Неточные совпадения
— Ты сегодня особенно меток на замечания, — сказал он. — Ну да, я был счастлив, да и мог ли я быть несчастлив с такой тоской? Нет свободнее и
счастливее русского европейского скитальца из нашей тысячи. Это я, право, не смеясь говорю, и тут много серьезного. Да я за тоску мою не взял бы никакого другого счастья. В этом смысле я всегда был счастлив, мой милый, всю жизнь мою. И от счастья полюбил тогда твою
маму в первый раз в моей жизни.
Порешив с этим пунктом, я непременно, и уже настоятельно, положил замолвить тут же несколько слов в пользу Анны Андреевны и, если возможно, взяв Катерину Николаевну и Татьяну Павловну (как свидетельницу), привезти их ко мне, то есть к князю, там помирить враждующих женщин, воскресить князя и… и… одним словом, по крайней мере тут, в этой кучке, сегодня же, сделать всех
счастливыми, так что оставались бы лишь один Версилов и
мама.
— А
мама — та чуть не молится на Данилушку. Она, кажется, глубоко убеждена в том, что все удачи отца зависят единственно от
счастливой звезды Данилушки.
— Нет, ничего. Я даже о
маме думаю без всякой боли, но это не равнодушие! Но думаю: ведь не одна она, отчего же ей быть
счастливее других? Впрочем… Правда, не стоит говорить. Не стоит, Вася?
Тася смотрит вперед и видит: к ней бежит
мама по дорожке цветника,
счастливая, радостная, взволнованная.
Тася оживилась, повеселела и сама начала поверять своему другу свое
счастливое детство, когда росла под крылышком своей
мамы, и призналась ему, как ей хочется снова вернуться к ней.
— Ах,
мама, я так счастлива, что хотела бы видеть
счастливыми и других! У моего бывшего хозяина-акробата есть племянник — Андрюша; он такой больной и жалкий. Ему худо у дяди… О, если б его поместить в другое место! Он такой добрый и хороший!
В первый раз со дня кончины
мамы я почувствовала себя снова
счастливой. Мы ехали по тропинке, между рядами невысоких гор, в тихой долине Куры… А по берегам реки вырастали по временам в сгущающихся сумерках развалины замков и башен, носивших на себе печать давних и грозных времен.
Весь вечер они ждут того времени, когда папа усядется играть в винт и можно будет незаметно провести Неро в кухню… Вот, наконец, папа садится за карты,
мама хлопочет за самоваром и не видит детей… Наступает
счастливый момент.
— Полно,
мама, много ли я для тебя сделал! Вот разве в будущем пойдет лучше… — откликнулся Дмитрий Павлович. — Оно на это и похоже. Последнее время хозяйский сын оказывает мне такое доверие, что все удивляются — постоянно старается оставлять ключ от кассы у меня… А только и тогда я не думаю, чтобы Елизавета Петровна была у нас
счастливой. Она привыкла жить в лучшей обстановке…
«Бедная
мама, — замелькало в ее голове, — она так любит Таню, кроме того, она будет напоминать ей обо мне… Нет, не надо быть эгоисткой… Здесь она будет даже
счастливее… Пройдет время, кого-нибудь да полюбит… Ведь я до князя никого не любила, никто даже мне не нравился… А у нас бывали же гости из Тамбова, хотя редко, да бывали, даже офицеры… Так и с ней может случиться… Теперь никто не нравится, а вдруг понравится…»
— Оставьте ее,
мама, оставьте… Она теперь
счастливее нас…