не могло быть проще того, чтобы ему, хорошей породы,
скорее богатому, чем бедному человеку, тридцати двух лет, сделать предложение княжне Щербацкой; по
всем вероятностям, его тотчас признали бы хорошею партией. Но Левин был влюблен, и поэтому ему казалось, что Кити была такое совершенство во
всех отношениях, такое существо превыше
всего земного, а он такое земное низменное существо, что не могло быть и мысли о том, чтобы другие и она сама признали его достойным ее.
Был уже шестой час и потому, чтобы поспеть во-время и вместе с тем не ехать на своих лошадях, которых
все знали, Вронский сел в извозчичью карету Яшвина и велел ехать как можно
скорее. Извозчичья старая четвероместная карета была просторна. Он сел в угол, вытянул ноги на переднее место и задумался.
И ему в первый раз пришла в голову ясная мысль о том, что необходимо прекратить эту ложь, и чем
скорее, тем лучше. «Бросить
всё ей и мне и скрыться куда-нибудь одним с своею любовью», сказал он себе.
Но ему во
всё это время было неловко и досадно, он сам не знал отчего: оттого ли, что ничего не выходило из каламбура: «было дело до Жида, и я дожида-лся», или от чего-нибудь другого. Когда же наконец Болгаринов с чрезвычайною учтивостью принял его, очевидно торжествуя его унижением, и почти отказал ему, Степан Аркадьич поторопился как можно
скорее забыть это. И, теперь только вспомнив, покраснел.
Все одного только желали, чтоб он как можно
скорее умер, и
все, скрывая это, давали ему из стклянки лекарства, искали лекарств, докторов и обманывали его, и себя, и друг друга.
Сзади Левина шел молодой Мишка. Миловидное, молодое лицо его, обвязанное по волосам жгутом свежей травы,
всё работало от усилий; но как только взглядывали на него, он улыбался. Он, видимо, готов был умереть
скорее, чем признаться, что ему трудно.
—
Все… только говорите правду… только
скорее… Видите ли, я много думала, стараясь объяснить, оправдать ваше поведение; может быть, вы боитесь препятствий со стороны моих родных… это ничего; когда они узнают… (ее голос задрожал) я их упрошу. Или ваше собственное положение… но знайте, что я
всем могу пожертвовать для того, которого люблю… О, отвечайте
скорее, сжальтесь… Вы меня не презираете, не правда ли?
Все, что ни было под начальством его, сделалось страшными гонителями неправды; везде, во
всех делах они преследовали ее, как рыбак острогой преследует какую-нибудь мясистую белугу, и преследовали ее с таким успехом, что в
скором времени у каждого очутилось по нескольку тысяч капиталу.
Если и случалось ему проходить их даже в блистательном и облагороженном виде, с лакированными полами и столами, он старался пробежать как можно
скорее, смиренно опустив и потупив глаза в землю, а потому совершенно не знает, как там
все благоденствует и процветает.
Но тут увидел он, что это был
скорее ключник, чем ключница: ключница, по крайней мере, не бреет бороды, а этот, напротив того, брил, и, казалось, довольно редко, потому что
весь подбородок с нижней частью щеки походил у него на скребницу из железной проволоки, какою чистят на конюшне лошадей.
Он спешил не потому, что боялся опоздать, — опоздать он не боялся, ибо председатель был человек знакомый и мог продлить и укоротить по его желанию присутствие, подобно древнему Зевесу Гомера, длившему дни и насылавшему быстрые ночи, когда нужно было прекратить брань любезных ему героев или дать им средство додраться, но он сам в себе чувствовал желание
скорее как можно привести дела к концу; до тех пор ему казалось
все неспокойно и неловко; все-таки приходила мысль: что души не совсем настоящие и что в подобных случаях такую обузу всегда нужно поскорее с плеч.
Все-таки
скорей подчиненному следует применяться к нраву начальника, чем начальнику к нраву подчиненного.
Здесь Чичиков, не дожидаясь, что будет отвечать на это Ноздрев,
скорее за шапку да по-за спиною капитана-исправника выскользнул на крыльцо, сел в бричку и велел Селифану погонять лошадей во
весь дух.
Должно сказать, что подобное явление редко попадается на Руси, где
все любит
скорее развернуться, нежели съежиться, и тем поразительнее бывает оно, что тут же в соседстве подвернется помещик, кутящий во
всю ширину русской удали и барства, прожигающий, как говорится, насквозь жизнь.
Толстые же никогда не занимают косвенных мест, а
всё прямые, и уж если сядут где, то сядут надежно и крепко, так что
скорей место затрещит и угнется под ними, а уж они не слетят.
