По этому учению сын бога — сам бог, второе лицо троицы, послан богом на землю в образе человека затем, чтобы спасти людей от этого не свойственного им случайного, временного состояния, снять с них все проклятия, наложенные на них тем же богом за грех Адама, и восстановить их в их прежнем естественном
состоянии блаженства, т. е. безболезненности, бессмертия, безгрешности и праздности.
Неточные совпадения
При впрыскивании одного шприца двухпроцентного раствора почти мгновенно наступает
состояние спокойствия, тотчас переходящее в восторг и
блаженство. И это продолжается только одну, две минуты. И потом все исчезает бесследно, как не было. Наступает боль, ужас, тьма. Весна гремит, черные птицы перелетают с обнаженных ветвей на ветви, а вдали лес щетиной ломаной и черной тянется к небу, и за ним горит, охватив четверть неба, первый весенний закат.
Нирвана (букв.: угасание) — санскритское слово, означающее в буддизме
состояние полного покоя,
блаженства и свободы, которого можно достичь при жизни (будда), но полностью — лишь после смерти.].
«Блаженны не видевшие и уверовавшие» (Ио. 20:29) — эти слова Господа Фоме не могут достигнуть слуха гностиков; для них это не
блаженство, а в лучшем случае детское
состояние, низший духовный ранг, «вера угольщика».
И вместе с тем
блаженство, райское
состояние беспокоит нас как остановка движения духа, как прекращение бесконечного стремления и искания, как самодовольство и равнодушие к горю других и к существованию ада.
Блаженство, райское
состояние, которое нам все-таки выпадает в редкие мгновения жизни, есть достижение цельности, полноты, богоподобного совершенства.
Чувства влюбленного не похожи на чувства людей, находящихся в нормальном
состоянии, — они все видят в розовом цвете, надежды, их на
блаженство бывает без границ.
— Все это так, но как сопоставить это со словами, вложенными библией в уста нашего Создателя, да еще к людям, бывшим в
состоянии райского
блаженства?
Близость этой женщины, ненавистной до безграничной любви и вместе с тем любимой до безграничной ненависти, трепет ее молодого, роскошного тела, фосфорический блеск ее глаз во мраке того убежища любви, которое невольно навевало на Григория Семеновича рой воспоминаний о пережитых им часах неизъяснимого
блаженства, привели его в исступленное
состояние: он позабыл на мгновение измену этой полулежавшей в его объятиях страстно любимой им женщины и крепко сжал ее в этих объятиях, весь отдавшись обаянию минуты.
Ежели бы мог человек найти
состояние, в котором он, будучи праздным, чувствовал бы себя полезным и исполняющим свой долг, он бы нашел одну сторону первобытного
блаженства.