Неточные совпадения
На другой день в назначенное время я стоял уже за скирдами, ожидая моего противника. Вскоре и он явился. «Нас могут застать, — сказал он мне, — надобно поспешить». Мы сняли мундиры, остались в одних камзолах и обнажили шпаги. В эту минуту из-за скирда вдруг
появился Иван Игнатьич и человек пять инвалидов. Он потребовал нас к коменданту. Мы повиновались с досадою;
солдаты нас окружили, и мы отправились в крепость вслед за Иваном Игнатьичем, который вел нас в торжестве, шагая с удивительной важностию.
Стрелкову подтвердили стеречь Сережку и, как только
появится, не высылая в деревню, представить в Москве в рекрутское присутствие и сдать в
солдаты, разумеется, в зачет. Но матушка не ограничилась этим и призвала к допросу старика Сергеича.
Они ограничивались только тем, что распускали среди айно сплетни про русских и хвастали, что они перережут всех русских, и стоило русским в какой-нибудь местности основать пост, как в скорости в той же местности, но только на другом берегу речки,
появлялся японский пикет, и, при всем своем желании казаться страшными, японцы все-таки оставались мирными и милыми людьми: посылали русским
солдатам осетров, и когда те обращались к ним за неводом, то они охотно исполняли просьбу.
Матвею нравилось сидеть в кухне за большим, чисто выскобленным столом; на одном конце стола Ключарев с татарином играли в шашки, — от них веяло чем-то интересным и серьёзным, на другом
солдат раскладывал свою книгу, новые большие счёты, подводя итоги работе недели; тут же сидела Наталья с шитьём в руках, она стала менее вертлявой, и в зелёных глазах её
появилась добрая забота о чём-то.
— Смирр-но! — загремел фельдфебель. В подтянувшееся каре вошли ефрейторы и батальонный командир, майор — «Кобылья Голова», общий любимец, добрейший человек, из простых
солдат. Прозвание же ему дали
солдаты в первый день, как он
появился перед фронтом, за его длинную, лошадиную голову. В настоящее время он исправлял должность командира полка. Приняв рапорт дежурного, он приказал ротному...
Мы шли очень легко по мокрому песку, твердо убитому волнами; и часа через два-три наткнулись на бивак. Никто даже нас не окликнул, и мы
появились у берегового балагана, около которого сидела кучка
солдат и играла в карты, в «носки», а стоящие вокруг хохотали, когда выигравший хлестал по носу проигравшего с веселыми прибаутками. Увидав нас, все ошалели, шарахнулись, а один бросился бежать и заорал во все горло...
Директор немедленно донес высшему начальству о происшедшем и, по чьему-то совету войдя в сношения с губернатором, принял следующие меры: через несколько дней, во время обеда, вдруг вошли в залу
солдаты с ружьями и штыками; вслед за ними
появился губернатор и директор.
И уже стал он
появляться одновременно в разных местах, и сбились с ног власти, гоняя стражников и
солдат на каждое зарево, вечно находя и вечно теряя его след, запутанный, как клубок размотавшейся пряжи.
После бани старец Спиридон преподнес Арефе монастырского травника, который на подворье не переводился, и недавний узник даже крякнул от удовольствия. Но не успел он поднести чарку ко рту, как в дверях
появились два
солдата с воеводского двора.
— Ну,
солдат, — сказал хозяин,
появляясь в пекарне с лицом сияющим и довольным и с глазками, сверкавшими ехидной улыбкой, — ну,
солдат, оттопыривай губы и играй походный марш!
Но скоро они принуждены были задуматься: из-за угла улицы
появился полицейский надзиратель Хипа Вопияльский, а его сопровождало двое
солдат с ружьями на плечах и два стражника верхами.
Вошли служители с лестницей, из которых один придержал ее на себе, а другой влез на нее и без всякой осторожности перерезал ножом полотняную веревку. Труп с шумом грохнулся на землю.
Солдат, державший лестницу, едва выскочил из-под него. Я поспешил уйти. Полицмейстер тоже вскоре
появился за мной.
— Ба! Хвалынцев! Вот и вы, наконец,
появились! — растопырив руки, загородил ему дорогу Полояров. — Слыхали-с? Университет-то?.. Казарму сделали! Рота
солдат и день и ночь внутри дежурит, ворота все заперты, никого не впускают, и даже те, кто живет-то там, так и те выходят не иначе, как с билетом… Вот оно, какие порядки!
Появился трактат о пользе шпицрутенов и об удобстве палок, которыми можно дуть
солдат за фронтом, даже во время дела, под огнем неприятеля.
Затем
солдаты то и дело
появлялись в ее комнатах и обходились с нею сурово.
В ту же минуту
появился на площади
солдат Иван. Он шел, едва переступая с ноги на ногу, вытянув вперед руки, медленно и ощупью, как ходят обыкновенно слепые.
Как будто нигде ни на что не стало хозяина. Мое сделалось чужим, чужое — моим. Чуть опрокидывалась повозка,
солдаты бросались ее грабить. Повсюду
появились люди-шакалы, вынюхивавшие добычу. Мне впоследствии рассказывали, — мародеры нарочно производили по ночам ложные тревоги и, пользуясь суматохою, грабили обозы. Во время обозной паники на реке Пухе два казака бросились ломать денежный ящик понтонного парка; фельдфебель застрелил из револьвера одного казака, ранил другого и вывез ящик…
Комендант размахнулся и изо всей силы ударил
солдата по лицу. Неизвестно откуда, вдруг
появилась стража с ружьями и окружила
солдата.
На Выборгской стороне
появился солдат, который безо всякой боли и видимого ущерба переделывает женский пол в мужской.
Солдат, поддерживавший Лопухина, бережно опустил его на траву. Александр Васильевич расстегнул рубашку на его груди. Она вся была залита кровью. Он вынул свой носовой платок, осторожно вытер кровь и обнаружил рану в правом боку. Пуля остановилась между двух ребер. Из растревоженной раны
появилось сильное кровотечение. При каждом движении, даже дыхании несчастного, кровь текла ручьем. Суворов сильно прижал рану двумя пальцами.
Народ бросился в Кремль. Бог знает откуда в руках народа
появилось оружие и орудия. Ружья и тесаки были взяты, впрочем, у убитых
солдат.
Эта мысль
появилась в головах не одних благодарных
солдат. При дворе принцессы вел направляющую к этой цели интригу ее домашний врач Лесток.
Медленно двигались по небу звезды, одни заходили, слева из-за сопок
появлялись другие. Вдали изредка слышались одиночные выстрелы.
Солдаты стояли, неподвижно опершись о винтовки. Временами то один, то другой топал озябшими ногами.
Так это было в первые четыре века христианства. При Константине же на знаменах римских легионов уже
появился крест. А в четыреста шестнадцатом году был издан указ о том, чтобы не допускать в армию язычников. Все
солдаты стали христианами, то есть все христиане за самыми малыми исключениями отреклись от Христа.
В продолжение нескольких часов на этом месте, среди неумолкающей стрельбы ружейной и пушечной, то
появлялись одни русские, то одни французские, то пехотные, то кавалерийские
солдаты;
появлялись, падали, стреляли, сталкивались, не зная, что делать друг с другом, кричали и бежали назад.