Неточные совпадения
Расспросивши подробно будочника, куда можно пройти ближе, если понадобится, к собору, к присутственным местам, к губернатору, он отправился взглянуть
на реку, протекавшую посредине города, дорогою оторвал прибитую к столбу афишу, с тем чтобы, пришедши домой, прочитать ее хорошенько,
посмотрел пристально
на проходившую по деревянному
тротуару даму недурной наружности, за которой следовал мальчик в военной ливрее, с узелком в руке, и, еще раз окинувши все глазами, как бы с тем, чтобы хорошо припомнить положение места, отправился домой прямо в свой нумер, поддерживаемый слегка
на лестнице трактирным слугою.
В ту минуту, когда все трое, Разумихин, Раскольников и она, остановились
на два слова
на тротуаре, этот прохожий, обходя их, вдруг как бы вздрогнул, нечаянно
на лету поймав слова Сони: «и спросила: господин Раскольников где живет?» Он быстро, но внимательно оглядел всех троих, в особенности же Раскольникова, к которому обращалась Соня; потом
посмотрел на дом и заметил его.
Двое прохожих некоторое время
смотрели на зеленое окно с противоположного дому
тротуара; потом Стильтон сказал...
С любопытством
смотрю, как столкнутся две кухарки, с корзинами
на плечах, как несется нескончаемая двойная, тройная цепь экипажей, подобно реке, как из нее с неподражаемою ловкостью вывернется один экипаж и сольется с другою нитью, или как вся эта цепь мгновенно онемеет, лишь только полисмен с
тротуара поднимет руку.
Или остановится
на бегу посреди
тротуара, закинет голову и начнет в самую высь всматриваться. Идут мимо простофили, видят, что человек, должно быть, что-нибудь достопримечательное высматривает, и тоже останавливаются и закидывают головы.
Смотрят,
смотрят — ничего не видать.
Сидит человек
на скамейке
на Цветном бульваре и
смотрит на улицу,
на огромный дом Внукова. Видит, идут по
тротуару мимо этого дома человек пять, и вдруг — никого! Куда они девались?..
Смотрит —
тротуар пуст… И опять неведомо откуда появляется пьяная толпа, шумит, дерется… И вдруг исчезает снова… Торопливо шагает будочник — и тоже проваливается сквозь землю, а через пять минут опять вырастает из земли и шагает по
тротуару с бутылкой водки в одной руке и со свертком в другой…
Михей Зотыч вышел
на улицу, остановился
на тротуаре,
посмотрел на новенькое здание банка, покачал головой и проговорил...
Сказав это, он перешел через улицу, ступил
на противоположный
тротуар, поглядел, идет ли князь, и, видя, что он стоит и
смотрит на него во все глаза, махнул ему рукой к стороне Гороховой, и пошел, поминутно поворачиваясь взглянуть
на князя и приглашая его за собой.
Он вышел, как давеча,
на противоположный
тротуар,
смотрел на окна и ходил
на мучительном зное с полчаса, может, и больше;
на этот раз ничего не шевельнулось; окна не отворились, белые сторы были неподвижны.
Человек, ехавший
на дрожках, привстал,
посмотрел вперед и, спрыгнув в грязь, пошел к тому, что
на подобных улицах называется «
тротуарами». Сделав несколько шагов по
тротуару, он увидел, что передняя лошадь обоза лежала, барахтаясь в глубокой грязи. Около несчастного животного, крича и ругаясь, суетились извозчики, а в сторонке, немножко впереди этой сцены, прислонясь к заборчику, сидела
на корточках старческая женская фигура в ватошнике и с двумя узелками в белых носовых платках.
Эти трое — первейшие забавники
на базаре: они ловили собак, навязывали им
на хвосты разбитые железные вёдра и
смотрели, смеясь, как испуганное животное с громом и треском мечется по площади, лая и визжа. В сырые дни натирали доски
тротуара мылом, любуясь, как прохожий, ступив в натёртое место, скользил и падал; связывали узелки и тюрички, наполняя их всякою дрянью, бросали
на дорогу, — их веселило, когда кто-нибудь поднимал потерянную покупку и пачкал ею руки и одежду.
Она с тоской
посмотрела на меня, крепко пожала мою руку и молодым движением скрылась в дверях. Я стоял
на тротуаре и думал: какая странная дама, по крайней мере для первой встречи. Тогда еще не было изобретено всеобъясняющее слово «психопатка».
