Неточные совпадения
— Э! Какие выдумки! — отвечал Тарантьев. — Чтоб я писать стал! Я и в должности третий день не пишу: как сяду, так
слеза из левого глаза и начнет бить; видно, надуло, да и голова затекает, как нагнусь… Лентяй ты, лентяй!
Пропадешь, брат, Илья Ильич, ни за копейку!
В эти блаженные дни на долю Ильи Ильича тоже выпало немало мягких, бархатных, даже страстных взглядов из толпы красавиц,
пропасть многообещающих улыбок, два-три непривилегированные поцелуя и еще больше дружеских рукопожатий, с болью до
слез.
Мало-помалу испуг
пропадал в лице Обломова, уступая место мирной задумчивости, он еще не поднимал глаз, но задумчивость его через минуту была уж полна тихой и глубокой радости, и когда он медленно взглянул на Штольца, во взгляде его уж было умиление и
слезы.
— Ты ничего не понимаешь в своей красоте: ты — chef-d’oeuvre! Нельзя откладывать до другого раза. Смотри, у меня волосы поднимаются, мурашки бегают… сейчас
слезы брызнут… Садись, — пройдет, и все
пропало!
Вот и думает Ермил: «Сем возьму его, — что ему так
пропадать», да и
слез, и взял его на руки…
Моровая полоса, идущая от 1825 до 1855 года, скоро совсем задвинется; человеческие
слезы, заметенные полицией,
пропадут, и будущие поколения не раз остановятся с недоумением перед гладко убитым пустырем, отыскивая пропавшие пути мысли, которая в сущности не перерывалась.
Перекрестился дед, когда
слез долой. Экая чертовщина! что за
пропасть, какие с человеком чудеса делаются! Глядь на руки — все в крови; посмотрел в стоявшую торчмя бочку с водою — и лицо также. Обмывшись хорошенько, чтобы не испугать детей, входит он потихоньку в хату; смотрит: дети пятятся к нему задом и в испуге указывают ему пальцами, говоря: «Дывысь, дывысь, маты, мов дурна, скаче!» [Смотри, смотри, мать, как сумасшедшая, скачет! (Прим. Н.В. Гоголя.)]
— Поживите пока с нами, а там видно будет, — говорила она, успокоившись после первых излияний. — Слава богу, свет не клином сошелся. Не
пропадешь и без отцовских капиталов. Ох, через золото много напрасных
слез льется! Тоже видывали достаточно всячины!
Пищик. Ну… Мне Дашенька говорила. А я теперь в таком положении, что хоть фальшивые бумажки делай… Послезавтра триста десять рублей платить… Сто тридцать уже достал… (Ощупывает карманы, встревоженно.) Деньги
пропали! Потерял деньги! (Сквозь
слезы.) Где деньги? (Радостно). Вот они, за подкладкой… Даже в пот ударило…
В Иркутске проделали то же со мной,
Чем там Трубецкую терзали…
Байкал. Переправа — и холод такой,
Что
слезы в глазах замерзали.
Потом я рассталась с кибиткой моей
(
Пропала санная дорога).
Мне жаль ее было: я плакала в ней
И думала, думала много!
Ну,
пропала я совсем!» — вскрикнула она, вновь заливаясь
слезами.
—
Дедушку пристальным взглядом
Саша рассматривал, — вдруг
Слезы у мальчика градом
Хлынули, к дедушке внук
Кинулся: «Дедушка! где ты
Жил-пропадал столько лет?
Ах, судари, как это все с детства памятное житье пойдет вспоминаться, и понапрет на душу, и станет вдруг нагнетать на печенях, что где ты
пропадаешь, ото всего этого счастия отлучен и столько лет на духу не был, и живешь невенчаный и умрешь неотпетый, и охватит тебя тоска, и… дождешься ночи, выползешь потихоньку за ставку, чтобы ни жены, ни дети, и никто бы тебя из поганых не видал, и начнешь молиться… и молишься…. так молишься, что даже снег инда под коленами протает и где
слезы падали — утром травку увидишь.
Параша (оборотившись к дому, несколько времени молча смотрит на него). Прощай, дом родительский! Что тут
слез моих пролито! Господи, что
слез! А теперь хоть бы слезинка выкатилась; а ведь я родилась тут, выросла… Давно ли я ребенком была: думала, что милей тебя и на свете нет, а теперь хоть бы век тебя не видать.