Но уж темнеет вечер синий,
Пора нам в оперу
скорей:
Там упоительный Россини,
Европы баловень — Орфей.
Не внемля критике суровой,
Он вечно тот же, вечно новый,
Он звуки льет — они кипят,
Они текут, они горят,
Как поцелуи молодые,
Все в неге, в пламени любви,
Как зашипевшего аи
Струя и брызги золотые…
Но, господа, позволено ль
С вином равнять do-re-mi-sol?
Они дорогой самой краткой
Домой летят во
весь опор.
Теперь послушаем украдкой
Героев наших разговор:
— Ну что ж, Онегин? ты зеваешь. —
«Привычка, Ленский». — Но скучаешь
Ты как-то больше. — «Нет, равно.
Однако в поле уж темно;
Скорей! пошел, пошел, Андрюшка!
Какие глупые места!
А кстати: Ларина проста,
Но очень милая старушка;
Боюсь: брусничная вода
Мне не наделала б вреда.
Ступай, ступай, да ставь нам
скорее на стол
все, что есть.
Тарас видел еще издали, что беда будет
всему Незамайковскому и Стебликивскому куреню, и вскрикнул зычно: «Выбирайтесь
скорей из-за возов, и садись всякий на коня!» Но не поспели бы сделать то и другое козаки, если бы Остап не ударил в самую середину; выбил фитили у шести пушкарей, у четырех только не мог выбить: отогнали его назад ляхи.
Бедная старушка, привыкшая уже к таким поступкам своего мужа, печально глядела, сидя на лавке. Она не смела ничего говорить; но услыша о таком страшном для нее решении, она не могла удержаться от слез; взглянула на детей своих, с которыми угрожала ей такая
скорая разлука, — и никто бы не мог описать
всей безмолвной силы ее горести, которая, казалось, трепетала в глазах ее и в судорожно сжатых губах.
— Поля! — крикнула Катерина Ивановна, — беги к Соне,
скорее. Если не застанешь дома,
все равно, скажи, что отца лошади раздавили и чтоб она тотчас же шла сюда… как воротится.
Скорей, Поля! На, закройся платком!
Да и вообще Петр Петрович принадлежал к разряду людей, по-видимому, чрезвычайно любезных в обществе и особенно претендующих на любезность, но которые, чуть что не по них, тотчас же и теряют
все свои средства и становятся похожими
скорее на мешки с мукой, чем на развязных и оживляющих общество кавалеров.
— Вы нам
все вчера отдали! — проговорила вдруг в ответ Сонечка, каким-то сильным и
скорым шепотом, вдруг опять сильно потупившись. Губы и подбородок ее опять запрыгали. Она давно уже поражена была бедною обстановкой Раскольникова, и теперь слова эти вдруг вырвались сами собой. Последовало молчание. Глаза Дунечки как-то прояснели, а Пульхерия Александровна даже приветливо посмотрела на Соню.
Кстати, заметим мимоходом, что Петр Петрович, в эти полторы недели, охотно принимал (особенно вначале) от Андрея Семеновича даже весьма странные похвалы, то есть не возражал, например, и промалчивал, если Андрей Семенович приписывал ему готовность способствовать будущему и
скорому устройству новой «коммуны», где-нибудь в Мещанской улице; или, например, не мешать Дунечке, если той, с первым же месяцем брака, вздумается завести любовника; или не крестить своих будущих детей и проч. и проч. —
все в этом роде.
—
Скорей!
Скорей! — повторил Свидригайлов,
все еще не двигаясь и не оборачиваясь. Но в этом «
скорей», видно, прозвучала какая-то страшная нотка.
Второе, если хотите мне что-нибудь объявить, — потому что мне
все это время казалось, что вы как будто хотите мне что-то сказать, — то объявляйте
скорее, потому что время дорого и, может быть, очень скоро будет уже поздно.
— Я вам не про то, собственно, говорила, Петр Петрович, — немного с нетерпением перебила Дуня, — поймите хорошенько, что
все наше будущее зависит теперь от того, разъяснится ли и уладится ли
все это как можно
скорей, или нет? Я прямо, с первого слова говорю, что иначе не могу смотреть, и если вы хоть сколько-нибудь мною дорожите, то хоть и трудно, а
вся эта история должна сегодня же кончиться. Повторяю вам, если брат виноват, он будет просить прощения.
