Неточные совпадения
«И разве не то же делают все теории философские,
путем мысли
странным, несвойственным человеку, приводя его к знанию того, что он давно знает и так верно знает, что без того и жить бы не мог? Разве не видно ясно в развитии теории каждого философа, что он вперед знает так же несомненно, как и мужик Федор, и ничуть не яснее его главный смысл жизни и только сомнительным умственным
путем хочет вернуться к тому, что всем известно?»
Явилась мысль очень
странная и даже обидная: всюду на
пути его расставлены знакомые люди, расставлены как бы для того, чтоб следить: куда он идет? Ветер сбросил с крыши на голову жандарма кучу снега, снег попал за ворот Клима Ивановича, набился в ботики. Фасад двухэтажного деревянного дома дымился белым дымом, в нем что-то выло, скрипело.
Чудно это, отцы и учители, что, не быв столь похож на него лицом, а лишь несколько, Алексей казался мне до того схожим с тем духовно, что много раз считал я его как бы прямо за того юношу, брата моего, пришедшего ко мне на конце
пути моего таинственно, для некоего воспоминания и проникновения, так что даже удивлялся себе самому и таковой
странной мечте моей.
Я принялся расспрашивать удэгейца об Имане и узнал, что в верхнем течении река имеет направление течения параллельно Сихотэ-Алиню, причем истоки ее находятся на высоте истоков Тютихе.
Странное явление! Вода сбегает с водораздела в каких-нибудь 60 км от моря, течет на запад, совершает длинный кружной
путь для того, чтобы в конце концов попасть в то же море.
Журавль не может подняться с места вдруг. Ему нужно сажени две-три, чтоб разбежаться. В доказательство этому я видел своими глазами весьма
странный случай: охотник, возвращавшийся домой с двумя борзыми собаками, случайно съехался со мной, и мы, продолжая
путь вместе, увидели двух журавлей, ходивших по скошенному лугу очень близко от большого стога сена.
— Боже, боже, что я наделала! Я была брошена как камень на твоем
пути; я мешаю тебе… Что за
странная моя судьба! — прибавила она почти с отчаянием. — Если человеку не хочется, не нужно жить… неужели бог не сжалится, не возьмет меня? Мешать тебе…
Образовался прорыв; причем передние выезды отдалились, продолжая свой
путь, а задние, напирая под усиливающиеся крики нетерпения, замялись на месте, так как против памятника остановилось высокое,
странного вида, сооружение.
Но,
странное дело! он ни столько размышлял об этих средствах и
путях, как о том, действительно ли, несомненно ли состоялось решение, на котором он так упорно настаивал?
И что же? —
странное дело! даже этот несомненный шаг вперед на
пути развития мы каким-то образом сумели свести на нет!
Нет сомнения, что и Петр, воспитывавшийся долго на женских руках, слыхал грустные жалобы своей матери и сестер; а пример Софии должен был доказать ему, какие
странные и грустные явления возможны, когда развитие и жизнь женщины принуждены идти неестественным
путем.
Как бы человек ни считал себя занимающимся одними фактами, внутренняя необходимость ума увлекает его в сферу мысли, к идее, к всеобщему; специалисты выигрывают упорным непослушанием только то, что, вместо правильного
пути поднятия, они блуждают в
странной среде, которой дно — факты без связи, а верх — теоретические мечтания без связи.
Несколько дней спустя после этой сцены обыватели скотного двора заметили большую перемену в сиротке. «Что с ней? Эка расторопная вдруг стала! — говорили они. — Отколе прыть взялась? Словечка не вымолвит, а работает куды против прежнего — словно приохотилась к делу». Они единогласно утверждали, что впрок пошли девке побои, что наконец-то обратили они ее на
путь истинный. И действительно, что-то
странное произошло во всем существе Акулины.
Трудно сказать почему, но именно эта минута, именно этот кусок
пути запечатлелся в его памяти с особенной яркостью, и каждый раз, когда он вспоминал впоследствии о Федоре Бесприютном, в его воображении тотчас оживали холмик, и расстилавшиеся у его подножья луга, тихо лежавшие под лучами заката, и холодок близкой ночи, и высокий силуэт человека, стоявшего вверху… И этот голос, звучавший своеобразным,
странным призывом.
Так этот
странный человек совершал свой
путь с людьми и вместе одинокий.
