Неточные совпадения
Промыслить
обед, стащить или просто попросить — он был еще менее способен, нежели преследовать похитителей. Зато если ошибкой, невзначай, сам набредет
на съестное, чужое ли, свое ли — то непременно, бывало,
съест.
Он, задумчиво глядя куда-то, должно быть
на московскую дорогу,
съел машинально суп, потом положенный ему
на другую тарелку пирог, потом мясо и молча окончил весь
обед.
— И я не такое чудо заботливости о других, что вспомнил за вас о вашем аппетите: мне самому хотелось есть, я плохо пообедал; правда,
съел столько, что другому было бы заглаза довольно
на полтора
обеда, но вы знаете, как я ем — за двоих мужиков.
— Нет, папа, отлично понимаю. Ну, скажи, пожалуйста, для чего нам много денег: ведь ты два
обеда не
съешь, а я не надену два платья?.. Потом, много ли богатых людей
на свете, да и вопрос, счастливее ли они от своего богатства?
Окулко косил с раннего утра вплоть до
обеда, без передышки. Маленький Тараско ходил по косеву за ним и молча любовался
на молодецкую работу богатыря-брата. Обедать Окулко пришел к балагану, молча
съел кусок ржаного хлеба и опять пошел косить.
На других покосах уже заметили, что у Мавры косит какой-то мужик, и, конечно, полюбопытствовали узнать, какой такой новый работник объявился. Тит Горбатый даже подъехал верхом
на своей буланой кобыле и вслух похвалил чистую Окулкину работу.
Вихров давно уже слыхал о Кнопове и даже видел его несколько раз в клубе: это был громаднейший мужчина, великий зубоскал, рассказчик, и принадлежал к тем русским богатырям, которые гнут кочерги, разгибают подковы, могут
съесть за раз три
обеда: постный, скоромный и рыбный, что и делают они обыкновенно
на первой неделе в клубах, могут выпить вина сколько угодно.
Нимало не думая, оба решили невеликие сии капиталы проесть; но при сем один, накупив себе
на базаре знатных яств и питий и получив, за всеми расходами, полтинник сдачи, сделал из купленного материала
обед и со вкусом
съел оный; другой же, взяв кастрюлю, наполнив оную водою и вскипятив, стал в кипятке варить наследственную двадцатипятирублевую бумажку, исполняя сие дотоле, пока от бумажки не осталось одно тесто.
Каждый хочет быть сытым сегодня, никто не желает отложить свой
обед даже
на завтра, если может
съесть его сейчас.
— Хорошо. Возьмем богатого… Что он, по-твоему, два
обеда съест или две шубы
на себя наденет? Ты раскинь мозгами-то, умная голова…
Повеселившись, все уселись за стол, и начался уже настоящий пир.
Обед прошел, как
на настоящих именинах, хотя дело и не обошлось без маленьких недоразумений. Медведь по ошибке чуть не
съел Зайчика вместо котлетки; Волчок чуть не подрался с Цыганом из-за Ложечки — последний хотел ее украсть и уже спрятал было к себе в карман. Петр Иваныч, известный забияка, успел поссориться с женой и поссорился из-за пустяков.
— Восемь пудов до
обеда тянет, а пихтерь [Пихтерь — большая корзина.] сена
съест, так и гирь недостанет, — опять объяснил красивый молодец и, повернув кадь, выбросил кухарку
на сложенное в угле кулье.
Как-то утром они о чем-то повздорили. Таня заплакала и ушла к себе в комнату. Она не выходила ни обедать, ни чай пить. Егор Семеныч сначала ходил важный, надутый, как бы желая дать понять, что для него интересы справедливости и порядка выше всего
на свете, но скоро не выдержал характера и пал духом. Он печально бродил по парку и все вздыхал: «Ах, боже мой, боже мой!» — и за
обедом не
съел ни одной крошки. Наконец, виноватый, замученный совестью, он постучал в запертую дверь и позвал робко...
Есть ему не хотелось, но когда снизу, из столовой «Эврика», принесли
обед, он принудил себя
съесть несколько ложек красного борща, отдававшего грязной кухонной тряпкой, и половину бледной волокнистой котлеты с морковным соусом. После
обеда ему захотелось пить. Он послал мальчишку за квасом и лег
на кровать.
За
обедом он скоро развязался, присовокупил кое к чему замечания и
съел почти один довольно старого поросенка; но, однако же, о своем событии в церкви он не решался говорить по какому-то безотчетному для него самого чувству и
на вопросы любопытных отвечал: «Да, были всякие чудеса».
И до настоящего дня я с особенным удовольствием вспоминаю menu ненужно-роскошного
обеда, который я задал себе
на украденные деньги и с аппетитом
съел.
Купила мать слив и хотела их дать детям после
обеда. Они лежали
на тарелке. Ваня никогда не ел слив и все нюхал их. И очень они ему нравились. Очень хотелось
съесть. Он все ходил мимо слив. Когда никого не было в горнице, он не удержался, схватил одну сливу и
съел. Перед
обедом мать сочла сливы и видит, одной нет. Она сказала отцу.
И кляла же тот
обед Устинья Московка. Первое дело: свежей рыбки хотелось покушать ей, а главное, Василий Борисыч там сел, да там же и Прасковья Патаповна. Подметив
на кладбище, как поглядывал
на нее Василий Борисыч, дала Устинья волю пылкому, ревнивому сердцу… Если б можно было, взяла бы да и
съела девичьего подлипалу… Горячая девка была!..
Они расстались. С почти облегченным сердцем отправился Владимир к себе в гостиницу, с аппетитом
съел поданный ему
обед и стал нетерпеливо поглядывать
на часы, дожидаясь того времени, когда можно будет поехать к Боровиковым — такова была фамилия матери, брата и сестер Агнессы Михайловны Зыковой.
Это имеет для меня значение, ибо я должен
съесть, по обещанию, еще у тебя
обед и поспешать
на завтрашний день освящать кучу камней. Выходи уже
на сушу и пошли, чтобы изготовляли скорее твоего налима, которым столь много хвалился.