Тяжело за двести рублей
всю жизнь в гувернантках по губерниям шляться, но я все-таки знаю, что сестра моя
скорее в негры пойдет к плантатору или в латыши к остзейскому немцу, чем оподлит дух свой и нравственное чувство свое связью с человеком, которого не уважает и с которым ей нечего делать, — навеки, из одной своей личной выгоды!
— Как попали! Как попали? — вскричал Разумихин, — и неужели ты, доктор, ты, который прежде
всего человека изучать обязан и имеешь случай,
скорей всякого другого, натуру человеческую изучить, — неужели ты не видишь, по
всем этим данным, что это за натура этот Николай? Неужели не видишь, с первого же разу, что
все, что он показал при допросах, святейшая правда есть? Точнехонько так и попали в руки, как он показал. Наступил на коробку и поднял!
Как донской-то казак, казак вел коня поить,
Добрый молодец, уж он у ворот стоит.
У ворот стоит, сам он думу думает,
Думу думает, как будет жену губить.
Как жена-то, жена мужу возмолилася,
Во скоры-то ноги ему поклонилася,
Уж ты, батюшко, ты ли мил сердечный друг!
Ты не бей, не губи ты меня со вечера!
Ты убей, загуби меня со полуночи!
Дай уснуть моим малым детушкам,
Малым детушкам,
всем ближним соседушкам.
Беда, коль пироги начнёт печи сапожник,
А сапоги тачать пирожник,
И дело не пойдёт на лад.
Да и примечено стократ,
Что кто за ремесло чужое браться любит,
Тот завсегда других упрямей и вздорней:
Он лучше дело
всё погубит,
И рад
скорейПосмешищем стать света,
Чем у честных и знающих людей
Спросить иль выслушать разумного совета.
Зато,
всей силой съединясь,
Смотри, как рвутся
все, чтоб ты
скорей погас.
Шалун какой-то тень свою хотел поймать:
Он к ней, она вперёд; он шагу прибавлять,
Она туда ж; он, наконец, бежать:
Но чем он прытче, тем и тень
скорей бежала,
Всё не даваясь, будто клад.
Вот мой чудак пустился вдруг назад;
Оглянется: а тень за ним уж гнаться стала.
Хотя я и предвидел
скорую и несомненную перемену в обстоятельствах, но
все же не мог не трепетать, воображая опасность ее положения.
Мы отужинали молча и встали из-за стола
скорее обыкновенного; простясь со
всем семейством, мы отправились по домам.
Это было в конце февраля. Зима, затруднявшая военные распоряжения, проходила, и наши генералы готовились к дружному содействию. Пугачев
все еще стоял под Оренбургом. Между тем около его отряды соединялись и со
всех сторон приближались к злодейскому гнезду. Бунтующие деревни при виде наших войск приходили в повиновение; шайки разбойников везде бежали от нас, и
все предвещало
скорое и благополучное окончание.
Сюда! за мной!
скорей!
скорей!
Свечей побольше, фонарей!
Где домовые? Ба! знакомые
всё лица!
Дочь, Софья Павловна! страмница!
Бесстыдница! где! с кем! Ни дать ни взять она,
Как мать ее, покойница жена.
Бывало, я с дражайшей половиной
Чуть врознь — уж где-нибудь с мужчиной!
Побойся бога, как? чем он тебя прельстил?
Сама его безумным называла!
Нет! глупость на меня и слепота напала!
Всё это заговор, и в заговоре был
Он сам, и гости
все. За что я так наказан!..
— Мы говорили с вами, кажется, о счастии. Я вам рассказывала о самой себе. Кстати вот, я упомянула слово «счастие». Скажите, отчего, даже когда мы наслаждаемся, например, музыкой, хорошим вечером, разговором с симпатическими людьми, отчего
все это кажется
скорее намеком на какое-то безмерное, где-то существующее счастие, чем действительным счастием, то есть таким, которым мы сами обладаем? Отчего это? Иль вы, может быть, ничего подобного не ощущаете?
«Необходимо, чтоб
все это кончилось так или иначе, но —
скорей,
скорей!»
Она прыгала и бегала, воодушевленная неутолимой жаждой как можно
скорее узнать отношения и связи
всех людей, для того, чтоб
всем помочь, распутать одни узлы, навязать другие, зашить и заштопать различные дырки.
Каждый раз, когда он думал о большевиках, — большевизм олицетворялся пред ним в лице коренастого, спокойного Степана Кутузова. За границей существовал основоположник этого учения, но Самгин
все еще продолжал называть учение это фантастической системой фраз, а Владимира Ленина мог представить себе только как интеллигента, книжника, озлобленного лишением права жить на родине, и
скорее голосом, чем реальным человеком.