Неточные совпадения
Люди слушали Маракуева подаваясь, подтягиваясь к нему; белобрысый юноша сидел открыв рот, и
в светлых глазах его изумление сменялось страхом. Павел Одинцов смешно сползал со стула, наклоняя тело, но подняв голову, и каким-то пьяным или сонным взглядом прикованно следил за игрою лица оратора. Фомин, зажав руки
в коленях,
смотрел под ноги себе,
в лужу растаявшего снега.
— Ты, мой батюшка, что! — вдруг всплеснув руками, сказала бабушка, теперь только заметившая Райского. —
В каком виде! Люди, Егорка! — да как это вы угораздились сойтись? Из какой тьмы кромешной!
Посмотри, с тебя течет,
лужа на полу! Борюшка! ведь ты уходишь себя! Они домой ехали, а тебя кто толкал из дома? Вот — охота пуще неволи! Поди, поди переоденься, — да рому к чаю! — Иван Иваныч! — вот и вы пошли бы с ним… Да знакомы ли вы? Внук мой, Борис Павлыч Райский — Иван Иваныч Тушин!..
Кругом все белело от инея. Вода
в лужах замерзла. Под тонким слоем льда стояли воздушные пузыри. Засохшая желто-бурая трава искрилась такими яркими блестками, что больно было на нее
смотреть. Сучья деревьев, камни и утоптанная земля на тропе покрылись холодным матовым налетом.
Еще иначе все это
смотрело позднею осенью, когда пойма чернела и покрывалась
лужами, когда черные, бархатные султаны становились белыми, седыми, когда между ними уже не мелькали бахромчатые повязочки и самый ситник валился
в воду, совершенно обнажая подопревающие цибастые ноги гренадер.
Филипп, с засученными рукавами рубашки, вытягивает колесом бадью из глубокого колодца, плеская светлую воду, выливает ее
в дубовую колоду, около которой
в луже уже полощутся проснувшиеся утки; и я с удовольствием
смотрю на значительное, с окладистой бородой, лицо Филиппа и на толстые жилы и мускулы, которые резко обозначаются на его голых мощных руках, когда он делает какое-нибудь усилие.
Мальчик без штанов. Завыл, немчура! Ты лучше скажи, отчего у вас такие хлеба родятся? Ехал я давеча
в луже по дороге —
смотрю, везде песок да торфик, а все-таки на полях страсть какие суслоны наворочены!
Шакир шагал стороной, без шапки,
в тюбетейке одной, она взмокла, лоснилась под дождём, и по смуглому лицу татарина текли струи воды. Иногда он, подняв руки к лицу, наклонял голову, мокрые ладони блестели и дрожали; ничего не видя перед собою, Шакир оступался
в лужи, и это вызывало у людей, провожавших гроб, неприятные усмешки. Кожемякин видел, что горожане
смотрят на татарина косо, и слышал сзади себя осуждающее ворчание...
Он также приплясывал
в лужах, но это приплясыванье выражало скорее явную досаду, нежели радость: каждый раз, как лаптишки старика уходили
в воду (а это случалось беспрерывно), из груди его вырывались жалобные сетования, относившиеся, впрочем, более к мальчику, баловливость которого была единственной причиной, заставлявшей старика ускорять шаг и часто не
смотреть под ноги.
Снег валил густыми, липкими хлопьями; гонимые порывистым, влажным ветром, они падали на землю, превращаясь местами
в лужи, местами подымаясь мокрыми сугробами; клочки серых, тяжелых туч быстро бежали по небу, обливая окрестность сумрачным светом; печально
смотрели обнаженные кусты; где-где дрожал одинокий листок, свернувшийся
в трубочку; еще печальнее вилась снежная дорога, пересеченная кое-где широкими пятнами почерневшей вязкой почвы; там синела холодною полосою Ока, дальше все застилалось снежными хлопьями, которые волновались как складки савана, готового упасть и окутать землю…
Окна
смотрели на двор или навесы, так что с галереи не было возможности рассмотреть, что происходило
в харчевне; но на этот раз огонь, отражавшийся
в луже, достаточно показывал присутствие гостей.
Вздумали
лудить самостоятельно, из разрешениявывели право;начали иронически
посматривать на администраторов и называть бюрократию бесплодною,но что всего хуже, допустили к участию
в этой распре женское сословие.
Я
смотрю на него снизу
в этот сырой, туманный день, шлепая по
лужам и талому снегу, растоптанному тысячами ног вчерашней факельной процессией на площади.
Он стоял у постели с дрожью
в ногах,
в груди, задыхаясь,
смотрел на её огромное, мягкое тело, на широкое, расплывшееся от усмешки лицо. Ему уже не было стыдно, но сердце, охваченное печальным чувством утраты, обиженно замирало, и почему-то хотелось плакать. Он молчал, печально ощущая, что эта женщина чужда, не нужна, неприятна ему, что всё ласковое и хорошее, лежавшее у него
в сердце для неё, сразу проглочено её жадным телом и бесследно исчезло
в нём, точно запоздалая капля дождя
в мутной
луже.
Если вы идете по грязному переулку с своим приятелем, не
смотря себе под ноги, и вдруг приятель предупреждает вас: «Берегитесь, здесь
лужа»; если вы спасаетесь его предостережением от неприятного погружения
в грязь и потом целую неделю — куда ни придете — слышите восторженные рассказы вашего приятеля о том, как он спас вас от потопления, — то, конечно, вам забавен пафос приятеля и умиление его слушателей; но все же чувство благодарности удерживает вас от саркастических выходок против восторженного спасителя вашего, и вы ограничиваетесь легким смехом, которого не можете удержать, а потом стараетесь (если есть возможность) серьезно уговорить приятеля — не компрометировать себя излишнею восторженностью…
« — Ты бы не залетал так высоко, Лойко, неравно упадешь да —
в лужу носом, усы запачкаешь,
смотри. — Зверем
посмотрел на нее Лойко, а ничего не сказал — стерпел парень и поет себе...
Полковник Бутович лежал, прислонясь к стене,
в сюртуке и белой жилетке, два ребра были выворочены. У его ног лежал убитый штабс-лекарь Богоявленский. Далее поручик Панов. Последний лежал ничком
в луже крови и хрипел. Один Забелин
в забытье карабкался по стене и, будучи
в силах еще держаться на ногах, ничего не видя вокруг себя, весь
в ранах, поправляя волосы, не переставал бранить поселян, которые насмехались над ним, подставляли ему зеркало, предлагая
посмотреть на себя.
Лед держал его, но гнулся и трещал, и очевидно было, что не только под орудием или толпой народа, но под ним одним он сейчас рухнется. На него
смотрели и жались к берегу, не решаясь еще ступить на лед. Командир полка, стоявший верхом у въезда, поднял руку и раскрыл рот, обращаясь к Долохову. Вдруг одно из ядер так низко засвистело над толпой, что все нагнулись. Что-то шлепнулось
в мокрое, и генерал упал с лошадью
в лужу крови. Никто не взглянул на генерала, не подумал поднять его.
Груша
смотрит, как луна дрожит
в луже, и припоминает, что ей приходила
в голову глупая мысль вернуться домой,
в свою деревню…