Он стоял против Фомы и с улыбкой в глазах
смотрел на него. Гордеев молчал, опустив голову и тыкая палкой в камень
тротуара.
Он вздохнул, оделся, умылся, безучастно оглядел своё жилище, сел у окна и стал
смотреть на улицу.
Тротуары, мостовая, дома — всё было грязно. Не торопясь шагали лошади, качая головами,
на козлах сидели мокрые извозчики и тоже качались, точно развинченные. Как всегда, спешно шли куда-то люди; казалось, что сегодня они, обрызганные грязью и отсыревшие, менее опасны, чем всегда.
Теперь, шагая по улице с ящиком
на груди, он по-прежнему осторожно уступал дорогу встречным пешеходам, сходя с
тротуара на мостовую или прижимаясь к стенам домов, но стал
смотреть в лица людей более внимательно, с чувством, которое было подобно почтению к ним. Человеческие лица вдруг изменились, стали значительнее, разнообразнее, все начали охотнее и проще заговаривать друг с другом, ходили быстрее, твёрже.
Зина почти бессознательно
посмотрела на него и молча продолжала свою дорогу. Так как
на высоком деревянном
тротуаре было тесно двум рядом, а Зина не сторонилась, то Павел Александрович соскочил с
тротуара и бежал подле нее внизу, беспрерывно заглядывая ей в лицо.
— Владимир Ипатьич! — прокричал голос в открытое окно кабинета с улицы Герцена. Голосу повезло: Персиков слишком переутомился за последние дни. В этот момент он как раз отдыхал, вяло и расслабленно
смотрел глазами в красных кольцах и курил в кресле. Он больше не мог. И поэтому даже с некоторым любопытством он выглянул в окно и увидал
на тротуаре Альфреда Бронского. Профессор сразу узнал титулованного обладателя карточки по остроконечной шляпе и блокноту. Бронский нежно и почтительно поклонился окну.
Ни один раз в жизни не обратил он внимания
на то, что делается и происходит всякий день
на улице,
на что, как известно, всегда
посмотрит его же брат, молодой чиновник, простирающий до того проницательность своего бойкого взгляда, что заметит даже, у кого
на другой стороне
тротуара отпоролась внизу панталон стремешка, — что вызывает всегда лукавую усмешку
на лице его.
Шервинский. Ну, спасибо, Елена Васильевна. Я уж попробовал! Сегодня еду
на извозчике, а уже какие-то пролетарии по
тротуарам так и шныряют, так и шныряют. И один говорит таким ласковым голоском: «Ишь, украинский барин! Погоди, говорит, до завтра. Завтра мы вас с извозчиков поснимаем!» У меня глаз опытный. Я, как
на него
посмотрел, сразу понял, что надо ехать домой и переодеваться. Поздравляю вас — Петлюре крышка!
Женщина эта, тщательно закутанная, в шляпке с опущенным вуалем, давно показалась
на улице; она медленно шла по противуположному
тротуару и с беспокойным вниманием
смотрела, что делается
на дворе Столыгина.
Иван Вианорыч степенно двигался по деревянному
тротуару, часто и внушительно постукивая большими кожаными калошами.
На Дворянской его обогнал десяток гимназистов разного возраста. Они шли парами, громко смеясь и сталкивая друг друга с помоста в снег. Сзади шагал долговязый молодой учитель в синих очках, с козлиной черной бородкой; в зубах у него была папироса. Проходя мимо Наседкина, учитель поглядел ему прямо в лицо тем открытым, дружеским взглядом, которым так славно
смотрят весной очень молодые люди.
К
тротуару подкатила щегольская коляска; хозяин вскочил в нее. Василий Петрович стоял
на тротуаре и в недоумении
смотрел на экипаж, вороных коней и толстого кучера.
Павел Николаевич весело рассмеялся и, свесясь в окно,
смотрел, как к Ванскок, стоявшей
на тротуаре, подкатила извозчичья линейка.
Слева от него — он шел правее по
тротуару — провели, посредине, двух арестантов с тузами
на серых халатах, а два конвойные солдата в обшарханных и пожелтелых мундирах
смотрели так же похмуро и жалко, как и колодники.