Неточные совпадения
«А статских не желаете?»
— Ну, вот еще со статскими! —
(Однако взяли — дешево! —
Какого-то сановника
За брюхо с бочку винную
И за семнадцать
звезд.)
Купец — со всем почтением,
Что любо, тем и потчует
(С Лубянки — первый вор!) —
Спустил по
сотне Блюхера,
Архимандрита Фотия,
Разбойника Сипко,
Сбыл книги: «Шут Балакирев»
И «Английский милорд»…
Стал бригадир считать
звезды («очень он был прост», — повторяет по этому случаю архивариус-летописец), но на первой же
сотне сбился и обратился за разъяснениями к денщику. Денщик отвечал, что
звезд на небе видимо-невидимо.
Сотни свежих окровавленных тел людей, за 2 часа тому назад полных разнообразных, высоких и мелких надежд и желаний, с окоченелыми членами, лежали на росистой цветущей долине, отделяющей бастион от траншеи, и на ровном полу часовни Мертвых в Севастополе;
сотни людей с проклятиями и молитвами на пересохших устах — ползали, ворочались и стонали, — одни между трупами на цветущей долине, другие на носилках, на койках и на окровавленном полу перевязочного пункта; а всё так же, как и в прежние дни, загорелась зарница над Сапун-горою, побледнели мерцающие
звезды, потянул белый туман с шумящего темного моря, зажглась алая заря на востоке, разбежались багровые длинные тучки по светло-лазурному горизонту, и всё так же, как и в прежние дни, обещая радость, любовь и счастье всему ожившему миру, выплыло могучее, прекрасное светило.
Достаточно сказать, что свет от ближайшей к земле
звезды доходит до нас только через восемь тысяч лет, а от дальних
звезд через
сотни тысяч…
Багряные лучи солнца обливали стены и башни города кровью, зловеще блестели стекла окон, весь город казался израненным, и через
сотни ран лился красный сок жизни; шло время, и вот город стал чернеть, как труп, и, точно погребальные свечи, зажглись над ним
звезды.
В целом облаке пыли
сотни чёрных лиц, тысячи глаз, точно
звёзды Млечного пути. Вижу я: все эти очи — как огненные искры одной души, жадно ожидающей неведомой радости.
Посмотришь зимней ночью на небо и увидишь
звезды,
звезды,
звезда за
звездой, и конца им нет. И когда подумаешь, что каждая из этих
звезд во много-много раз больше той земли, на которой мы живем, и что за теми
звездами, какие мы видим, еще
сотни, тысячи, миллионы таких же и еще больших
звезд, и что ни
звездам, ни небу конца нет, то поймешь, что есть то, чего мы понять не можем.
Конечно, если верить в
звезду Арсения Кирилыча и рискнуть, то можно даже примоститься к делу, буде оно пойдет опять полным ходом, заставить заплатить за себя двадцать тысяч, которых даром никто не даст… Но придется за это впутать себя в целую «махинацию», взять с Усатина дутых векселей на
сотню тысяч и явиться подставным владетелем не одного десятка акций.