Пропадай ты пропадом, тюрьма моя девичья! (Убегает. Гаврило за ней).
— Господи, неужели я совсем
пропал! — невольно вырвалось у него, и
слезы обильным ручьем потекли по его бронзовому, но нежному лицу.
— Тьфу,
пропасть, как я устал! — сказал Зарецкой,
слезая с лошади. — Авось французы дадут нам перевести дух!
В тихом переборе струн, в кроткой смиренности их однозвучия — что бы ни говорили слова — не
пропадала чистая, почти молитвенная
слеза: дали и шири земной кланялся человек, вечный путник по высям заоблачным, по низинам сумеречно-прекрасным.
— Вот, — сказал Антон, посмотрев на дверь, — она-то, бабушка, крушит меня добре слезами-те своими; вишь, баба плошная, квелая… долго ли до греха!.. Теперь, без нее, скажу тебе по душе… по душе скажу… куды!..
пропали мы с нею и с ребятенками, совсем
пропали!.. Вот ведь и хлебушко, что ешь, и тот — сказать горько — у Стегнея-соседа вымолил! Спасибо еще, что помог… ох… а такое ли было житье-то мое…
Видно было по всему, что он уже совсем упал духом; день
пропал задаром: лошадь не продана, сам он измучился, измаялся, проголодался; вдобавок каждый раз, как являлся новый покупщик и дело, по-видимому, уже ладилось, им овладевало неизъяснимо тягостное чувство: ему становилось все жальче и жальче лошаденку, так жаль, что в эту минуту он готов был вернуться в Троскино и перенести все от Никиты Федорыча, чтобы только не разлучаться с нею; но теперь почему-то заболело еще пуще по ней сердце; предчувствие ли лиха какого или что другое, только
слезы так вот и прошибали ресницы, и многих усилий стоило бедному Антону, чтобы не зарыдать вслух.
— Дивится,
слез седок
И видит
пропасть пред собою,
А там, на дне ее, поток
Во мраке бешеной волною
Шумит.
Платонов. Надо думать, что скоро! Скоро заживем, Саша, по-старому!
Пропади оно, всё новое! Измучился весь, истаскался… Не верь ты в прочность этого узла, как я не верю! Не туго он затянут… Сама она первая охладеет и первая взглянет со смехом и горечью на этот узел. Не пара мне Софья. B ней бродит то, что во мне давно уже перебродило; она со
слезами умиления смотрит на то, что я не могу видеть без смеха… Не пара она мне…
Немало купеческих судов ежегодно
пропадает таким образом без вести, и немало
слез проливается о безвестно погибших тружениках моря.
Сусалин тоже подходит, ругается, в драку лезет даже. И другие рыбники собираются и все с яростью кидаются на Марка Данилыча. Один Белянкин стоит одаль. Сам ни слова, а
слезы дрожат на ресницах: «
Пропали кровные, годами нажитые денежки!» Такую горькую думу он думает.
—
Пропало, все
пропало — беззвучно прошептали губы Милицы, и
слезы крупными каплями потекли по её щекам, пока тетка читала вслух роковые строки. Ta только покачала седой головой.
Вот какая-то деревушка, ни одного огонька в ней. Опять лес, поле, опять сбились с дороги и кучер
слезал с козел и танцевал. Тройка понесла по темной аллее, понесла быстро, и горячая пристяжная била по передку саней. Здесь деревья шумели гулко, страшно, и не было видно ни зги, точно неслись куда-то в
пропасть, и вдруг — ударил в глаза яркий свет подъезда и окон, раздался добродушный, заливчатый лай, голоса… Приехали.
Но
слезы его и смущение как-то разом
пропали, как только он вспомнил о маленькой фее, явившейся ему в лесу.
(Почерк Нинки.) — Лелька! Как только вспомню, я начинаю злиться, и
пропадает охота писать в этом дневнике. Беру с тебя слово комсомолки: никогда не проливать надо мною
слез жалости и никогда не хныкать надо мною. Только в таком случае могу продолжать писать в этом дневнике.
— Мама, мне его надо. За что я так
пропадаю, мама?… — Голос ее оборвался,
слезы брызнули из глаз, и она, чтобы скрыть их, быстро повернулась и вышла из комнаты. Она вышла в диванную, постояла, подумала и пошла в девичью. Там старая горничная ворчала на молодую девушку, запыхавшуюся, с холода прибежавшую с дворни.