Неточные совпадения
Нестерпимо-сладкие губы (я полагаю — это был вкус «ликера») — и в меня влит глоток жгучего
яда — и еще — и еще… Я отстегнулся от земли и самостоятельной планетой, неистово вращаясь, понесся вниз, вниз — по какой-то невычисленной орбите…
«Еще отравят, — подумал он. — Отравить-то всего легче: сам выпьешь и не заметишь,
яд сладкий бывает, а домой придешь — и ноги протянешь».
Он не смущается ничем… о я разрушу
Твой
сладкий мир, глупец, и
яду подолью.
И если бы ты мог на карту бросить душу,
То я против твоей — поставил бы свою.
Поклонимся Той, которая, неутомимо родит нам великих! Аристотель сын Ее, и Фирдуси, и
сладкий, как мед, Саади, и Омар Хайям, подобный вину, смешанному с
ядом, Искандер [Искандер — арабизированное имя Александра Македонского.] и слепой Гомер — это всё Ее дети, все они пили Ее молоко, и каждого Она ввела в мир за руку, когда они были ростом не выше тюльпана, — вся гордость мира — от Матерей!
Для чего достал он из колчана своего острейшую из стрел, намазал ее
ядом, им же составленным:
ядом сладким, горьким, восхищающим, умерщвляющим, возвышающим и унижающим; таковую стрелу сей плутишка положил на свой лук и, поместясь в несравненные, серенькие, плутовские глазки, пустил из них свою стрелу, которая, полетев, попала мне прямо в сердце и пронзила его насквозь.
Что для одного нехорошо, то для другого хорошо; что для тебя
яд, то для другого мед
сладкий.
И бедной женой постепенно овладевает страстная жажда встречи со мной. Я единственный человек, который понял ее, и только мне она может рассказать многое! Но я упорно не еду и не попадаюсь ей на глаза. Не видела она меня давно, но мой мучительно-сладкий
яд уже отравил ее. Муж, зевая, передает ей мои слова, а ей кажется, что она слышит мой голос, видит блеск моих глаз.
Он не понимал, что
яд надо давать в
сладких пилюлях, в малых дозах, чтобы приручить к нему здоровый организм, иначе он вызовет тошноту.
— Если еще время, возвратите мне жизнь, господин врач. Я так молода, мне еще хотелось бы пожить, — говорит она на итальянском языке, который вдвое
слаще в ее устах, и вслед за тем подает ему руку. Притянув его к себе, прибавляет ему шепотом на ухо: — Мне дали
яду, я это чувствую; только, ради бога, не говорите никому.