Неточные совпадения
Странное чувство охватило Нехлюдова, когда он остался один в маленькой камере, слушая тихое дыхание, прерываемое изредка
стонами Веры Ефремовны, и гул уголовных, не переставая раздававшийся за двумя дверями.
Вдруг в тихом вечернем воздухе пронеслись
странные звуки: то были удары в бубен, и вслед за тем послышалось пение, похожее на
стон и плач.
Луна плыла среди небес
Без блеска, без лучей,
Налево был угрюмый лес,
Направо — Енисей.
Темно! Навстречу ни души,
Ямщик на козлах спал,
Голодный волк в лесной глуши
Пронзительно
стонал,
Да ветер бился и ревел,
Играя на реке,
Да инородец где-то пел
На
странном языке.
Суровым пафосом звучал
Неведомый язык
И пуще сердце надрывал,
Как в бурю чайки крик…
Дым, треск,
стоны, бешеное «ура!». Запах крови и пороха. Закутанные дымом
странные чужие люди с бледными лицами. Дикая, нечеловеческая свалка. Благодарение Богу за то, что такие минуты помнятся только как в тумане.
Он замолчал и несколько минут лежал тихо. Но внезапно его неподвижное мертвое лицо исказилось гримасой мучительной боли. Он со
стоном повернулся на спину, и
странные, дико звучащие, таинственные слова чужого языка быстро побежали с его губ.
В пекарне стало тихо. Коптила лампа, изредка потрескивала заслонка печи, и корки испеченного хлеба на полках тоже трещали. На улице, против наших окон, разговаривали ночные сторожа. И еще какой-то
странный звук порой доходил до слуха с улицы — не то где-то скрипела вывеска, не то кто-то
стонал.
Когда ветер пробегал по струнам этого своевольного инструмента, струны эти издавали сколько неожиданные, столько же часто
странные звуки, переходившие от тихого густого рокота в беспокойные нестройные
стоны и неистовый гул, как будто сквозь них пролетал целый сонм, пораженный страхом, гонимых духов.
— Послушайте, это жестоко. Я бы не звала вас. Если бы мне не нужно было. Я больна. Я не знаю, что со мною, — заговорила она страдающим голосом. — Ох, ох! —
застонала она, падая на койку. И
странное дело, она точно чувствовала, что она изнемогает, вся изнемогает, что всё болит у нее и что ее трясет дрожь, лихорадка.
Какие-то
странные звуки доходят до меня… Как будто бы кто-то
стонет. Да, это —
стон. Лежит ли около меня какой-нибудь такой же забытый, с перебитыми ногами или с пулей в животе? Нет,
стоны так близко, а около меня, кажется, никого нет… Боже мой, да ведь это — я сам! Тихие, жалобные
стоны; неужели мне в самом деле так больно? Должно быть. Только я не понимаю этой боли, потому что у меня в голове туман, свинец. Лучше лечь и уснуть, спать, спать… Только проснусь ли я когда-нибудь? Это все равно.
Тяжелая, угнетающая тишина изредка прерывается
странными звуками: то будто вздох продолжительный вырвется из чьей-то громадной груди, то
стон послышится, то отрывистый хохот сумасшедшей гиены, которая недавно заболела и теперь целыми часами кружится с необыкновенной быстротой на одном месте, пока не упадет без сил.
Кучер, не могший во всю дорогу справиться с лошадьми, даже у подъезда барского дома не заметил, что барина нет между теми, кого он привез, и отсутствие Бодростина могло бы долго оставаться необъяснимым, если бы Жозеф, ворвавшись в дом, не впал в
странный раж. Он метался по комнатам, то
стонал, то шептал, то выкрикивал...
Нет, обезьяна! Вот он снова засмеялся, и Я вижу, что он не умеет смеяться. Словно только вчера он научился этому человеческому искусству, очень любит смех, но каждый раз с трудом находит его в своей неприспособленной гортани, давится звуками, кудахтает, почти
стонет. Нельзя не вторить этому
странному смеху, он заразителен, но уже скоро начинает ломить челюсти, зубы и мускулы деревенеют.
Опять
странное оцепенение сковало девушку. Как будто, горячие, клокочущие пеной волны закачали, забаюкали ее, поднимая на своих пенящихся гребнях… Как будто где-то близко-близко запело и зарокотало море… Или это не шум прибоя, этот плеск? Нет, то
стоны раненых…
стоны, доносящиеся отовсюду.
— Не раз, — говорила Нина, — прибегали девочки из силюлек все дрожащие и испуганные и говорили, что слышали какие-то
странные звуки,
стоны.
В крайнем из сараев, дверь которого была не на замке и он служил складочным местом для пожитков графской дворни, слышался какой-то
странный шепот и
стон.