Неточные совпадения
На палубу уйти — и там о бюджетах1 разговаривают; во второй класс
спустишься — там купцы третьей гильдии, за четвертной бутылью, антихриста поджидают; в третий класс толкнуться — там мужичье аграрные вопросы разрешает…
В час дня пароход отвалил. Только тогда, после общего завтрака, Елена потихоньку, точно крадучись,
спустилась в салон. Какое-то унизительное чувство, против ее воли, заставляло ее избегать общества и быть в одиночестве. И для того чтобы выйти
на палубу после завтрака, ей пришлось сделать над собой громадное усилие. До самой Ялты она просидела у борта, облокотившись лицом
на его перила.
— Богачи они, Чернозубовы эти, по всему Гнилищенскому уезду первые; плоты гоняют, беляны [Волжское плоскодонное, неуклюжее и самой грубой работы речное, сплавное судно, в ней нет ни одного железного гвоздя, и она даже проконопачена лыками; длиной 20–50 саженей, шириной 5-10; поднимает до 150 000 пудов; беляны развалисты, кверху шире,
палуба настлана помостом, навесом, шире бортов; шли только по воде, строились по Каме и Ветлуге, и
спускались по полноводью с лесом, смолою, лыками, рогожами, лычагами(верёвками);
на них и парус рогожный — Ред.], лесопил у них свой.
Все вышли
на палубу. Я попрощался с командой, отдельно поговорил с агентом, который сделал вид, что моя рука случайно очутилась в его быстро понимающих пальцах, и
спустился к лодке, где Биче и Ботвель ждали меня. Мы направились в город. Ботвель рассказал, что, как он узнал сейчас, «Бегущую по волнам» предположено оставить в Гель-Гью до распоряжения Брауна, которого известили по телеграфу обо всех происшествиях.
Спускаюсь с
палубы вниз, в буфет, и окончательно убеждаюсь в этом, увидав
на стене висящую афишу, где преогромными буквами было напечатано «Идиот».
Поднявшись
на палубу, он отыскал немного провизии — сухарей, вяленой свинины и подошел к борту. Шлюпка, качаясь, стукала кормой в шхуну; Аян
спустился, но вдруг, еще не коснувшись ногами дна лодки, вспомнил что-то, торопливо вылез обратно и прошел в крюйс-камеру, где лежали бочонки с порохом.
Между тем многие матросы
спускаются вниз и с какой-то суровой торжественностью переодеваются в чистые рубахи, следуя традиционному обычаю моряков надевать перед гибелью чистое белье. В
палубе у образа многие лежат распростертые в молитве и затем подымаются и пробираются наверх с каким-то покорным отчаянием
на лицах. Среди молодых матросов слышны скорбные вздохи; многие плачут.
Старший штурман
спустился в
палубу, и Ашанин остался один сторожить безопасность «Коршуна» и бывших
на нем моряков.
Один только старший офицер, хлопотун и суета, умеющий из всякого пустяка создать дело, по обыкновению, носится по корвету, появляясь то тут, то там, то внизу, то
на палубе, отдавая приказания боцманам, останавливаясь около работающих матросов и разглядывая то блочок, то сплетенную веревку, то плотничью работу, и
спускается в кают-компанию, чтобы выкурить папироску, бросить одно-другое слово и снова выбежать наверх и суетиться, радея о любимом своем «Коршуне».
Сентябрьская холодноватая ночь
спустилась на реку, и фонари парохода яркими тонами резали темноту.
На палубах, передней и задней, бродили совсем черные фигуры пассажиров. Многие кутались уже в теплые пальто и чуйки
на меху — из мещан и купцов, возвращавшихся последними из Нижнего с ярмарки.
В таком настроении он не хотел
спускаться к Серафиме вниз, пить чай, но ему было бы также неприятно, если бы она, соскучившись сидеть одна, пришла сюда
на верхнюю
палубу.
Погуляв
на палубе, они
спустились вниз, вошли в рубку, куда и приказали дать себе чаю, Китманов оказался человеком побывавшим всюду, как в Западной, так и в Восточной Сибири, и рассказы его заинтересовали Шатова. Незаметно за беседою пронеслись часы.
На пароход стали собираться пассажиры, хотя не особенно в большом количестве. Наступила ночь.