Неточные совпадения
За каждым стулом девочка,
А то и баба
с веткою —
Обмахивает мух.
А под
столом мохнатые
Собачки белошерстые.
Барчонки дразнят их…
Бежит лакей
с салфеткою,
Хромает: «Кушать подано!»
Со всей своею свитою,
С детьми и приживалками,
С кормилкою и нянькою,
И
с белыми собачками,
Пошел помещик завтракать,
Работы осмотрев.
С реки из лодки грянула
Навстречу барам музыка,
Накрытый
стол белеется
На самом берегу…
Дивятся наши странники.
Пристали к Власу: «Дедушка!
Что
за порядки чудные?
Что
за чудной старик...
Г-жа Простакова. А кушать где изволите,
с нами или в своей комнате? У нас
за столом только что своя семья,
с Софьюшкой…
Немного спустя после описанного выше приема письмоводитель градоначальника, вошедши утром
с докладом в его кабинет, увидел такое зрелище: градоначальниково тело, облеченное в вицмундир, сидело
за письменным
столом, а перед ним, на кипе недоимочных реестров, лежала, в виде щегольского пресс-папье, совершенно пустая градоначальникова голова… Письмоводитель выбежал в таком смятении, что зубы его стучали.
Уже пред выходом из-за
стола, когда все закурили, камердинер Вронского подошел к нему
с письмом на подносе.
Разговаривая и здороваясь со встречавшимися знакомыми, Левин
с князем прошел все комнаты: большую, где стояли уже
столы и играли в небольшую игру привычные партнеры; диванную, где играли в шахматы и сидел Сергей Иванович, разговаривая
с кем-то; бильярдную, где на изгибе комнаты у дивана составилась веселая партия
с шампанским, в которой участвовал Гагин; заглянули и в инфернальную, где у одного
стола,
за который уже сел Яшвин, толпилось много державших.
— Да, это очень дурно, — сказала Анна и, взяв сына
за плечо не строгим, а робким взглядом, смутившим и обрадовавшим мальчика, посмотрела на него и поцеловала. — Оставьте его со мной, — сказала она удивленной гувернантке и, не выпуская руки сына, села
за приготовленный
с кофеем
стол.
— Направо клади, — шепнул Степан Аркадьич Левину, когда он вместе
с братом вслед
за предводителем подошел к
столу.
Левин вошел в залу, получил беленький шарик и вслед
за братом Сергеем Ивановичем подошел к
столу, у которого стоял
с значительным и ироническим лицом, собирая в кулак бороду и нюхая ее, Свияжский.
— Ну вот, теперь мы сядем спокойно, — сказала графиня Лидия Ивановна,
с взволнованною улыбкой поспешно пролезая между
столом и диваном, — и поговорим
за нашим чаем.
После наряда, то есть распоряжений по работам завтрашнего дня, и приема всех мужиков, имевших до него дела, Левин пошел в кабинет и сел
за работу. Ласка легла под
стол; Агафья Михайловна
с чулком уселась на своем месте.
Когда Левин вошел в черную избу, чтобы вызвать своего кучера, он увидал всю семью мужчин
за столом. Бабы прислуживали стоя. Молодой здоровенный сын,
с полным ртом каши, что-то рассказывал смешное, и все хохотали, и в особенности весело баба в калошках, подливавшая щи в чашку.
Выйдя из-за
стола, Левин, чувствуя, что у него на ходьбе особенно правильно и легко мотаются руки, пошел
с Гагиным через высокие комнаты к бильярдной. Проходя через большую залу, он столкнулся
с тестем.
В то время как они говорили, толпа хлынула мимо них к обеденному
столу. Они тоже подвинулись и услыхали громкий голос одного господина, который
с бокалом в руке говорил речь добровольцам. «Послужить
за веру,
за человечество,
за братьев наших, — всё возвышая голос, говорил господин. — На великое дело благословляет вас матушка Москва. Живио!» громко и слезно заключил он.
Вернувшись к
столу, полковой командир опять вышел
с бокалом на крыльцо и провозгласил тост: «
За здоровье нашего бывшего товарища и храброго генерала князя Серпуховского.