Дойдя до мостика, он остановился и задумался. Ему хотелось найти причину своей
странной холодности. Что она лежала не вне, а в нем самом, для него было ясно. Искренно сознался он перед собой, что это не рассудочная холодность, которою так часто хвастают умные люди, не холодность себялюбивого глупца, а просто бессилие души, неспособность воспринимать глубоко красоту, ранняя старость, приобретенная
путем воспитания, беспорядочной борьбы из-за куска хлеба, номерной бессемейной жизни.
Не мешало бы, говорю я, оценить по достоинству этого всемирного покровителя, исследовать, не имеет ли это
странное государство другого призвания, кроме отвратительной роли, принятой петербургским правительством, — роли преграды, беспрестанно вырастающей на
пути человечества.
Читает канонница, как Евстафий, накопив денег, восхотел на мзде хиротонисатися пресвитером и того ради пошел из пустыни в великий град Александрию. И бысть на
пути Евстафию от беса искушение. Предстал окаянный в
странном образе…
На
пути я думал о своих
странных отношениях к графу.
И стали готовить Катеньку ко вступлению «на правый
путь истинной веры»; когда же привезли ее в Луповицы и она впервые увидала раденье, с ней случился такой сильный припадок, что, лежа на полу в корчах и судорогах, стала она, как кликуша,
странными голосами выкрикивать слова, никому не понятные.
И вот на дальнейшем
пути исканий Достоевского мы наталкиваемся на
странную психологическую загадку — совсем ту же, которая поражает в исканиях библейского Иова. Обрыв на
пути. Непереходимая пропасть. На дне пропасти — не разрешенные, а только задушенные вопросы. По ту же сторону пропасти — гимн и осанна.
Еще 15 марта, когда мы были в верховьях Иггу, в полдень на снегу при температуре — 1,5 °C я заметил
странные живые существа, по внешнему виду очень похожие на пауков. Они двигались торопливо и каждый раз, когда я хотел поймать их, старались зарыться в снег. Второй раз я увидел эти
странные создания около Бяпали. Термометр показывал +3 °C. Они были вялыми и двигались медленно. На
пути от Улема к морю на рассвете я снова имел возможность наблюдать этих
странных насекомых.
Минуты этого отъезда, равно как и всего этого путешествия, я никогда не позабуду. По самым
странным стечениям обстоятельств этот выезд был моим исходом из отрочества в иной период жизни, который я опишу когда-нибудь, более собравшись с силами, а теперь, подходя к этому рубежу, намечу только ту
странную встречу в Кротове, которая была для меня вехою, указавшею мне новый
путь и новые страдания.
Придя в кабинет и начавши соображать, он тотчас же вспомнил, как года полтора назад он был с женой в Петербурге и завтракал у Кюба с одним своим школьным товарищем, инженером
путей сообщения, и как этот инженер представил ему и его жене молодого человека лет 22–23, которого звали Михаилом Иванычем; фамилия была короткая, немножко
странная: Рис.
Странное явление было объяснено и фантастичность его исчезла. Страх пропал, и я мог продолжать
путь дальше.
Как ни удивительно такое
странное учение, объяснимое только фанатизмом суеверия, оно существует, и, как всякое дикое фанатическое учение, производит свое гибельное влияние, направляя деятельность человеческой мысли на
путь ложный и праздный.
Темная, непроглядная осенняя ночь спустилась над Грузиным. Из графского дома вышла какая-то
странная процессия, направляясь к церкви. Четверо слуг с зажженными фонарями и вооруженные длинными железными ломами освещали
путь графу Алексею Андреевичу Аракчееву и Петру Андреевичу Клейнмихелю, шедшим в середине. Они шли медленно, храня глубокое молчание.
Что думал он в эти последние свои минуты, когда, снова закрыв глаза, он летел безбрежно, не чувствуя и не зная ни единого знака, который означал бы преграду? Чем был в сознании своем? Человеческой звездою, вероятно;
странной человеческой звездою, стремящейся от земли, сеющей искры и свет на своем огненном и страшном
пути; вот чем был он и его мысли в эти последние минуты.
Николай, уже не перегоняясь, ровно ехал в обратный
путь, и всё вглядываясь в этом
странном, лунном свете в Соню, отыскивал при этом всё переменяющем свете, из под бровей и усов свою ту прежнюю и теперешнюю Соню, с которою он решил уже никогда не разлучаться. Он вглядывался, и когда узнавал всё ту же и другую и вспоминал этот запах пробки, смешанный с чувством поцелуя, он полною грудью вдыхал в себя морозный воздух и, глядя на уходящую землю и блестящее небо, он чувствовал себя опять в волшебном царстве.