Ровно в двенадцать, когда Анна еще сидела
за письменным
столом, дописывая письмо к Долли, послышались ровные шаги в туфлях, и Алексей Александрович, вымытый и причесанный,
с книгою под мышкой, подошел к ней.
Однажды, наскучив бостоном и бросив карты под
стол, мы засиделись у майора
С*** очень долго; разговор, против обыкновения, был занимателен. Рассуждали о том, что мусульманское поверье, будто судьба человека написана на небесах, находит и между нами, христианами, многих поклонников; каждый рассказывал разные необыкновенные случаи pro [
за (лат.).] или contra. [против (лат.).]
За большим
столом ужинала молодежь, и между ними Грушницкий. Когда я вошел, все замолчали: видно, говорили обо мне. Многие
с прошедшего бала на меня дуются, особенно драгунский капитан, а теперь, кажется, решительно составляется против меня враждебная шайка под командой Грушницкого. У него такой гордый и храбрый вид…
Он бросил фуражку
с перчатками на
стол и начал обтягивать фалды и поправляться перед зеркалом; черный огромный платок, навернутый на высочайший подгалстушник, которого щетина поддерживала его подбородок, высовывался на полвершка из-за воротника; ему показалось мало: он вытащил его кверху до ушей; от этой трудной работы, — ибо воротник мундира был очень узок и беспокоен, — лицо его налилось кровью.
— Она
за этой дверью; только я сам нынче напрасно хотел ее видеть: сидит в углу, закутавшись в покрывало, не говорит и не смотрит: пуглива, как дикая серна. Я нанял нашу духанщицу: она знает по-татарски, будет ходить
за нею и приучит ее к мысли, что она моя, потому что она никому не будет принадлежать, кроме меня, — прибавил он, ударив кулаком по
столу. Я и в этом согласился… Что прикажете делать? Есть люди,
с которыми непременно должно соглашаться.
Я помню, что в продолжение ночи, предшествовавшей поединку, я не спал ни минуты. Писать я не мог долго: тайное беспокойство мною овладело.
С час я ходил по комнате; потом сел и открыл роман Вальтера Скотта, лежавший у меня на
столе: то были «Шотландские пуритане»; я читал сначала
с усилием, потом забылся, увлеченный волшебным вымыслом… Неужели шотландскому барду на том свете не платят
за каждую отрадную минуту, которую дарит его книга?..
— Вот он вас проведет в присутствие! — сказал Иван Антонович, кивнув головою, и один из священнодействующих, тут же находившихся, приносивший
с таким усердием жертвы Фемиде, что оба рукава лопнули на локтях и давно лезла оттуда подкладка,
за что и получил в свое время коллежского регистратора, прислужился нашим приятелям, как некогда Виргилий прислужился Данту, [Древнеримский поэт Вергилий (70–19 гг. до н. э.) в поэме Данте Алигьери (1265–1321) «Божественная комедия» через Ад и Чистилище провожает автора до Рая.] и провел их в комнату присутствия, где стояли одни только широкие кресла и в них перед
столом,
за зерцалом [Зерцало — трехгранная пирамида
с указами Петра I, стоявшая на
столе во всех присутственных местах.] и двумя толстыми книгами, сидел один, как солнце, председатель.
Уже встали из-за
стола. Манилов был доволен чрезвычайно и, поддерживая рукою спину своего гостя, готовился таким образом препроводить его в гостиную, как вдруг гость объявил
с весьма значительным видом, что он намерен
с ним поговорить об одном очень нужном деле.
— Да шашку-то, — сказал Чичиков и в то же время увидел почти перед самым носом своим и другую, которая, как казалось, пробиралась в дамки; откуда она взялась, это один только Бог знал. — Нет, — сказал Чичиков, вставши из-за
стола, —
с тобой нет никакой возможности играть! Этак не ходят, по три шашки вдруг.
Поцелуй совершился звонко, потому что собачонки залаяли снова,
за что были хлопнуты платком, и обе дамы отправились в гостиную, разумеется голубую,
с диваном, овальным
столом и даже ширмочками, обвитыми плющом; вслед
за ними побежали, ворча, мохнатая Адель и высокий Попури на тоненьких ножках.
— Позвольте мне вам заметить, что это предубеждение. Я полагаю даже, что курить трубку гораздо здоровее, нежели нюхать табак. В нашем полку был поручик, прекраснейший и образованнейший человек, который не выпускал изо рта трубки не только
за столом, но даже,
с позволения сказать, во всех прочих местах. И вот ему теперь уже сорок
с лишком лет, но, благодаря Бога, до сих пор так здоров, как нельзя лучше.
— Вот говорит пословица: «Для друга семь верст не околица!» — говорил он, снимая картуз. — Прохожу мимо, вижу свет в окне, дай, думаю себе, зайду, верно, не спит. А! вот хорошо, что у тебя на
столе чай, выпью
с удовольствием чашечку: сегодня
за обедом объелся всякой дряни, чувствую, что уж начинается в желудке возня. Прикажи-ка мне набить трубку! Где твоя трубка?
В столовой уже стояли два мальчика, сыновья Манилова, которые были в тех летах, когда сажают уже детей
за стол, но еще на высоких стульях. При них стоял учитель, поклонившийся вежливо и
с улыбкою. Хозяйка села
за свою суповую чашку; гость был посажен между хозяином и хозяйкою, слуга завязал детям на шею салфетки.
Но господа средней руки, что на одной станции потребуют ветчины, на другой поросенка, на третьей ломоть осетра или какую-нибудь запеканную колбасу
с луком и потом как ни в чем не бывало садятся
за стол в какое хочешь время, и стерляжья уха
с налимами и молоками шипит и ворчит у них меж зубами, заедаемая расстегаем или кулебякой
с сомовьим плёсом, [Сомовий плёс — «хвост у сома, весь из жира».
Опомнилась, глядит Татьяна:
Медведя нет; она в сенях;
За дверью крик и звон стакана,
Как на больших похоронах;
Не видя тут ни капли толку,
Глядит она тихонько в щелку,
И что же видит?..
за столомСидят чудовища кругом:
Один в рогах,
с собачьей мордой,
Другой
с петушьей головой,
Здесь ведьма
с козьей бородой,
Тут остов чопорный и гордый,
Там карла
с хвостиком, а вот
Полу-журавль и полу-кот.
И вот из ближнего посада,
Созревших барышень кумир,
Уездных матушек отрада,
Приехал ротный командир;
Вошел… Ах, новость, да какая!
Музыка будет полковая!
Полковник сам ее послал.
Какая радость: будет бал!
Девчонки прыгают заране;
Но кушать подали. Четой
Идут
за стол рука
с рукой.
Теснятся барышни к Татьяне;
Мужчины против; и, крестясь,
Толпа жужжит,
за стол садясь.
Вдруг раздались из залы звуки гросфатера, и стали вставать из-за
стола. Дружба наша
с молодым человеком тотчас же и кончилась: он ушел к большим, а я, не смея следовать
за ним, подошел,
с любопытством, прислушиваться к тому, что говорила Валахина
с дочерью.
Он стоял подле письменного
стола и, указывая на какие-то конверты, бумаги и кучки денег, горячился и
с жаром толковал что-то приказчику Якову Михайлову, который, стоя на своем обычном месте, между дверью и барометром, заложив руки
за спину, очень быстро и в разных направлениях шевелил пальцами.
— Ага! попались! — закричал он, маленькими шажками подбегая к Володе, схватил его
за голову и начал тщательно рассматривать его макушку, — потом
с совершенно серьезным выражением отошел от него, подошел к
столу и начал дуть под клеенку и крестить ее. — О-ох жалко! О-ох больно!.. сердечные… улетят, — заговорил он потом дрожащим от слез голосом,
с чувством всматриваясь в Володю, и стал утирать рукавом действительно падавшие слезы.
Набегавшись досыта, сидишь, бывало,
за чайным
столом, на своем высоком креслице; уже поздно, давно выпил свою чашку молока
с сахаром, сон смыкает глаза, но не трогаешься
с места, сидишь и слушаешь.
Карл Иваныч был глух на одно ухо, а теперь от шума
за роялем вовсе ничего не слыхал. Он нагнулся ближе к дивану, оперся одной рукой о
стол, стоя на одной ноге, и
с улыбкой, которая тогда мне казалась верхом утонченности, приподнял шапочку над головой и сказал...
Через полчаса нищий сидел в трактире
за столом с дюжиной рыбаков. Сзади их, то дергая мужей
за рукав, то снимая через их плечо стакан
с водкой, — для себя, разумеется, — сидели рослые женщины
с густыми бровями и руками круглыми, как булыжник. Нищий, вскипая обидой, повествовал...
Едва Грэй вступил в полосу дымного света, как Меннерс, почтительно кланяясь, вышел из-за своего прикрытия. Он сразу угадал в Грэе настоящего капитана — разряд гостей, редко им виденных. Грэй спросил рома. Накрыв
стол пожелтевшей в суете людской скатертью, Меннерс принес бутылку, лизнув предварительно языком кончик отклеившейся этикетки. Затем он вернулся
за стойку, поглядывая внимательно то на Грэя, то на тарелку,
с которой отдирал ногтем что-то присохшее.
Он было хотел пойти назад, недоумевая, зачем он повернул на — ский проспект, как вдруг, в одном из крайних отворенных окон трактира, увидел сидевшего у самого окна,
за чайным
столом,
с трубкою в зубах, Свидригайлова.
Разумихин, поместившись напротив,
за тем же
столом, горячо и нетерпеливо следил
за изложением дела, поминутно переводя глаза
с того на другого и обратно, что уже выходило немного из мерки.
Петр Петрович вошел и довольно любезно, хотя и
с удвоенною солидностью, раскланялся
с дамами. Впрочем, смотрел так, как будто немного сбился и еще не нашелся. Пульхерия Александровна, тоже как будто сконфузившаяся, тотчас же поспешила рассадить всех
за круглым
столом, на котором кипел самовар. Дуня и Лужин поместились напротив друг друга по обоим концам
стола. Разумихин и Раскольников пришлись напротив Пульхерии Александровны, — Разумихин ближе к Лужину, а Раскольников подле сестры.
Порой, вдруг находя себя где-нибудь в отдаленной и уединенной части города, в каком-нибудь жалком трактире, одного,
за столом, в размышлении, и едва помня, как он попал сюда, он вспоминал вдруг о Свидригайлове: ему вдруг слишком ясно и тревожно сознавалось, что надо бы, как можно скорее, сговориться
с этим человеком и, что возможно, порешить окончательно.
Вдруг он переступил осторожно через порог, бережно притворил
за собой дверь, подошел к
столу, подождал
с минуту, — все это время не спуская
с него глаз, — и тихо, без шуму, сел на стул подле дивана; шляпу поставил сбоку, на полу, а обеими руками оперся на трость, опустив на руки подбородок.
Об этом непременно предполагалось им объяснить
за столом, равно как и о губернаторстве покойного папеньки, а вместе
с тем косвенно заметить, что нечего было при встречах отворачиваться и что это было чрезвычайно глупо.
— Вот, посмотрите сюда, в эту вторую большую комнату. Заметьте эту дверь, она заперта на ключ. Возле дверей стоит стул, всего один стул в обеих комнатах. Это я принес из своей квартиры, чтоб удобнее слушать. Вот там сейчас
за дверью стоит
стол Софьи Семеновны; там она сидела и разговаривала
с Родионом Романычем. А я здесь подслушивал, сидя на стуле, два вечера сряду, оба раза часа по два, — и, уж конечно, мог узнать что-нибудь, как вы думаете?
Когда перевозить туда мой будут дом,
Тогда под музыкой
с приятелями в нём,
Пируя
за большим
столом,
На новоселье я поеду, как в карете».
Городской бульвар на высоком берегу Волги,
с площадкой перед кофейной. Направо (от актеров) — вход в кофейную, налево — деревья; в глубине низкая чугунная решетка,
за ней — вид на Волгу, на большое пространство: леса, села и проч. На площадке
столы и стулья: один
стол на правой стороне, подле кофейной, другой — на левой.
У окошка
за особым
столом сидел секретарь
с пером
за ухом, наклонясь над бумагою, готовый записывать мои показания.
Я рад был отказаться от предлагаемой чести, но делать было нечего. Две молодые казачки, дочери хозяина избы, накрыли
стол белой скатертью, принесли хлеба, ухи и несколько штофов
с вином и пивом, и я вторично очутился
за одною трапезою
с Пугачевым и
с его страшными товарищами.